Имперские амбиции
Имперские амбиции
Нам, русским, нравится мысль, что Россия – великая и многонациональная. Мы гордимся имперским прошлым. Мы помним о том, что большинство народов вошли в состав Российской империи по доброй воле, никто их не завоевывал.
Образованные слои населения в большинстве получили интернациональное воспитание. Тем не менее в последние годы растет и русский национализм.
Прислушаемся к мнению Н. А. Бердяева: «Важнейшее свойство характера русского народа – терпимость к инородцам». Философ развивает мысль: «Россия – самая не шовинистическая страна в мире. Национализм у нас всегда производит впечатление чего-то нерусского, наносного, какой-то неметчины. Немцы, англичане, французы – шовинисты и националисты в массе, они полны национальной самоуверенности и самодовольства.
Русские почти стыдятся того, что они русские; им чужда национальная гордость и часто даже – увы! – чуждо национальное достоинство.
Русская интеллигенция всегда с отвращением относилась к национализму и гнушалась им как нечистью... Национален в России именно ее сверхнационализм, ее свобода от национализма; в этом самобытна Россия и не похожа ни на одну страну мира. Россия призвана быть освободительницей народов. Эта миссия заложена в ее особенном духе».
Эти качества русского народа – среди тех, которым грозит вымирание. В России появляется все больше националистических организаций, которые становятся привычной деталью социального пейзажа. В качестве лозунга большинство этих движений охотно взяли бы «Самодержавие, православие, народность». Однако не совсем ясно, что сегодня понимать под народностью. Да и президентам нашим корона не к лицу. Остается православие, но и с ним не совсем все ясно, поскольку это религия кротости и прощения, которая призывает любить своих врагов. Националистам это не очень-то подходит. А потому некоторые наиболее экстремистские движения выдвинули лозунг возвращения от православия к язычеству.
Историк культуры Виктор Живов сомневается в существовании имперского сознания в современной России: «У нас есть имперская ностальгия. Это да. А имперское сознание предполагает стройную организацию имперской жизни. Это, вообще говоря, исключает национализм. Все империи основаны на имперском гражданстве, а не на национальной идентичности». Националисты, ратующие за империю, противоречат сами себе: «Когда в Москве убивают таджика, это антиимперское действие, которое показывает, что вот "эти сюда понаехали" – наехали чужие люди. А для империи это свои люди: она основана на том, что мы разные, зато мы такие громадные и сильные».
Еще Николай I – жестокий, но отнюдь не глупый человек, – любя все русское, гордился имперским интернационализмом, с гордостью указывая Кюстину на окружающих людей самых разных национальностей.
«У нас же каким-то странным образом, – продолжает Живов, – имперская ностальгия сосуществует с национализмом. Власть маневрирует в этих двух направлениях. Судя по росту преступлений на национальной почве, это у нее получается плохо».
Тем не менее русские имперские амбиции до сих пор пугают впечатлительных иностранцев. Они с ужасом замечают, что «русские хотят жить только в мировой державе, хотят, чтобы о них говорили со страхом, чтобы Россия обладала военным могуществом и делала "большую" историю».
В нашей русской душе действительно живет удивительное существо, которое сложно понять иностранцу. Русский способен многое выдержать – бедность, голод, холод, изоляцию, одиночество, – он способен приносить себя в жертву, умирать. Что не может стерпеть большинство русских, так это ощущение незначительности своей страны в мире. В этом есть определенный комплекс, мания величия. Мы по-прежнему непредсказуемы и противоречивы. Что-то постоянно доказываем сами себе.
Быть может, лучше бы нам, русским, взять в качестве лозунга тезис Достоевского о «всемирной отзывчивости»? Или прислушаться к мыслям Бердяева: «Русскому народу совсем не свойственен агрессивный национализм, наклонности насильственной русификации.
Русский не выдвигается, не выставляется, не презирает других.
В русской стихии поистине есть какое-то национальное бескорыстие...»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.