Жестокие скоты
Жестокие скоты
В иностранном сознании англичанин обычно предстает добропорядочным, хотя и себе на уме джентльменом, и уж в голову никому не придет, что он может быть АГРЕССИВНЫМ и ЖЕСТОКИМ, эта БРУТАЛЬНОСТЬ ярко контрастирует с вошедшей в анналы выдержкой и дистиллированной вежливостью.
Как пишет Д.-Б. Пристли, «распространен самообман, предполагающий, что англичане добрее и нежнее сердцем, чем остальные нации, и если они в чем-то виноваты, то в склонности проявить мягкость но отношению к своим врагам, даже на войне. Многие англичане — среди них большая пропорция женщин — легко проглатывают эту легенду, думают о лошадях, собаках и кошках, а совсем не о людях, детях и прочих. Издавна существовала и, возможно, сохранилась и сейчас ЖЕСТОКОСТЬ в англичанах».
Если внимательно прочитать Шекспира, то бросается в глаза невиданная жестокость англичан. А как наслаждались казнями в Тайберне, ныне части Гайд-парка! Толпы стекались, чтобы поглазеть, как вешали преступников, билеты заказывали заранее, как на бои петухов и на бокс. Иногда в один прием проходило до 15 осужденных, которых изощренно пытали и мучили до смерти, а публика приходила за наслаждением. И такое изуверство продолжалось до конца XIX века!
В наше время жестокость узурпировали английские болельщики. В Турине в 1980 году английские фанаты раскачивали самолет, в котором прилетели, оккупировали центр города и сидели в своих татуировках на мостовой, распевая: «Трахни Римского Папу!», вскоре в ход пошли палки, бутылки и ножи. Страшные схватки проходили на чемпионате мира по футболу во Франции летом 1998 года, многие болельщики попали в тюрьму, многих поставили на полицейский учет и закрыли въезд в страны, подписавшие Шенгенские соглашения.
В те теплые дни мы с женой вдыхали целебный морской воздух на Мальте и поразились веренице автомобилей, украшенных «Union Jack», они оглашали тишину набережной дикими воплями клаксонов. Я не понимал, в чем дело, уж не празднование ли дня независимости Мальты? Некоторые машины останавливались около меня, и драйверы с жаром вопрошали: «Вы англичанин?», и пожимали руку.
— Видимо, у тебя очень английский вид, — заметила любящая жена, — им просто хотелось пожать руку соотечественнику.
И она оказалось права (как всегда), но лишь частично: английская команда одержала победу в матче на чемпионате мира, и ошалевшие фанаты, празднуя это событие, передавали свою радость любому белому человеку.
Дорожки истории Англии усыпаны не только гравием, там хватает и человеческих костей. Английские короли не миловали не только врагов, но и своих друзей, жен и детей. Оливер Кромвель и его «железнобокие» вошли в историю своей жестокостью, английский меч беспощадно разил в колониях, и на войне англичане ничуть не мягче, чем немцы или русские, разве во время Второй мировой войны английские (и американские) бомбардировщики не сравнивали с землей германские города?
Как же совместить жестокость и нетерпимость с законопослушанием? Точно так же, как законопослушание с революционными настроениями. Это не только крестьянское восстание Уота Тайлера и вандализм луддитов. В XVIII веке насчитывалось множество бурных выступлений: против подорожных сборов и высоких цен на продовольствие, против римских католиков, ирландцев и сектантов, против натурализации евреев, против отдельных политиков и ограничений прессы. Протестовали и против распространения специальных домов, куда заманивали и забривали в армию, и против высоких цен на театральные билеты, и против хирургов, и против борделей, и против иностранных актеров… Во время выступлений против католиков в июне 1780 года беспощадно разрушались и сжигались их дома и церкви.
Так что извините, сэр Чеширский Кот, мне совершенно непонятно, что имел в виду знаменитый Джордж Орвелл, когда писал о «доброте английской цивилизации». Национальный характер и нравы отнюдь не отличались сплошной утонченностью, а добротой там и не пахло. Прибавлю, что и сейчас активность англичан в бомбежках Югославии (при поддержки большинства населения), участие в войне в Ираке и многое другое заставляют ставить под сомнение «доброту цивилизации».
Еще в ганноверские времена француз Сезар де Сосюр был шокирован неприкрытым пьянством, мощным матом, борьбой без рубашек, в которой участвовали даже женщины, и общей разнузданностью, что привело его к выводу о «жестоком и наглом характере низших классов и их необыкновенной сварливости».
«Но естьли хотите, чтобы у вас помутилось на душе, то загляните ввечеру в подземельныя Таверны или в питейные дома, где веселится подлая Лондонская чернь!» — писал чересчур воспитанный Карамзин, словно пришел к себе в Английский клуб.
— И прекрасно, что мы такие жестокие хамы! — хохотнул Кот. — Особенно славно мы постарались, когда в 1971 году вышибли из страны 105 твоих коллег-шпионов, вынюхивавших наши секреты!
Удар в сердце чекиста. Почему в стране, где почитают своих шпионов, так не любят шпионов чужих?
Герцен описывает сборище в Гайд-парке: «Вдруг кто-то, указывая на поджарую фигуру француза с усиками, в потертой шляпе, закричал: ‘A French spy!» В ту же минуту мальчишки бросились за ним. Перепуганный шпион хотел дать стречка, но, брошенный на землю, он уже пошел не пешком: его потащили волоком с тор жеством и криком «Французский шпион! В Серпентину его!», привели к берегу, помокнули его (это было в феврале), вынули и положили на берег, с хохотом и свистом»[54].
И сейчас все в Англии жаждут помокнуть бывших советских разведчиков…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.