Психологический портрет Александра последних лет жизни

Психологический портрет Александра последних лет жизни

В последние годы жизни Александр производил впечатление утомленного жизнью человека. Известны его слова, сказанные в 1824 г.: «Когда подумаю, как мало еще сделано внутри государства, то эта мысль ложится мне на сердце, как десятипудовая гиря; от этого я устаю». Один из его современников, Вигель, назвал последние годы жизни Александра «продолжительным затмением и говорил, что «он был подернут каким-то нравственным туманом». О реформах он больше не вспоминал.

А.Е. Пресняков пишет, что у Александра «и в религии и в политике происходило удивительное смещение принципов, круговорот разнородных интересов, с постоянным исканием их компромиссного синтеза». Таким неустойчивым Александр был и в личной жизни, в отношении к людям. Аракчеев говорил: «Вы знаете его — нынче я, завтра вы, а после опять я».

Он неоднократно заявлял, что никому не верит. Его слова: « Я не верю никому, я верю лишь в то, что все люди — мерзавцы» — повторяли слова его отца. Он видел, что все его окружение настроено враждебно к преобразованиям и препятствует им, а поэтому и нечего людям верить.

На отношение Александра к людям повлияла и семейная жизнь, полная притворства и взаимной подозрительности. Общение с придворными сделало его пессимистом по отношению к людям, а ослабление слуха добавило настороженности к окружению.

Близкие люди считали Александра человеком, на которого нельзя положиться, и за недоверие платили ему таким же недоверием. Последние годы Александр доживал в состоянии депрессии и откладывал требовавшие решительного действия дела для будущего преемника.