Вместо эпиграфа

Вместо эпиграфа

Солон рассказывал, что, когда он в своих странствиях прибыл туда, его приняли с большим почетом; когда же он стал расспрашивать о древних временах самых сведущих среди жрецов, ему пришлось убедиться, что ни сам он, ни вообще кто-либо из эллинов, можно сказать, почти ничего об этих предметах не знает. Однажды, вознамерившись перевести разговор на старые предания, он попробовал рассказать им наши мифы о древнейших событиях – о Форонсе, почитаемом за первого человека, о Ниобо и о том, как Девкалион и Пирра пережили потоп; при этом он пытался вывести родословную их потомков, а также исчислить по количеству поколений сроки, истекшие с тех времен.

И тогда воскликнул один из жрецов, человек весьма преклонных лет: – «Ах, Солон, Солон! Вы, эллины, вечно остаетесь детьми, и нет среди эллинов старца!» «Почему ты так говоришь?» – спросил Солон. «Все вы юны умом», – ответил тот, – «ибо умы ваши не сохраняют в себе никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени».

Причина же тому, вот какая. Уже были и еще будут многократные и различные случаи погибели людей, и притом самые страшные – из-за огня и воды, а другие, менее значительные, – из-за тысяч других бедствий. Отсюда и распространенное у вас сказание о Фаэтоне, сыне Гелиоса, который будто бы некогда запряг отцовскую колесницу, но не смог направить ее по отцовскому пути, а потому спалил все на Земле и сам погиб, испепеленный молнией.

Положим, у этого сказания облик мифа, но в нем содержится и правда: в самом деле, тела, вращающиеся по небосводу вокруг Земли, отклоняются от своих путей, и потому через известные промежутки времени все на Земле гибнет от великого пожара. В такие времена обитатели гор и возвышенных либо сухих мест подвержены более полному истреблению, нежели те, кто живет возле рек или моря; а потому постоянный наш благодетель Нил избавляет нас и от этой беды, разливаясь.

Когда же боги, творя над Землей очищение, затопляют ее водами, уцелеть могут волопасы и скотоводы в горах, между тем как обитатели ваших городов оказываются унесены потоками в море, но в нашей стране вода ни в такое время, ни в какое-либо иное не падает на поля сверху, а, напротив, по природе своей поднимается снизу. По этой причине сохраняющиеся у нас предания древнее всех, хотя и верно, что во всех землях, где тому не препятствует чрезмерный холод или жар, род человеческий неизменно существует в большем или меньшем числе.

Какое бы славное или великое деяние или вообще замечательное событие ни произошло, будь то в нашем краю или в любой стране, о которой мы получаем известия, все это с древних времен запечатлевается в записях, которые мы храним в наших храмах; между тем у вас и прочих народов всякий раз, как только успеет выработаться письменность и все прочее, что необходимо для городской жизни, вновь и вновь в урочное время с небес низвергаются потоки, словно мор, оставляя из всех вас лишь неграмотных и неученых. И вы снова начинаете все сначала, словно только что родились, ничего не зная о том, что совершалось в древние времена в нашей стране или у вас самих. (Платон Диалоги «Тимей»).

Что я хочу этим сказать тебе, дорогой мой Читатель? Великий философ Платон, сам эллин, призывает тебя через века, относиться с осторожностью и недоверием к письменному слову. Особо внимательно он призывает относиться к сведениям о далёких временах, скрытых во мгле забвения. От себя добавляю требование к тебе, родившееся у меня после предварительного анализа Комедии. Прошу прощения у Великого Поэта, за слабую и недостойную попытку написать это требование в форме его гениальной песни – стострочной кантики.

Не верьте датам на страницах книг

Кто мы, откуда и куда идём?

Ответы на вопрос, трубящий в уши,

Хочу найти, пройдя своим путём.

Листая книги о веках минувших,

Истории воссоздавая нить,

Ловлю себя на том, что я, уснувший,

Не только не могу восстановить,

Но даже и понять: – где это было,

Когда и кто постановил так быть?

Раскрыв страницы книг, в которых сила,

Без компаса, хронометра, руля,

Вверяю всем ветрам свои ветрила.

Как только с глаз скрывается земля,

В безбрежном море книг хожу, блуждаю;

Маяк не светит в водяных полях,

В которых нету ни конца, ни краю.

На волны строк растерянно гляжу

И мыслями на Солнце угораю.

Но вдруг глазами остров нахожу:

Там хижина на кромке побережья

И я скорей на берег выхожу.

А рыбарь местный, в море бросив мрежи:

«Зачем лопату не снимаешь с плеч?»

С вопросом обращается ко мне же.

Услышав человеческую речь:

«Да это же весло, а не лопата»

Ответил я, в беседу рад вовлечь,

В бескрайнем море встреченного брата:

«Скажи, какой на свете год и век,

Где я сейчас, какая нынче дата?»

Невинно отвечает человек:

«Ты там, где я, а сами мы не знаем,

Что значат дата, год и час и век.

Прости меня, совсем не понимаем,

Что за нужда тебе об этом знать?

Живущим, остров кажется нам Раем.

Мы век живём, чтоб детям век свой дать,

А мёртвым нет до этого печали,

Пускай на них почиет благодать».

Потом мы с ним немного помолчали…

Сеть с двух концов взяв, я и проводник

Пошли туда, где мой челнок причалил…

Не верьте датам на страницах книг —

Набору цифр, спрессованных в года там.

Кто ставил их, тот цель свою достиг,

Сокрыв её. Прошу: – не верьте датам!

Они нас всех отправят прямо в Ад

Ещё раз повторю: – не верьте датам!

Четыре цифры – водопадом дат

Века – водоворот нас поглощали,

В пучину лет бросали, как котят,

В ушат с водой мужик, чтоб не пищали.

А времени невидимую нить

Лахезис, Атропос и Клото пряли.

Отдать, продать, предать, забыть, простить:

Так дата властелину угождает;

И средь людей, рождённых, чтоб любить,

Сон разума чудовищ порождает —

Гигантов, великанов и Богов,

Всех взгляд Горгоны в камень обращает.

Но есть звезда, там, в небе, высоко,

Где вечно всё, что под Луною тленно.

Вокруг Земли вращается легко

Хрустальный свод – хронометр вселенной,

Как мельница, что мелет времена,

Бесстрастно видя смену поколений.

О! стрелки мои, Солнце и Луна;

О! маятник Меркурия с Венерой;

Вы, Марс, Сатурн, Юпитер, как стена

Оплотом и мерилом стали верным.

На небо вас поставил Бог – Отец,

Чтоб люди не блуждали в тьме неверной.

О! Зодиак, где Скорпион, Стрелец,

Рак, Лев, Телец, Овен, Весы и Рыба;

О! Дева, Водолей и брат – Близнец,

Связал вас полузверь и полурыба —

Эклиптику качающий не бес,

А Бог – Любовь, кого приняла дыба —

Сам Козерог, властитель всех небес,

Что зиму в лето обращает строго,

Медведиц Севера и Южный Крест

Вокруг остей вращает словом Бога —

Спасителя, что из своих палат

На каждого из нас взирает строго.

Семь стрелок, Зодиака циферблат,

Чеканят время в золотые точки,

В неповторимый времени расклад,

Нам неподвластный, совершенно точный,

Который не зальют чернила книг,

Профессора и цензор неурочный.

Там каждой дате неизменный миг

Измерен, взвешен и впечатан чудно.

Все, кто часов небесных смысл постиг,

Опору обретут не безрассудно,

Сомненья и тревоги разрешив,

На верный курс своё направят судно.

На нужный берег вовремя вступив

И, прояснив основы мирозданья,

Уйдут, во тьме маяк свой засветив;

Как светит сквозь века нам гений Данте!

Особо придирчиво я призываю тебя, мой дорогой Читатель, отнестись к предлагаемому мной анализу Комедии. Прошу не верить мне на слово, а самому, по возможности, проверять предложенную информацию. Заранее благодарю за любую конструктивную критику в мой адрес.

Любая, самая длинная дорога начинается с первого шага. В добрый путь!