Замостье в европейском ренессансном контексте
Замостье в европейском ренессансном контексте
Замостье не было первым регулярным городом в Восточной Европе, хотя единственным сохранившимся почти в первозданном виде. Самым первым считается маленький городок Глогов в Малой Польше, который был заложен в 1570-е годы и, как и Замостье, являлся княжеским владением[332]. Еще раньше, впрочем, возникла крепость Новый Замок в теперешней Словакии (Ersek?jvar), построенная по плану итальянского строительного инженера, Оттавио Бальдигара, который работал по заказам Габсбургов на окраинах империи, а также для Батория в Семигорье[333], – но это была все-таки скорее военная крепость, чем полноценный город.
В уже упомянутой библиотеке Замойского, инвентарь которой, датированный 1675 годом, сохранился, находился ряд трактатов, посвященных искусству фортификации[334]. Среди прочих были там и трактаты Джироламо Маджи (оба издания – 1584 и 1594 годов), Джованни Баттисты Занки, Джироламо Катанео, Джакомо Лантери, Антониоло Лупичини, Габриэле Буски, Карло Тетти и, конечно же, Пьетро Катанео (полное издание 1567 года). От архитектора и инженера Буонайуто Лорини гетман получил однажды письмо с предложением услуг (письмо от 15.12.1597)[335]. Его книга также находилась в собрании князя.
Это свидетельствует о том, что Замойский пристально следил за теми весьма оживленными дискуссиями в области архитектуры, которые велись тогда в Италии. Итальянские инженеры, введшие ряд новаций в искусство фортификации, были в те времена передовыми в Европе, как в теории, так и на практике, и работали для многих сиятельных заказчиков вне пределов Италии. Военное искусство и связанное с ним искусство фортификации было неотъемлемой частью воспитания вельможи. В конце XVI века намечается его разделение на собственно крепостную архитектуру и архитектуру гражданскую – теоретические разработки городской планировки по принципам целесообразности и эстетической соразмерности, начало чему положили еще в XV веке Франческо да Джорджо Мартини и Леон Баттиста Альберти. Огромное количество трактатов говорит о большом спросе на эту продукцию.
Частью нового архитектурного дискурса были споры о наилучшей форме города – полигональной структуре либо радиальной или даже квадратной планировке. В конце XVI столетия большинство теоретиков высказывалось за радиальную планировку как оптимальную форму города-цитадели[336]. Буонайуто Лорини был, например, приверженцем круга с радиальной планировкой улиц (примером может служит город Пальманова, построенный в Италии Джулио Саворньяно).
Как мы видели, Замостье построено по иному принципу – по схеме квадрата, вписанного в многоугольник. Квадратный город предлагал, к примеру, Дюрер в своем «Учении о фортификации» (1527)[337]. Но в плане Дюрера королевский дворец находится в центре города, к нему ведут все оси. Единственная общая черта – это квадратная центральная площадь.
Несмотря на то что на Дюрера ссылаются некоторые итальянские теоретики, например Джироламо Маджи или Джакомо Кастриотто, общепринятым было скорее мнение, что квадратная планировка «недостаточно совершенна» (pi? imperfette). А многие были даже резкими противниками квадратов и бастионов с острыми углами, предпочитая им круглые. Пожалуй, можно сказать, что из всех итальянских теоретиков лишь Пьетро Катанео (и отчасти Винченцо Скамоцци) пытались разместить шахматную планировку в квадрате в пределах крепостных стен.
Замостье как раз и представляет собой квадратный город внутри полигональной крепостной структуры с семью остроугольными бастионами. По существу, это гексагон с приставленным к нему четырехугольником, в котором размещен княжеский замок. Три площади в квадратной системе напоминают решения Катанео, особенно вариант с интегрированной в город крепостью. Но при внимательном рассмотрении видно, что в основе планировки Замостья лежит другой принцип и, возможно, другие источники. Это полицентрическая модель. Очевидна при этом доминирующая роль замка в городе: центральная улица ведет с востока на запад, к замку, который перекрывает ход этой улицы и своей высокой башней как бы заявляет о соотношении властных структур. Но, с другой стороны, и ратуша с центральной площадью, окруженной венцом аркад, – это центр города, пересечение двух его осей. Однако церковь и академия, составляющие славу и гордость этого города, приближены к замку, то есть там находится репрезентативный и духовный центр Замостья.
В польской литературе указывалось на предположительную связь Замостья с городом Саббионетой, резиденцией герцога Веспасиано Гонзаги[338]. Об этом городе и его создателе речь пойдет в следующей главе. Этот маленький город-государство в долине По был задуман и заложен его создателем, гуманистом и военачальником, одновременно как цитадель и как центр гуманистической культуры маньеристической эпохи – как и Замостье. И там тоже была академия и собственная печатня.
Но кроме шахматного принципа и арочного пояса вокруг центральной площади (атрибут многих городов в Северной Италии) в планировке немного сходных черт с Замостьем. Несмотря на то что польский великий гетман встречался с Веспасиано Гонзагой во время переговоров об освобождении плененного им претендента на польский трон, эрцгерцога Максимилиана III, нет прямых доказательств их непосредственных контактов. Вполне возможно, однако, что Замойский знал о строительстве Саббионеты, а также и других городов Гонзаги в долине По. Скорее, дело в том, что как в Саббионете, так и в Замостье, да и во многих крепостях Габсбургов, построенных на границах их владений, использовались те же приемы и модные веяния, которые пропагандировались и разъяснялись в итальянских трактатах. Общим является также то, что в обоих городах – как в Саббионете, так и в Замостье – роль властителя города в планировке и строительстве была необычайно велика.
Замойский был, судя по библиотеке, большим специалистом в области архитектуры. Об этом говорят многочисленные издания Витрувия с личными пометками, книги о пропорциях и ордерах архитектуры, написанные итальянцами – Даниеле Барбаро и Джакомо Бароцци да Виньолой, а также, конечно, Серлио, следы которого мы уже видели в декорациях домов в Замостье[339]. Все это говорит, повторим, об очень активном, пристальном его участии в планировке и строительстве города. Скорее всего, это было даже совместное планирование вместе с приглашенным специалистом – итальянским архитектором, при котором были критически рассмотрены и взвешены различные, самые современные способы архитектурного проектирования идеального города.
И все же, какие образцы ближе всего к Замостью?
Если попытаться поискать похожие принципы проектирования, то, пожалуй, близко к польскому городу, помимо проекта Пьетро Катанео, стоят не итальянские регулярные города, а французские проекты. Идеальный город, спланированный Замойским, с его явной доминантой замка над городом, очень напоминает похожие «феодальные» планы французского архитектора Жака Перре, особенно проект с включенным в город замком. Именно Перре восхвалял квадрат в городской планировке как «совершенную квадратуру» (quadrature parfaite)[340]. С этими концепциями, находящимися тогда еще, правда, в самом зарождении, великий гетман мог познакомиться во время своего пребывания в Париже во главе польской делегации в 1573 году.
Прямым отражением Замостья, если не подражанием ему, является город Жолква, находящийся в немногих километрах от Замостья, но на територии сегодняшней Украины. Он был построен по указанию наследника Замойского на должности канцлера и великого гетмана, покорителя Москвы Станислава Жолкевского с 1595 по 1620 год. По своей регулярной планировке и многонациональному составу населения, отразившемуся в архитектуре, этот хорошо сохранившийся в своей основной структуре город восходит к традиции ренессансных идеальных городов, хотя и не отличается амбициями универсального культурного центра, как Замостье. В 1603 году Жолкевский получил для Жолквы привилегию короля Сигизмунда III, и в этом же году город обрел Магдебургское право, что сравняло его с Замостьем и Шароградом, другим голодом-крепостью и фундацией Замойского. Напоминает Замостье и квадратная рыночная площадь с типовыми домами и «итальянскими» аркадными проемами. Кафедральный собор, построенный в 1606–1618 годах львовским архитектором итальянского происхождения, Петром Счастливым, украшен триумфальным декором с паноплиями и военными трофеями. Монументальная оборонная синагога (к сожалению, находяшаяся в плачевном состоянии) схожа с синагогой в Замостье. Все это позволяло предполагать, что Жолкевский консультировался у Морандо или даже пользовался его услугами при планировке города[341].
Данный текст является ознакомительным фрагментом.