7.3. Брак в эволюционной перспективе

7.3. Брак в эволюционной перспективе

Брак человека представляет собой универсалию, присутствующую во всех без исключения человеческих обществах. Это социальный институт, регламентирующий социально-экономические отношения брачных партнеров, а также их взаимоотношения с родственниками и свойственниками. Вместе с тем, брак предполагает длительные репродуктивные отношения между мужчиной и женщиной, в этом аспекте его сущность достаточно убедительно объясняют теории эволюционной антропологии. Возникновение долговременных связей между мужчиной и женщиной объясняется необходимостью разделения труда между полами и возрастающим значением отцовского вклада, поскольку новорожденный ребенок рождается совершенно беспомощным и остается полностью зависимым от родителей многие годы (модель снабженца или хорошего отца).

Данные палеоантропологии показывают, что в процессе эволюции человека последовательно удлинялся период младенчества и детства, а количество потомства определялось потенциальным уровнем плодовитости и интервалами между родами. В этих условиях, наряду с материнским вкладом, неизбежно возрастала роль отцовского вклада. Помимо этого, формирование постоянных связей обеспечивало мужчине монопольный доступ к плодовитой женщине (модель усилий по спариванию).

Данные стандартной кросс-культурной выборки из современных традиционных обществ свидетельствуют, что супружеская неверность выступает наиболее частой причиной для развода. Более того, супружеская неверность (в основном, правда, это касается женщин) жестоко наказуема в рамках обычного права, а также сводом законов во многих государственных обществах. Между тем, невзирая на явные опасности и возможные проблемы, многочисленные факты говорят о том, что сексуальная неверность столь же универсально распространенное явление в человеческих обществах, как и брак. Факторами риска супружеской неверности являются молодость и некоторые черты личности (нарциссизм, низкий уровень сговорчивости). Кроме того, вероятность адюльтера также зависит от удовлетворенности браком, длительности брака и потенциальных возможностей для измены.

Ряд авторов критикуют модель отца-кормильца, указывая на то обстоятельство, что в обществах простых охотников-собирателей мужчина обязан делиться охотничьей добычей с другими членами группы и, тем самым, не может с должной эффективностью обеспечивать собственную семью. В качестве аргумента они апеллируют к тому обстоятельству, что наиболее престижной добычей охотника является дичь крупного размера, которую, собственно, и делят с другими присутствующими. Если бы мужчина хотел максимально заботиться о собственной семье, он бы предпочтительно охотился на дичь среднего и мелкого размера, тогда бы она практически вся доставалась семье. Однако он все же предпочитает рисковать, охотясь на крупного зверя. Почему? Возможно первоочередной целью охотника является не снабжение семьи, а нечто иное. Например, обретение социальных и сексуальных бонусов от демонстрации охотничьего мастерства и дележа добычи с другими членами группы. Если подобное допущение справедливо, то постоянные брачные пары стали формироваться в человеческом обществе не для оптимизации родительского вклада, а для снижения конкуренции между мужчинами за сексуальных партнерш. То есть такое поведение лучше интерпретируется в рамках модели усилий по спариванию, чем на взаимовыгодный обмен гарантированного секса со стороны женщин на обязанности мужчин по защите и обеспечению пропитанием. Возможно определенную роль играли оба стимулирующих фактора.

Однако наблюдения и интервью с представительницами обществ охотников-собирателей (хадза Танзании) больше свидетельствуют в пользу модели отца-кормильца. Действительно, женщины хадза предпочитают вступать в брак с лучшими охотниками и выражают открытое негодование, узнав, что муж завел любовницу, или хочет взять еще одну жену (Бутовская, Буркова, 2011). В пользу модели отца-кормильца говорят также данные, полученные Винкингом с соавторами для тсимани Боливии, которые живут за счет земледелия, охоты и рыболовства (Winking et al., 2007). Оказалось, что вероятность супружеских измен напрямую зависит от числа маленьких детей в семье и возраста мужчины. В течение жизни мужчина может переключаться с одной модели на другую: в молодости он делает больший упор на усилия по спариванию, а становясь старше, переориентируется на модель отца-кормильца. Подобные трансформации мужского поведения с возрастом типичны как для традиционных обществ (например, для датога, масаев и самбуру Восточной Африки), так и современных.