ФИЛОСОФИЯ

Если для кого-то еще неочевиден высокий уровень развития галльской цивилизации, то последним аргументом станет наличие у галлов философии, о чем свидетельствуют греческие авторы, начиная III века до н.э. Некоторые из них, такие как Антисфен Родосский, — без колебаний относили вообще зарождение философии к варварам, в частности к кельтам и галлам. Это мнение, конечно, являлось крайним и преувеличенным, но оно ценно тем, что породило влиятельных оппонентов, которые уже в очень раннюю эпоху вынуждены были упоминать о мудрости негреческих народов. Именно в связи с этим вопросом друиды и «семнотеи» впервые упоминаются в античной литературе. О вторых, чье имя соотносили с греческим термином, обозначающим шаманов, нам не известно ничего, кроме того, что, как указано в одном источнике, они были связаны и даже отождествлялись с друидами. До эпохи Цезаря авторы, упоминавшие о философии в Галлии, единогласно считали друидов главными творцами ее. Без них галльской философии не было бы, как не было бы персидской философии без магов.

С античной эпохи происхождение друидов и их мудрости является предметом споров. Некоторые писатели представляют друидов как наставников Пифагора, ряд других, наоборот, называют их его учениками. Первая гипотеза неприемлема по причине хронологии, так как расцвет друидов приходится на IV и III вв. до н.э., — намного позже смерти Пифагора. Вторая гипотеза тоже не внушает доверия, поскольку невозможно представить, что кельты со второй половины VI века могли иметь доступ к очень замкнутому кружку Пифагора. Зато вполне возможно, что галлы, захватившие всю Италию и, в частности, Великую Грецию, в V веке до н.э. вступали в контакт с последователями Пифагора, и это в немалой степени на них повлияло. Идеи, исповедуемые друидами относительно существования души, ее бессмертия, метемпсихоза, нравственной чистоты, находят не просто отголоски, но подлинные параллели в пифагорейских теориях. В середине I века до н.э. галлы сообщают Цезарю, что учение друидов зародилось в Британии, что оттуда оно было принесено в Галлию, и потому все желающие усвоить его в совершенстве отправляются на Британские острова. Данная информация — по крайней мере первая ее часть, — совершенно ложная, поскольку по соображениям хронологии белгские кельты прибыли на остров Британия в середине III века до н.э., то есть тогда, когда слава друидов была уже столь велика, что достигла Аристотеля и автора трактата «Магия». Значит, к тому времени философия друидов уже несколько десятилетий образовывала стройный свод доктрин. На самом деле такое народное поверье просто пыталось объяснить, почему те, кто хотели стать друидами, без колебаний пересекали Ла-Манш, чтобы получить в Британии необходимое образование. В Британии действительно доктрины, благодаря преимуществам островного бытия, могли сохранять свою первоначальную чистоту. Это народное поверье дает нам дополнительную любопытную информацию. Оно подразумевает, что среди кельтских переселенцев Британии были и друиды, исповедовавшие учение, которое позднее в их среде будет считаться наиболее чистым.

Философия друидов, как и философия досократиков, имеет форму универсального знания, куда входят этика, метафизика, математика, астрономия, а также столь различные отрасли знания, как география, ботаника, зоология и т.д. Эти разные области знания еще не отделены друг от друга, но остаются тесно друг с другом связаны, поскольку ни одна в этот исторический период не получила статус независимой науки. Это были тропинки и пути, которые пробивала человеческая мысль, начинавшая отстаивать свое право на разумность. Разумность, рациональность мысли провоцировала глубинный разлом в системе мышления, унаследованной от доисторических времен, большую часть в которой занимали суеверия и представления о каких-то сумрачных деяниях неблагосклонных к людям божеств. Вера в сверхъестественные силы, господствующие над материальным миром, оставляла место лишь фатализму для обездоленных людей и религиозным обрядам (жертвоприношения) для богатых. Друиды же, наоборот, настойчиво добиваются точного описания мира, чтобы лучше постичь его и вывести отсюда его первопричины. Такие всесторонние поиски знания, которые предлагаются мышлению, вовсе не отвлеченны. Они имеют цель — сделать человека совершеннее. И вернейшее средство для этого — обеспечить ему благоприятные условия жизни. Подобные взгляды выводят друидов за пределы отвлеченных философских знаний. Они становятся защитниками и проповедниками морали, столь высокой, которой могли бы позавидовать греческие и восточные мудрецы. Но прежде они обращаются к юношеству, которое должно применить на практике их знания, а также становятся учителями простого народа — единственной силы, которая может защитить стоительство лучшего мира от алчности властей предержащих. Друиды обращаются к правосудию, и общество верит в их правоту, поскольку они — «справедливейшие среди людей». Логическим завершением их деятельности является политика. Друиды способствуют тому, что в Галлии, где власть опирается только на силу, законы регламентируют ее применение. Они участвуют в разработке политических институтов и следят за тем, чтобы они исправно работали. Своим греческим соседям Галлия под владычеством друидов представляется воплощением рая. Однако эта духовная власть, столь могущественная в приложении к повседневной жизни, опаляет крылья кое-кому из своих держателей.

Показателен пример Дивициака, верховного судьи эдуев: сенатор, военачальник, лидер проримской партии — он лишь в частной беседе с Цицероном вспоминает, что он еще и друид. Для Цезаря же он всегда был просто невесть каким политиком, со своими достоинствами и недостатками.

Среди своего народа и своих учеников друиды проповедуют учения о природе вселенной, о ее строении, о бессмертии души, ином мире. По их представлениям материя состоит из первоэлементов, основными из которых являются огонь и вода.

Пилигрим. Галлоримский рельеф. 1-Швв. н.э.

Вселенная не является ни незыблемой, ни постоянной, она живет в циклическом ритме. Однажды наступит ее конец, и воцарятся огонь и вода. Душа бессмертна, но не в качестве части вселенной. Она индивидуальна, и ее судьба зависит от того, какую жизнь ведет человек. Добродетельная жизнь и героическая смерть могут способствовать достижению душой небесного рая, населенного богами. В другом случае ей обещан долгий круг воплощений. Подобные учения в определенный момент могли сформировать цельный и cтруктурированный свод доктрин, с которым были согласны большая часть друидов и последователей.

Доктрины сопровождаются предписаниями или правилами, соблюдение которых должно позволить человеку достичь рая. Диоген Лаэрций указывает, что такие сентенции друидами формулируются энигматически — это еще одна черта, сближающая их с пифагорейцами. Если поразмыслить над мистериальными жестами, совершаемыми друидами во время сбора лечебных или священных растений, то можно составить верное представление об этих формулах. Они могли походить на некоторые пифагорейские символы — такие, как «не разжигай огонь с ножом» или «не носи кольцо». В любом случае показательно, что единственными друидическими предписаниями, сохраненными античными авторами, являются как раз моральные — совершенно прозрачные и понятные, такие, как: «следует почитать богов», «не следует творить зло», наконец, «следует быть мужественным». Эти три формулы уже сами по себе достаточно явно резюмируют учение друидов и указывают на то, какое место друиды занимают в обществе. Приоритет отдан религии, что выражается в почитании богов и, следовательно, тех, кто представляет их в людском мире. Впрочем, человек сам должен найти свой путь, выбор которого должен определяться стремлением к добру. Но данная моральная цель не заменяет древние героические добродетели.