Глава 9 ЭФИОПЫ

Глава 9

ЭФИОПЫ

АБИССИНИЯ

Красное море отделяет Южную Аравию от побережья Африки. Здесь местность в основном заболоченная. Там, где есть вода, видны зеленые участки пастбищ, но южнее пустыня воцаряется в районе, где живет народ данкали, который даже своим коренным обитателям кажется сущим адом на земле.

Если двигаться в глубь территории, ландшафт резко меняется. Над равниной вздымаются высокие стены гор, которые тянутся с севера на юг и постепенно опускаются к западу. Образованное таким образом плато, в некоторых местах достигающее высоты 14 тысяч футов (почти 4300 метров), перерезано глубокими морщинами речных долин, и крутые скалы образуют естественные крепости, куда очень трудно добраться.

Климат и растительный мир плоскогорья отличаются от прибрежной полосы. Летом, когда внизу сухо и жарко, в горах идут дожди, и жители низин мигрируют внутрь страны.

Абиссинские горы — места скрытые и уединенные, где этнические, лингвистические и политические группы могут изолироваться и развивать индивидуальные независимые формы цивилизации. Здесь политическая власть и независимость могут сформироваться и существовать веками.

ИСТОРИЯ

О древней истории Абиссинии существуют и местные и иноземные источники. Автохтонные источники включают южноаравийские и эфиопские надписи, обнаруженные в Эфиопии, и греческие надписи правителей Аксума. К числу иноземных источников относятся южноаравийские надписи, обнаруженные в Йемене. В них зафиксированы сведения о событиях, в которых участвовали жители Аксума из-за Красного моря. К ним также следует отнести труды античных географов и историков, часто основанные на личных впечатлениях от посещений Эфиопии, и, наконец, исламские писания, которые, если они касаются юга Аравии, должны использоваться осторожно.

Международная торговля, на которой основывалась политика южных государств Аравии, неизбежно затронула и эфиопское побережье, а богатства Африканского континента — рабы, слоновая кость, ладан — были желанными приманками для набегов и постоянной колонизации.

Так сложилось, что в далекие времена (по крайней мере, точно к началу второй половины 1-го тысячелетия до н. э.) группы южных арабов пересекли Красное море и основали колонии и торговые фактории на противоположном берегу. Периодические удары в направлении территории, центром которой был город Адулис, привели к медленному расширению колонизованного участка, да и сама природа, казалось, подталкивала колонистов к желанному плоскогорью. Южноаравийские надписи, обнаруженные в районе Аксума и к востоку от него, где проходила дорога на Адулис, свидетельствуют о том, насколько далеко распространилось арабское влияние в Эфиопии.

Вся ли семитская колонизация региона осуществлялась из Йемена — другой вопрос. В прошлом в этом не было никаких сомнений, и на йеменском берегу были идентифицированы места зарождения племен, таких как хабашат — от него и пошло название Абиссиния, и геэз, язык которого доминировал среди семитского населения Эфиопии. В наши дни, однако, некоторые ученые подвергают сомнению устоявшиеся взгляды, указывая на то, что нет веских доказательств их достоверности. Они выдвигают предположение, что данное явление может объясняться южноаравийским влиянием на семитское население, уже закрепившееся в Эфиопии. Такую возможность нельзя отвергать a priori, однако непросто понять, откуда могло взяться это семитское население.

В южноаравийской надписи на алтаре, найденном в провинции Тыграй археологической миссией эфиопского правительства и датированном V веком до н. э. или чуть более поздним периодом, упоминается мукарриб, который, возможно, был местным жителем. Если так, уже в это время там существовало государство. Вскоре после этого появляются первые эфиопские надписи, правда, в них использована система письма, находившаяся на переходной стадии развития. На бронзовой вотивной фигурке, датированной I веком до н. э., обнаруженной при тех же раскопках, выгравировано имя Гедер (если таково правильное звучание согласных, использованных в надписи), «царь Аксума». Это показывает, что город уже тогда был центром Эфиопского государства.

Дополнительную информацию об этом государстве можно почерпнуть из относящегося примерно к тому же периоду «Перипла Красного моря», греческого сочинения по географии, которое описывает ворота Адулиса. В нем же упоминается находящаяся в восьми днях пути столица аксумитов, крупный центр торговли слоновой костью. Автор «Перипла» добавляет, что Аксумом правил Зоскал, очень алчный человек.

Мы располагаем также греческой надписью, относящейся ко 2-му или 3-му тысячелетию н. э. В ней упоминается царь аксумитов великий Сембрут. Неясно, этому или другому царю следует приписывать великие кампании, о которых говорится в другой греческой надписи, названной Адулисской надписью.

У нас имеется ее список, сделанный Козьмой Индикопловом, начало которой, к сожалению, не сохранилось. Надпись относится к III веку, и экспедиции аксумитов, о которых она повествует, велись с действительно грандиозным размахом. Они достигли Египта на севере, Эфиопии на юге и Йемена на западе. Об этой политике аксумитов также свидетельствует присутствие их солдат в армии царицы Зенобии, которую она выставила против римлян.

В начале III века н. э. благодаря своей экспансии аксумитам удалось сделать важные территориальные приобретения в основных направлениях; с одной стороны, Йемен, как видно из надписей, был оккупирован уже несколько десятилетий, с другой — было захвачено и разорено царство Мероэ. Соответствующие надписи обнаружены на стеле в этом городе. Некоторые имена царей дошли до нас благодаря монетам. Среди них Эзана, который взошел на престол около 325 года и оставил нам и греческие, и эфиопские надписи, повествующие о разных свершениях, самым важным из которых была экспедиция в Нубию.

Когда Эфиопия достигла вершины своей территориальной экспансии, произошло революционное событие: христианство, привезенное, согласно легенде, двумя путешественниками, проникло в царство и после крещения правителя стало государственной религией. Эзана, посвящавший прежние надписи языческим богам, начинает надпись об экспедиции в Нубию следующими словами: «Властью, данной Владыкой небесным, который на небесах и на земле, покорителем всех людей…»

Неизвестно, было ли обращение царя вызвано политическими мотивами; однако так вполне могло быть. Христиане имели преимущество — возможность поддерживать близкие отношения с Византией, защитницей всех христиан Востока. В то же время христианизация Эфиопии обострила ее вражду с нехристианским Йеменом, а кризис между Абиссинией и Южной Аравией обострился из-за религиозных противоречий. Преследования йеменских христиан еврейским царем, которые легли в основу многочисленных преданий о мучениках в Наджране и описаны в сочинениях арабских авторов, спровоцировали вмешательство Эфиопии. Экспедицию возглавил царь Калеб. О ее подготовке в Адулисе писал Козьма Индикоплов. Вскоре началась постоянная оккупация.

Южная Аравия попала под правление аксумитов в 525 году. Завоеватели строили на ее территории христианские церкви и прославились благодаря попытке организовать поход на север, целью которого, возможно, было участие в борьбе Византии против Персии. Участники этой экспедиции, организованной правителем по имени Абраха, далеко не продвинулись, но сам поход произвел хорошее впечатление на арабов, которые назвали его «походом слона». Мухаммед упоминает его в одной из глав Корана. После Абрахи, если верить исламской традиции, правил его сын Яксум, который прослыл жестоким тираном.

Эфиопская оккупация Йемена была всего лишь эпизодом в периодической борьбе между Персией и Византией. Таковой она началась и таковой завершилась в 572 году персидской оккупацией. Это был роковой год для Аксума. Пришел конец его власти в Аравии и любой экспансии в этом направлении.

Ислам, впервые появившись, никоим образом не игнорировал Эфиопию. Наоборот, хорошо известно, что Мухаммед был в хороших отношениях с негусом[6] и последний оказывал радушный прием мусульманам, бежавшим от гонений из Мекки. Когда ислам утвердился как политическая сила на западном побережье Аравии и на островах Красного моря, он преградил путь эфиопской иммиграции и распространению ее влияния. А через несколько лет, проникнув в Египет и Северную Африку, он установил аналогичный барьер между Эфиопией и остальным христианским миром Востока. Абиссинское государство оказалось, таким образом, отрезанным от семитского мира и все больше замыкалось в своей местной африканской политике. Экспансионистским устремлениям теперь надо было найти другой выход. Оставалось одно направление — на юг. На этом мы закончим рассказ об истории Эфиопии.

РЕЛИГИЯ

Самая древняя религия семитского населения Эфиопии представляла собой разновидность язычества, которая, хотя и обладала различными южноаравийскими элементами, развивалась в основном независимо, ассимилируя другие культы. Бог Астар считался в Эфиопии по аналогии с главным божеством кушитского пантеона покровителем небес. Кроме Астара почитались мать-земля Медер и бог войны Махрем. В некоторых надписях эти божества составляют триаду. К ним присоединяется Бехер, которого одни считают морским божеством, а другие — ипостасью Махрема. Эфиопский пантеон дополняют второстепенные божества и духи, а также ряд существ как местного, так и иноземного происхождения.

Кроме язычников в Абиссинии жили древние евреи, причем, вероятно, задолго до появления христианства. Они прибывали, скорее всего, группами из Аравии во время первой колонизации или могли прийти из Египта через царство Мероэ. В Средние века евреи скапливались в районе, расположенном к северу от озера Тана, где жили столетиями, противясь любому давлению и сохраняя свои религиозные традиции, даже когда их уже невозможно было отличить от соседей ни по языку, ни по внешности.

В «Церковной истории» Руфина, который жил в конце IV — начале V века, содержится самый древний рассказ о введении христианства в царстве Аксум. Группа мореплавателей, возвращавшаяся из Индии, высадилась на побережье Красного моря. Местные жители убили всех, кроме двоих братьев, которых звали Фрументий и Эдесий. Их обратили в рабство и доставили к царскому двору. Это было примерно в 320 году. Два брата прижились при дворе и даже приобрели определенное положение. Их первым религиозным успехом было обеспечение свободы вероисповедания для себя и греческих купцов, посещавших страну. Так были заложены основы маленькой христианской общины, и патриарх Александрии рукоположил Фрументия в сан епископа.

Вероятно, крещенных Фрументием было немного — его деятельность ограничивалась дворцовыми кругами. Но решающим для истории христианства в Эфиопии было обращение самого царя Эзаны. Так христианство стало государственной религией. Факт этого крещения подтверждается надписями и символами, выгравированными на монетах, хотя оно, конечно, могло быть лишь поверхностным, предпринятым ради улучшения международного положения царства Аксум.

Абиссинское христианство, несомненно, было вначале ортодоксальным, но вместе с Александрийской патриархией жители страны перешли в монофизитство. Судя по всему, монофизитами были известные «девять святых» из преданий, которые пришли из Сирии. Они переводили и распространяли священные книги. Их работа внесла существенный вклад в крещение жителей Эфиопии, которое продолжалось все более быстрыми темпами.

КУЛЬТУРА

Этническая ассимиляция семитских переселенцев в Эфиопии была быстрой и полной. С другой стороны, пришельцы навязали местному населению собственный язык и цивилизацию. Несмотря на перемены, вызванные внутренним эволюционным процессом и инфильтрацией извне, эфиопский язык является типично семитским, и его использование проникло в широкие слои кушитского населения. Культура древнего Аксума оказалась во второстепенном положении. Более продвинутая культура была принесена иммигрантами, которые также взяли на себя руководство политикой, а кушиты оказались низведенными до положения рабов.

Вначале южноаравийские традиции с большими или меньшими изменениями доминировали в Эфиопии. Позднее, когда установилось христианство, эфиопскую культуру во всех ее проявлениях наполнило вдохновение, почерпнутое из новой религии. Из нее же брались темы для литературных и художественных произведений. О дохристианской литературе ничего не известно, а дохристианское искусство относилось к южноаравийскому типу, и характерные для него темы колонизаторы привезли в свой новый дом.

Иными словами, в целом, хотя у эфиопской культуры есть определенные, присущие только ей черты, ее нельзя назвать оригинальной. Сначала она формировалась по аравийским образцам, а потом приняла вместе с христанской верой и христианские культурные элементы, осуществляя связь через Египет.

Эфиопская литература до VII века состоит из переводов с греческого. Выдающееся место среди них занимает эфиопская Библия, из которой первыми, наверное, были переведены Евангелия. Хотя эфиопская церковь в духовном отношении зависела от египетской, ее евангелизация и переводы, о которых мы говорили, вероятнее всего, были выполнены сирийскими миссионерами. Форма текста по всем признакам не египетская, а сирийская, принятая византийской церковью. Да и используемый лексикон свидетельствует о наличии сирийского влияния. Перевод, несомненно, был выполнен с греческого текста, и переводчики, очевидно, недостаточно хорошо владели языком.

После Евангелий были переведены Псалтирь, Пятикнижие и остальные библейские книги, кроме Маккавейских. Эфиопское предание гласит, что Ветхий Завет был привезен в страну царицей Савской после ее визита к Соломону и переведен с древнееврейского. На самом деле, судя по тексту эфиопской версии, представляется вполне очевидным, что переводилась греческая Септуагинта. В нем много греческих слов и выражений, и текст многократно пересматривался в более поздние времена.

В целом для эфиопской версии характерно неравномерное качество перевода. Некоторые книги, такие как Бытие, Левит, Книги Иисуса и Судей, сравнительно хорошо переведены. Другим повезло меньше — они изобилуют неверными толкованиями греческого оригинала или сильно сокращены.

Кроме канонических были переведены и многие апокрифические тексты. Некоторые из них сохранились до наших дней. Среди небиблейских текстов, переведенных с греческого, можно отметить Querillos — набор христологических писаний, взятых частично из трудов Кирилла Александрийского; Physiologus — известный сборник сведений, в основном легендарных, о растениях и животных. В него также входят рассуждения о морали и монашеские правила святого Пахомия. К правилам есть приложение, которое считается оригинальным эфиопским творением, во всяком случае его источник пока не обнаружен. Там описываются хорошие и плохие монахи. Дата создания этого приложения точно не установлена. Оно являет собой интересный пример жанра религиозной прозы, которому предстояло стать обычным для Эфиопии. Приведем отрывок из него:

«Почему Владыка в небесах показал мне этих несчастных и тех других, не похожих на них. Я видел пять толп порочных: первая состояла из гиен, вторая — из собак, третья из волков, четвертая из лис, пятая из баранов. Потом он показал мне пять толп хороших. Первая была из овец, вторая из голубей, третья из нежно воркующих голубок, четвертая из пчел и пятая из коз. Я сказал: Объясни мне эти толпы. Он ответил: Слушай внимательно! Те, кого ты видишь в облике гиен, это монахи, живущие со своими собратьями. Их называют иноками, но ведут они себя как гиены. Днем они ведут себя, как давшие обет братья, а ночью, когда наступает время отойти ко сну, они крадутся в темноте, как гиены, идут в обитель монашек, ведомые грязной похотью. Чтобы получить плотское удовлетворение, они уводят за собой бедных Христовых овечек, хорошо зная, что развращают женщин, как и они, давших обет монашеской жизни. Они ловят в сети греха души несчастных, ломают крылья их монашества. Горе им, если они не покаются! Слава Христу, который отпускает грехи раскаявшимся!»

Далее текст продолжается в том же духе. Этот простой и выразительный стиль впоследствии стал обычным в Эфиопии, да и в западной христианской литературе тоже.

То, что осталось от древнего эфиопского искусства, находят на руинах, сосредоточенных главным образом в районе Аксума, Аккеле Гузай и на северо-востоке Тыграя. В начале XX века немецкая экспедиция вела раскопки в Аксуме и Тыграе. В остальных частях Абиссинии, намного хуже исследованных, еще предстоит обнаружить участки, плотно заселенные в прошлом.

Гражданская архитектура отличается определенными общими характеристиками. Во-первых, постройки сооружали выше уровня земли на цоколях. Более того, они должны были быть очень высокими, и жилые дома, вероятно, имели несколько этажей. С самого раннего периода строились стены весьма характерного типа — «голова обезьяны». Так их называли из-за выступающих концов опорных балок. Этот тип изображен на больших обелисках, являющихся лучшими источниками для реконструкции архитектуры аксумитов, позволяя увидеть целиком строение, от которого остались только руины. Так, во дворцах Энда-Микаэль, Энда-Симеон и Текка-Мариам сохранились только цоколи, пол первого этажа и следы стен.

^{Реконструкция храма в Йеха}

Самой древней из религиозных святынь, судя по всему, является языческий храм йеменского типа в Йеха, неподалеку от Аксума. Он прямоугольный в плане. Боковые стены гладкие, только стена фасада украшена вытянутым по вертикали углублением по обе стороны от входных ворот, к которым ведет лестница. В стене фасада имеются два окна.

Что касается христианских церквей, самые ранние также прямоугольные в плане, и построены они по образцу греко-римских базилик. Они имеют внешний двор, а их внутреннее пространство разделено рядами колонн или пилястрами на три нефа. По обе стороны апсиды, полукруглой или прямоугольной, располагаются две ниши или придела в углах здания. Пилястры квадратные в сечении с закругленными краями, вырезаны из скалы и установлены на кубическом основании. Они имеют квадратные капители, часто ступенчатой формы.

В Аксуме, главном археологическом памятнике Абиссинии, было обнаружено много типично эфиопских обелисков: длинных изящных каменных блоков, иногда оставленных необработанными, порой тщательно отшлифованных. Они обычно прямоугольные в сечении и покрыты изображениями многоэтажных зданий.

Другая примечательная черта Аксума — каменные троны, которые строились для богов, чтобы те могли на них отдыхать. Они могли использоваться царями и судьями во время публичных церемоний. Обычно они сделаны из отдельных каменных плит, сложенных вместе.

В Эфиопии сохранилось очень мало скульптур. Среди недавних находок — интересная статуя сидящего человека. На постаменте помещена южноаравийская надпись. Статуя испещрена отверстиями — вероятно, первоначально она была инкрустирована камнями. Для этой статуи характерно сильное влияние месопотамского искусства. Во время тех же раскопок были найдены разные статуэтки быков. И наконец, в нашем распоряжении имеются и другие скульптурные изображения, южноаравийское происхождение которых подтверждается южноаравийскими надписями на них. Особенно интересны фигурки сфинксов.

Рельефы представлены резьбой по камню. Из этих предметов искусства наиболее известным является изображение львицы из Гобедры. Доктор Франчини привлек внимание историков к наскальным граффити в горах Эритреи: в них отчетливо заметна стилизация, изображены в основном животные — быки и горный козел — излюбленная «модель» жителей юга Аравии.

Из живописи ничего не сохранилось, кроме нескольких цветных рисунков в пещерах, на которых изображены и люди и животные. В Адулисе и других частях плоскогорья были найдены разные образцы гончарного искусства, украшенные местными орнаментами, которые используются и в наши дни.

В заключение можно сказать, что наиболее развитой и независимой сферой местного искусства была архитектура. Семитский элемент в ней сначала оказывался навязанным, чтобы потом, в свою очередь, подчиниться более прогрессивному влиянию извне.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.