Правила ведения разговора о погоде

Правила ведения разговора о погоде

Порядок обмена любезностями

Джереми Паксман не может понять, почему «блондинка средних лет», с которой он столкнулся у штаб-квартиры Метеорологического управления Великобритании (находится в Бракнелле), обратилась к нему со следующими словами: «Холодно сегодня, правда?» Он объяснил ее «глупое поведение» присущей только англичанам «способностью выказывать бесконечное удивление погодой». На самом деле «Холодно сегодня, правда?» — как и «Чудесный день, вы не находите?» и прочие подобные фразы — это у англичан заменитель выражения: «Я хотел бы пообщаться с вами, давайте поговорим?» — или, если угодно, просто еще одна форма приветствия. Бедная женщина всего лишь пыталась завязать разговор с мистером Паксманом. Необязательно длинный — просто обмен приветствиями, выражение взаимного признания. По правилам ведения разговора о погоде Паксману всего лишь требовалось сказать: «Мм, да, и впрямь холодновато, вы не находите?» — или нечто столь же бессмысленное, что означало бы: «Да, давайте пообщаемся, я готов вас поприветствовать». Вовсе не дав ответа, Паксман нарушил этикет. Его молчание могло быть воспринято как довольно оскорбительное заявление «Нет, я не стану обмениваться с вами приветствием». (В общем-то, это не предосудительный проступок, поскольку у англичан частная жизнь и сдержанность ценятся выше, чем общительность: вступать в разговор с незнакомцами необязательно.)

Прежде у нас был еще один вариант приглашения к разговору, по крайней мере для некоторых ситуаций, но теперь фраза «How do you do?» («Как поживаете?» — Пер. здесь и далее), требовавшая в ответ, как это ни нелепо, повторения этого же самого вопроса «How do you do?», считается архаизмом и больше не используется в качестве универсального стандартного приветствия. Фразу «Чудесный день, вы не находите?» следует рассматривать в том же ключе и не понимать буквально. «Как поживаете?» — это вовсе не вопрос о здоровье и благополучии, и «Чудесный день, вы не находите?» — отнюдь не вопрос о погоде.

Комментарии о погоде формулируются в форме вопроса (или произносятся с вопросительной интонацией) потому, что они требуют ответа, но их суть — не содержание, а общение. Любая вопросительная реплика о погоде призвана инициировать этот процесс, и в качестве ответа достаточно пробормотать что-нибудь типа «Да, в самом деле». Обмен мнениями о погоде в исполнении англичан («Холодно сегодня, правда?» — «Да, и впрямь холодновато, вы не находите?») звучит как катехизис или разговор священника с паствой в церкви: «Господи, сжалься над нами». — «Христос, пожалей нас».

Разговор о погоде, хоть это и не всегда заметно, имеет характерную структуру, четкий ритмический рисунок, по которым антрополог мгновенно определяет, что данный диалог — «ритуал», исполняемый по определенному сценарию в соответствии с неписаными, но всеми признанными правилами.

Правило контекста

Очень важно знать, в какой ситуации можно заводить разговор о погоде. Другие авторы утверждают, что англичане говорят о погоде постоянно, что вся нация помешана на этой теме, но данное замечание ошибочно. В действительности реплики о погоде уместны в трех случаях:

• когда вы приветствуете собеседника;

• когда нужно приступить к разговору на определенную тему;

• когда беседа стопорится и наступает неловкое молчание.

Подобные ситуации случаются довольно часто, отсюда и впечатление, что мы ни о чем другом и не говорим. Типичные англичане обычно начинают разговор с замечаний о погоде в качестве приветствия, затем некоторое время продолжают обсуждение погодных условий, ища удобный момент, чтобы приступить к разговору на интересующую их тему, и через определенные интервалы возвращаются к теме погоды, заполняя паузы во время беседы. Потому-то многие иностранцы и даже сами англичане делают вывод, что мы одержимы темой погоды.

Я не утверждаю, что до самой погоды нам нет никакого дела. Мы неслучайно отвели теме погоды роль помощника при исполнении столь важных социальных функций, и в этом смысле Джереми Паксман прав: будучи переменчивой и непредсказуемой, английская погода является очень удобным посредником при социальном взаимодействии. Если бы погода в нашей стране не была столь неустойчива, мы нашли бы другое средство передачи информации светского характера.

Но, допуская, что разговор о погоде указывает на жгучий интерес собеседников к погоде, Паксман и другие совершают ту же ошибку, что и первые антропологи, полагавшие, будто определенные животные и растения избирались племенами в качестве своих тотемов, потому что народы этих племен испытывали огромный интерес или почтение к тому или иному виду животного или растения. На самом деле, как впоследствии объяснил Леви-Стросс, тотемы символизировали характер общественного устройства и общественных отношений. Если какой-то клан избирал своим тотемом черного какаду, то вовсе не потому, что видел в черном какаду нечто особенное. Так народ данного клана обозначал свои отношения с другим кланом, тотемом которого был белый какаду. При этом следует отметить, что со стороны обоих кланов это был совсем неслучайный выбор: тотемами служат знакомые народам племен местные животные и растения, а не абстрактные символы. Так что тотемы не выбираются спонтанно по принципу: «Ваша команда — в красной форме, наша — в синей». Это почти всегда элементы знакомой природной среды, символически отражающие систему социального мира.

Правило согласия

Англичане тоже нашли себе социального посредника из знакомого им мира природы. Английская погода капризна и переменчива, а это значит, что нам всегда есть что прокомментировать, чему удивиться, о чем высказать предположение или вздохнуть и, пожалуй, самое важное, с чем согласиться. Итак, мы подошли к еще одному главному правилу ведения разговора о погоде: всегда соглашайся. В связи с этим правилом венгерский юморист Джордж Майкс писал, что в Англии «при обсуждении погоды ни в коем случае нельзя возражать собеседнику». Мы уже установили, что на вопросительные фразы о погоде типа «Холодно сегодня, правда?», которые служат приветствием или приглашением к разговору, всегда следует давать ответ, но этикет также требует, чтобы в своем ответе вы выразили согласие с суждением собеседника: «Да, в самом деле» или «Мм, очень холодно».

Не согласившись с собеседником, вы тем самым серьезно нарушите этикет. Когда священник говорит: «Господи, сжалься над нами», — вы не возражаете: «А с какой стати он должен нас жалеть?» Вы смиренно вторите святому отцу: «Христос, пожалей нас». И на вопрос «Уф, холодно сегодня, правда?» так же было бы грубостью ответить: «Да нет, сегодня довольно тепло». Если бы вы внимательно прослушали сотни английских диалогов о погоде, как я, то непременно бы заметили, что подобные ответы крайне редки, их практически не бывает. Никто не скажет вам, что на этот счет существует безусловное правило; англичане даже не сознают, что они следуют какому-то правилу: так просто не принято отвечать.

Намеренно нарушив правило (как это несколько раз сделала я — в интересах науки), вы сразу почувствуете, как атмосфера вокруг вас накаляется, увидите, что ваши собеседники смущены и даже обижены. Никто вас не одернет, не устроит сцену (у нас есть правила, запрещающие выражать недовольство и скандалить), но ваши собеседники будут оскорблены, и это опосредованно проявится. Возможно, возникнет неловкое молчание, потом кто-нибудь нервно воскликнет: «А мне кажется, что холодно!» или «В самом деле? Вы так считаете?» Но более вероятно, что ваши собеседники изменят тему разговора или продолжат обсуждение погоды между собой, с холодной вежливостью игнорируя вашу бестактность. В кругу особенно учтивых людей кто-нибудь, наверное, попытается загладить вашу оплошность, дав вам возможность пересмотреть свое мнение, так чтобы вы сформулировали ответ не как констатацию факта, а сослались бы на свой вкус или особенности своего восприятия. Еще более обходительные люди, услышав ваше заявление: «Да нет, сегодня довольно тепло», — на долю секунды смутятся, а потом кто-нибудь скажет: «Наверно, вам просто не холодно. Знаете, у меня муж такой: у меня зуб на зуб не попадает, а ему хоть бы что — тепло и все. Должно быть, женщины хуже, чем мужчины, переносят холод, как вы считаете?»

Исключения из правила согласия

Подобные снисходительные комментарии допустимы, потому что правила ведения разговора о погоде сложны и зачастую имеют исключения или варианты. В случае с правилом согласия основной вариант традиционного ответа-подтверждения обычно содержит ссылку на личный вкус или иное восприятие. Вы должны непременно согласиться с «констатирующим» замечанием о погоде (оно почти всегда выражено в форме вопроса и, как мы уже установили, требует просто ответной реакции, а не точного ответа), даже когда это замечание неверно. Однако при этом вы вправе сказать о своих вкусах, не совпадающих со вкусами ваших собеседников, или выразить несогласие, сославшись на собственные причуды и неадекватное восприятие.

Если вы никак не можете заставить себя согласиться с высказыванием собеседника «Холодно сегодня, правда?», тогда в ответ уместно будет сказать: «Да, но мне такая погода по вкусу. Бодрит, вы не находите?» или «Да, но, знаете, я как-то не замечаю холода — по мне так вполне тепло». Обратите внимание, что оба ответа начинаются с выражения согласия, вслед за которым во второй части идет явное опровержение: «Да… по мне так вполне тепло». Возражение, высказанное в такой форме, вполне приемлемо. В данном случае этикет соблюден, а этикет гораздо важнее логики. Но если вам трудно выдавить из себя традиционное «Да», тогда просто произнесите с утвердительной интонацией «Мм» и кивните. Это слабо эмфатическое, но все же выражение согласия.

Гораздо лучше прозвучал бы традиционный дипломатичный ответ: «Да (или «Мм», сопровождаемое кивком), но, по крайней мере, дождя нет». Если вы любите холодную погоду или не считаете, что в данный момент холодно, такой ответ фактически станет залогом того, что вы и ваш ежащийся от холода собеседник достигнете полюбовного соглашения. Все признают, что холодный ясный день предпочтительнее дождливого — или, по крайней мере, все готовы будут с этим согласиться.

Вариант ответа со ссылкой на личный вкус/восприятие — это все же скорее, модификация правила согласия, а не исключение из него: категоричное опровержение по-прежнему табу, действует основной принцип согласия. В реплике просто содержится указание на различие во вкусах и восприятии, и, если это выражено ясно, ответ не звучит как грубость.

Правда, в одном случае — в процессе дружеского общения мужчин, особенно когда они ведут спор в пабе — правило согласия при обсуждении погоды соблюдать не обязательно. С этим аспектом мы еще не раз будем иметь дело и подробно рассмотрим его в главе, посвященной общению в пабе. А пока достаточно отметить, что в ходе дружеских препирательств между мужчинами, тем более когда они спорят в особой атмосфере паба, открытое и постоянное несогласие с мнением собеседников — не только по поводу погоды, а вообще относительно чего бы то ни было — это средство выражения дружеской симпатии и укрепления дружеских отношений.

Правило иерархии типов погоды

Выше я уже упоминала, что некоторые высказывания относительно погоды — например, фраза «По крайней мере, нет дождя», сказанная в холодный день, — фактически гарантируют достижение взаимопонимания. Дело в том, что в Англии существует неофициальная иерархия типов погоды, которой придерживается почти каждый. В порядке перечисления от лучшего к худшему эта иерархия выглядит следующим образом:

• солнечная и теплая/мягкая погода;

• солнечная и прохладная/холодная погода;

• облачная и теплая/мягкая погода;

• облачная и прохладная/холодная погода;

• дождливая и теплая/мягкая погода;

• дождливая и прохладная /холодная погода.

Я не утверждаю, что все в Англии предпочитают солнце облачности или тепло холоду, — просто все прочие предпочтения расцениваются как отклонения от нормы[22].

Даже дикторы телевидения, читающие прогноз погоды, совершенно явно следуют этой иерархии: извиняющимся тоном сообщают о дожде, но уже с ноткой живости в голосе добавляют, что, по крайней мере, будет тепло, словно знают, что дождливая теплая погода предпочтительнее дождливой холодной. Так же с сожалением они обычно предсказывают холодную погоду и уже более веселым голосом сообщают, что, возможно, будет светить солнце, потому что всем известно, что холодная солнечная погода лучше холодной облачной. Поэтому, если только погода не дождливая и холодная одновременно, вы всегда можете употребить в ответе: «Но, по крайней мере…»

Если одновременно сыро и холодно или у вас просто плохое настроение, прибегните к тому, что Джереми Паксман охарактеризовал нашей «феноменальной способностью тихо вздыхать». С его стороны это весьма точное наблюдение, и я могла бы только добавить, что эти «ритуалы вздыхания» выполняют очень важную социальную функцию, делая возможным дальнейшее дружеское общение. В данном контексте дополнительное преимущество обеспечивает фактор «они — мы» (где «они» — это либо собственно погода, либо синоптики). «Ритуалы вздыхания» предполагают согласие с мнением собеседника (а также одобрение остроумного замечания или шутки) и порождают солидарную оценку общего врага. И то, и другое — незаменимые факторы адекватного социального взаимодействия.

Когда речь идет о типе погоды из нижней части иерархического списка, также допустим более позитивный ответ, содержащий прогноз на улучшение. На замечание «Ужасная погода, вы не находите?» можно сказать: «Да, но, говорят, после обеда должно проясниться». Если ваш собеседник такой же пессимист, как и ослик Иа-Иа[23], скажите в ответ: «Да уж, вчера, как и обещали, целый день лил дождь, верно?» — и при этом, не выказывая оптимизма Поллианны[24], тихо вздохните.

В сущности, неважно, какую из приведенных реплик вы выберете. Главное, чтобы вы вовлеклись в диалог, выразили согласие, нашли общий язык с собеседником. И участливый вздох столь же эффективно способствует процессу социального взаимодействия и укреплению дружеских взаимоотношений, как и разделенный оптимизм, совместные размышления или переносимые вместе тяготы.

Тем, чьи вкусы в отношении погоды отличаются от общепринятых, важно помнить, что чем более неприятному типу погоды вы отдаете предпочтение, тем более уточняющей должна быть вторая часть вашей реплики, содержащая ссылку на ваши личные вкусы и особое восприятие. Например, предпочтение холода теплу более приемлемо, чем нелюбовь к солнцу, что в свою очередь более приемлемо, чем нескрываемая радость при виде дождя. Тем не менее, даже самые странные вкусы могут восприниматься как безобидные причуды, если вы строго соблюдаете правила ведения разговора о погоде.

Снег и правило умеренности

Снег не упоминается в иерархическом списке типов погоды, потому что снежная погода — относительно редкое явление в сравнении с остальными ее видами, которые наблюдаются постоянно, порой все разом в один и тот же день. С точки зрения дружеского общения снег — особая и сложная тема для беседы, поскольку, доставляя эстетическое удовольствие, снежная погода в то же время создает определенные неудобства, вызывая одновременно возбуждение и тревогу. Таким образом, снег неизменно дает обильную пищу для разговоров, но интерес к нему возникает только на Рождество, когда все с нетерпением ждут снега, как правило, тщетно. Однако мы продолжаем надеяться, и каждый год уличные букмекеры выуживают у нас тысячи фунтов стерлингов, призывая делать ставки на «белое Рождество».

В отношении снега как темы для разговора применимо лишь одно общее типично английское правило — «правило умеренности»: снега, как и всего остального, должно быть в меру. Даже тепло и солнце приемлемы лишь в умеренных дозах: если на протяжении нескольких дней подряд стоит жара и постоянно светит солнце, англичане начинают опасаться засухи, бурчат о необходимости экономить воду и подавленными голосами напоминают друг другу о лете 1976 года.

Паксман отмечает, что англичанам присуща «способность выказывать бесконечное удивление погодой», и в общем-то он прав: мы любим, чтоб погода нас удивляла. Но мы также рассчитываем на то, что погода нас удивит. Мы привыкли к непостоянству нашей погоды и ждем, что она должна меняться. Если на протяжении нескольких дней подряд держится одна и та же погода, у нас возникает беспокойство: более трех дней дожди, и мы уже боимся наводнения; более одного-двух дней снег, и мы объявляем о стихийном бедствии — на дорогах всюду заторы, жизнь в стране замирает.

Погода как член семьи

Если сами мы только и делаем, что ругаем свою погоду, то иностранцам не дозволено ее критиковать. В этом смысле мы относимся к своей погоде как к члену семьи: можно сколько угодно выражать недовольство поведением собственных детей или родителей, но малейший намек на осуждение со стороны постороннего считается неприемлемым и расценивается как невоспитанность.

Мы признаем, что английская погода, по сути, лишена драматизма — у нас не бывает очень высоких и очень низких температур, муссонов, бурь, торнадо или снежных буранов, — но возмущаемся и обижаемся, когда говорят, что наша погода скучна и ничем не примечательна. Грешат презрительными замечаниями в адрес английской погоды, как правило, иностранцы, особенно американцы, принижающие ее достоинства, что англичанин воспринимает как непростительное оскорбление. Когда летом столбик термометра поднимается до отметки 30°C, мы стонем; «Уф, ну и жара!» — и приходим в негодование, слыша заявления приезжих американцев или австралийцев типа: «Разве это жара? Чепуха! Хотите пожить в настоящей жаре, приезжайте к нам в Техас (или Брисбен)!»

Подобные комментарии — не только серьезное нарушение правила согласия и правила отношения к погоде как к члену семьи, но еще и свидетельство количественного подхода к погоде, что в нашем понимании является грубостью и вульгарностью. Большие цифры, высокомерно указываем мы, это еще не все; английскую погоду следует оценивать по незначительным колебаниям и нюансам, а не по разительным переменам.

В принципе, наверное, погода — один из немногих атрибутов жизни англичан, вызывающий у них чувство неосознанного и бескомпромиссного патриотизма. В процессе исследования своеобразия английской культуры я, как наблюдатель и участник одновременно, естественно, часто вела разговоры о погоде с разными людьми и вновь и вновь сталкивалась с тем, как они, представители всех классов и сословий, яростно вставали на защиту нашей погоды. Гигантомания американцев почти у всех англичан вызывает откровенное презрение. Один прямодушный владелец паба, которого я интервьюировала, выразил чувства многих соотечественников, заявив: «Да у этих американцев всегда все «самое-самое», о чем бы ни говорили, хоть о погоде, хоть еще о чем. Дураки, что с них взять. Самые большие стейки, самые большие здания, самые обильные снегопады, жарче у них, чем у всех остальных, ураганов больше — в общем, чего ни коснись. Нет в них утонченности, черт бы ее побрал. В этом их проблема».

Джереми Паксман в более изящных выражениях, но с не меньшим патриотическим негодованием низводит все перечисленные Биллом Брайсоном муссоны, свирепые метели, торнадо и чудовищные бури с градом до разряда «зрелищности». Ответная колкость в типично английском стиле.

Ритуал прослушивания прогноза погоды для судоходства

Наша необычная любовь к погоде нашла яркое отражение в нашем отношении к наиболее характерному английскому национальному обычаю: прогнозу для судоходства. Недавно, роясь в книжном магазине в одном из приморских городов, я наткнулась на красивую иллюстрированную книгу большого формата с морским пейзажем на обложке. Называлась она «Ожидается дождь, хорошая» («Rain Later, Good»). Мне вдруг пришло в голову, что почти каждый англичанин тотчас же признает в этой странной, на первый взгляд бессмысленной и даже противоречивой фразе строчку из загадочного, пробуждающего воспоминания, умиротворяющего метеорологического заклинания, зачитываемого по четвертой программе радио Би-би-си сразу же после сводки новостей.

Прогноз для судоходства — это прогноз погоды в открытом море, содержащий наряду с обычными данными дополнительные сведения о силе ветра и видимости. Предназначается эта информация для рыболовецких, прогулочных и грузовых судов, курсирующих в районе Британских островов. Для миллионов слушателей, не имеющих к морю никакого отношения, этот прогноз не представляет ни малейшей ценности, но мы, тем не менее, прослушиваем его от начала до конца, зачарованные спокойным ритмичным перечислением знакомых названий морских районов, сопровождающимся информацией о ветре, затем о погоде, затем о видимости. При этом определяющие слова («ветер», «погода», «видимость») опускаются, и сводка звучит следующим образом: «Викинг, север Утсиры, юг Утсиры, Фишер, Доггер, Германский залив. Западный-юго-западный три-четыре, на севере чуть позже усиление до пяти. Ожидается дождь. Хорошая, ухудшение до средней, местами плохая. Фарерские острова, Фэр-Айл, Кромарти, Фортис, Форт. Северный переходит в западный три-четыре, чуть позже усиление до шести. Ливни. Хорошая». И так далее, и так далее — размеренным бесстрастным голосом, пока не будет сообщено о каждом из тридцати одного морского района. И только после этого миллионы английских радиослушателей[25] — большинство из которых понятия не имеют, где находятся перечисленные районы или что означают сопровождающие их названия слова и цифры, — наконец выключают радио, как ни странно, умиротворенные и даже вдохновленные тем, что поэт Шон Стрит называет (говоря о прогнозе для судоходства) «сухой поэзией информации».

Некоторым из иностранцев, у которых я брала интервью, — это были главным образом иммигранты и приезжие, уже жившие в Англии некоторое время, — случилось наблюдать этот ритуал, и они были немало озадачены. Им непонятно, как у нас вообще возникает желание слушать перечисление никому не известных мест и никому не нужные метеорологические данные, не говоря уже о том, что мы стремимся прослушать всю нудную сводку от начала до конца и на всякого, кто посмел попытаться выключить радио, смотрим так, будто этот человек совершил святотатство? В еще большее недоумение их привели заголовки в печати, краткие сводки теле- и радионовостей и жаркие споры, когда в прогнозе один морской район заменили другим (вместо Финистера стали объявлять Фицрой). Вне сомнения, они были бы столь же поражены всеобщим возмущением по поводу того, что радио Би-би-си изменило время вечерней программы новостей, сдвинув его назад всего лишь на пятнадцать минут («Народ как с цепи сорвался», — прокомментировал ситуацию представитель Метеорологического управления Великобритании).

«Можно подумать, будто изменили слова молитвы «Отче наш»! — заметил один из опрошенных мною американцев по поводу шумихи, поднявшейся вокруг замены Финистера Фицроем. Я попыталась объяснить, что дело не в полезности или важности информации, что для англичанина прогноз для судоходства — все равно что знакомая молитва, утешающая даже неверующих, и что малейшее изменение сценария столь значимого ритуала травмирует нас. Пусть мы не ведаем, где находятся те морские районы, убеждала я, но их названия впечатаны в сознание нации: люди даже называют в их честь своих домашних питомцев. Не скрою, мы любим пошутить по поводу прогноза для судоходства. (Автор книги «Ожидается дождь, хорошая»[26] замечает, что некоторые даже «препираются» с программой: «По-вашему, ливни с грозами — это хорошо? Я так не считаю».) Но ведь мы подвергаем осмеянию буквально все, особенно то, что для нас наиболее свято. Например, такие вещи, как наша погода и наш прогноз для судоходства.