Введение. Почему экономика лучше здравого смысла

Введение. Почему экономика лучше здравого смысла

Многим может показаться, что писать книгу с целью популяризации экономики — это чрезвычайно амбициозный проект. Эта тема непривлекательна по многим причинам.

Основная причина состоит в том, что экономика может показаться очень мрачной — ведь недаром почти сразу после своего появления в конце 18 века она заслужила название «мрачной науки» — благодаря одному из первых экономистов Роберту Мальтусу, предсказавшему неизбежный массовый голод. Обычные темы для обсуждения выглядят довольно удручающе: экономический спад, безработица, долги, голод, бедность и т-д.

С одной стороны, непопулярность экономики абсолютно безосновательна. Ведь её цель состоит в том, чтобы расширить спектр возможностей и выбора, доступных каждому человеку в повседневной жизни, а также в том, чтобы помочь как можно большему числу людей достичь благополучия. Экономика стремится обеспечить более высокое качество жизни во всех аспектах, а не только в финансовом.

Но, с другой стороны, репутация экономики вполне заслуженна. «Зарабатывание» непопулярности — это почти что смысл существования экономистов, этих противных реалистов общественных наук. Экономисты — единственные люди, которые предупреждают нас о трудном выборе и компромиссах. В соответствии с пословицей, гласящей, что «бесплатный сыр бывает только в мышеловке», выбор одного действия означает отказ от другого — чем больше потратишь сегодня, тем меньше потратишь завтра. Поэтому экономистов зачастую считают индивидуалистами. Более того, для своих предсказаний они используют научный подход и большое количество сложных вычислений.

Многие экономические принципы, кроме того, идут вразрез с интуицией или противоречат здравому смыслу. Разве сокращение фермерских субсидий сделает фермеров богаче? Способны ли финансовые рынки уменьшать риск? Импорт для экономики страны лучше, чем экспорт? С какой же планеты спустились эти экономисты?

По сути, экономика — это скептицизм, применённый в отношении человеческого общества и политики. Экономисты постоянно задают вопросы: почему это происходит, правильно ли это заявление, будет ли работать предложенная политика, кто получит от этого выгоду? Эта наука родилась в эпоху Просвещения, 250 лет назад. Это — течение мысли, в основе которого лежит поклонение силе разума, сформировавшее современную науку и демократию. Дэвид Юм, философ 18 в. и один из отцов-основателей экономики, в подзаголовке к своему великому труду «Трактат о человеческой природе» (Treatise of Human Nature) описал этот подход как «попытку ввести экспериментальный метод умозаключений в сферу морали».

Эта книга должна показать, что экономика в своей основе является особым подходом к пониманию мира, который можно использовать практически в любой ситуации, затрагивающей отдельных людей, компании, отрасли промышленности и государства. Это образ мыслей, который предполагает большое уважение к эмпирическим фактам, к изучению графиков и данных и определение того, что эти факты означают. Осознание того, во что стоит верить, не только приносит интеллектуальное удовлетворение, но и даёт уникальную возможность понять, какая политика и какие стратегии будут способствовать лучшему функционированию общества. Ни одна другая наука не способна достичь подобного прагматизма.

Экономика, помимо всего прочего, предполагает, что люди рациональны, в том смысле, что они, в целом, действуют в своих интересах. Эта идея доведена до крайности в формальной экономике, основанной на вычислении поведения отдельных «агентов», которые больше похожи на Мистера Спока из сериала Star Trek, чем на настоящих, эмоциональных и не отличающихся логичным поведением людей. И всё же, это хорошее рабочее предположение. Конечно, в реальной жизни люди не всегда рациональны, но если вы собираетесь утверждать, что они постоянно действуют в ущерб собственным интересам, то вам лучше запастись убедительными доказательствами.

Так, например, когда происходит обвал на фондовой бирже, люди смеются над экономистами, которые считают, что инвесторы ведут себя рационально, а финансовые рынки эффективны, — потому что в этом случае непонятно, почему компания дот-ком, стоившая вчера 10 млрд. долл., на следующий день стоит всего лишь несколько сотен миллионов долларов? Как могут новости вызвать пятипроцентный спад в стоимости корпоративной Америки за один день? Нет сомнения в том, что психология и социология лучше всего могут объяснить происходящее на фондовом рынке. Однако всегда стоит обращать внимание на обычно (но не всегда) бесконечные слова о том, что в ценах на акции должна быть учтена будущая рентабельность компании на основе сегодняшних данных. Иными словами, надо делать скидку на тот факт, что имеющиеся в наличии деньги стоят гораздо больше потенциальных доходов. Небольшое изменение в ожидаемом росте прибыли через 10 или 20 лет может оказать серьёзное влияние на сегодняшнюю оценку. Более того, есть глубокий смысл в словах экономистов о том, что инвесторы рациональны и поэтому будут использовать любые возможности для получения стабильной прибыли. Ведь очень немногим инвесторам удаётся «обогнать рынок» на сколько-нибудь длительный срок.

Аналогично этому, люди не женятся по чисто экономическим причинам — хотя, конечно, не всегда. Однако составленная экономистами модель, в соответствии с которой люди выбирают или бросают своих партнёров, чтобы увеличить доходы, может пролить свет на такие явления, как матери-одиночки. Выплаты социальных пособий и низкий уровень доходов живущих в городах отцов полностью объясняют тот факт, что подобный вариант стал разумным с финансовой точки зрения и приемлемым — с общественной. Или другой пример: растущие различия между домашними хозяйствами, где оба супруга хорошо зарабатывают, и теми, где оба члена семьи зарабатывают плохо или не зарабатывают вообще. Это является основным объяснением усугубления неравенства доходов, при котором всё большее количество женщин устраивается на оплачиваемую работу вне дома. Люди, имеющие возможность много зарабатывать, благодаря своему образованию и воспитанию, смогут найти спутников жизни, равных себе, потому что они сами могут больше предложить. Экономическое объяснение никогда не является единственным, но оно создаёт основу для политических и социальных объяснений.

Некоторые критики, как в экономической среде, так и за её пределами, говорят о том, что подобное внимание к рациональному поведению означает, что использование сложных математических методик зашло слишком далеко. Академическим учёным, занимающимся другими социальными и гуманитарными науками, не нравятся попытки применить научный метод к человеческому обществу и культуре, особенно, если это приводит к нежелательным (с их точки зрения) выводам. Другие полагают, что необходимая для получения в академической экономике каких-либо результатов формализация с использованием моделей, основанных на нереалистичных предположениях, не только не подходит для понимания мира, но и просто отпугивает многих потенциальных студентов. Они предпочитают реализм учебных курсов в бизнес-школах или подлинную специальную терминологию естественных наук.

Для профессиональных экономистов работа с упрощёнными математическими моделями, которые изолируют определённые вопросы, позволяет понять что-то новое. Но — и это большое «но» всегда существует — они должны понимать, что означает полученный результат. Экономисты должны уметь объяснять свои находки широкой аудитории, иначе может возникнуть подозрение, что они сами не всё до конца понимают. Ведь это, в конце концов, общественная наука, открытия которой имеют общественное значение.

Я хочу показать, что экономика — это не просто набор знаний по определённым финансовым вопросам. Это образ мыслей, затрагивающий любые вопросы. Может существовать экономика чего угодно — брака, спорта, преступлений, транспортировки наркотиков, образования, кино, и даже, да-да, даже секса. Экономика представляет собой один из путей к пониманию человеческой природы и — благодаря аналитической точности — один из самых прозрачных.

Я не хочу сказать, что всегда можно прийти к однозначным выводам. В экономике мало вещей, которые либо правильны, либо неправильны. Если страна импортирует товаров и услуг больше, чем экспортирует, то с финансовой точки зрения она и капитала импортирует больше, чем экспортирует, — дефицит платёжного баланса должен быть компенсирован за счёт внутренних инвестиций, осуществляемых в иностранной валюте.

Валовой внутренний продукт страны (ВВП) всегда рассчитывается, как сумма его компонентов. Если вступить на более тонкий лёд и перейти от определений к предположениям, то можно сказать, что если какого-то продукта не хватает или он пользуется высоким спросом, то цена на него обычно растёт. Низкие процентные ставки необыкновенным образом стимулируют инвестиции. Однако, за исключением этих основ, многие экономические утверждения обычно противоречивы.

Дело в том, что для разработки правильной политики, той, что будет учитывать интересы граждан, почти всегда приходится сравнивать затраты и прибыль, а это вопрос опыта. Поэтому в некоторых главах этой книги вы, возможно, и не найдёте однозначных решений; ведь ответ в разное время и в различных странах может оказаться разным. Иногда экономисты приходят к общему согласию по эмпирическому вопросу. Иногда им это даётся с трудом, потому что в статистике часто встречаются ошибки измерения, и выяснение причин и последствий становится настоящей проблемой в сложном и меняющемся мире. Более того, анализ объектов общественного интереса часто приводит к компромиссам между конкретными группами людей. А поскольку эмпирическое доказательство не всегда становится решающим, разным заинтересованным группам легко выдвигать противоречивые заявления.

Экономика — это действительно глубоко политическая наука. Старое название экономики («политическая экономия») — более подходящий термин, чем «экономика», несмотря на старомодное звучание этих слов. Как мы видели в случае столкновений между разными школами прошлого, экономисты часто приходят к противоречивым выводам в зависимости от собственных политических предпочтений. Например, две конкурирующие экономические школы, которые часто называют «монетаристской» и «кейнсианской», предлагали противоречивые объяснения застоя 1970-х годов — ужасного сочетания медленного отрицательного роста и высокой инфляции. Монетаристы были консерваторами, а кейнсианцы придерживались прогрессивных политических взглядов. Сам факт существования конкурирующих школ доказывает сложную природу экономики как науки. С другой стороны, что бы ни происходило в мире, будь то экономический спад, технологический бум, высокая инфляция, дефляция или глобализация, всегда надо держаться на плаву.

Так почему же стоит заниматься экономикой, если она меняется вместе с миром, а её выводы столь зависимы от стратегии, осуществляемой экономистами? Для начала, скажем, что каждый, кто хочет сделать этот мир лучше, должен уметь рассуждать как экономист. Независимо от того, выступаете ли вы за глобализацию и торговлю или против них, считаете ли вы бедность неизбежной или отвратительной, думаете ли вы, что в тюрьмах слишком много или слишком мало заключённых, экономика позволит вам собрать все необходимые доказательства и аргументировать своё мнение. Это важно, если вы хотите всё делать правильно, и это имеет значение, поскольку общественное мнение влияет на государственную политику. Если бы больше людей могли постичь экономику, то, возможно, не было бы такого сильного расхождения во мнениях. Ведь, как показывают опросы общественного мнения, большинство граждан выступает одновременно за очищение окружающей среды и за снижение налогов на топливо, за понижение общего уровня налогообложения и в то же время за улучшение общественных услуг. Многие требуют закрыть нелегальные компании, но при этом они хотят покупать одежду по как можно более низким ценам.

Более того, некоторые самые интересные открытия в экономике происходили в процессе изучения более конкретных вопросов, затрагивающих один из аспектов общей экономики или микроэкономики, — например, при изучении вопроса, как систематизировать выплаты социального пособия, чтобы создавать людям стимулы для поиска работы, или при рассмотрении причин и методов осуществления инноваций в компаниях. Здесь наблюдались поистине примечательные научные открытия, которые внесли свой вклад в понимание общих проблем.

Подробные экономические доказательства важны при решении практически каждого вопроса государственной политики в тех случаях, когда успех зависит от торжества реализма над идеализмом. Война против наркотиков? Здесь нельзя игнорировать возможности махинаций с доходами, которые эта война создаёт для организованной преступности. Гарантированное электроснабжение в условиях постоянно растущего спроса? Будут ли горящий свет или полное отключение электричества зависеть от тех цен и инвестиционных возможностей, которые появляются у компаний коммунальных услуг. Охрана исчезающих видов животных? Кампании и политические меры будут эффективными, только если они учитывают дополнительные финансовые издержки отрасли и расходы, связанные с охраной окружающей среды.

Экономика является центральным элементом государственной политики и главной темой всех новостей. Она влияет на нашу повседневную жизнь. Она важна для наших личных интересов. Всех волнует, сколько налогов берёт себе государство, все компании хотят знать, какой спрос на свои услуги им придётся удовлетворять и какое жалование выплачивать, а каждого работающего человека заботит вопрос, как лучше накопить средства для оплаты обучения и на пенсию по старости.

В итоге получается, что каждому информированному и активному гражданину надо понимать экономическое мышление. Чем больше людей смогут скептически думать и взвешивать аргументы по каждому вопросу государственной политики, тем здоровее будет наше демократическое общество и тем богаче будут наши страны.

Кроме того, это интересно и весело. Если только вы не отшельник, которого совершенно не интересует внешний мир, то использование экономических принципов каждый день будет открывать вам новые стороны жизни. Экономика делает почти каждую статью в газете потенциально интересной. Она вдыхает жизнь в скучные таблицы с цифрами и абстрактные графики.

Возьмём самый скучный пример — актуарные таблицы рождаемости, смертности и ожидаемой продолжительности жизни. Они отражают картину старения населения и свидетельствуют о начинающемся сокращении рабочей силы на Западе. Достаточно применить лишь небольшие экономические знания, чтобы превратить эти неинтересные колонки цифр в живые сценарии. Возьмём, к примеру, вопрос, придётся ли значительно повысить налоги, чтобы оплатить растущие расходы на социальное страхование пожилых людей? Высокие налоги всегда провоцировали восстания и революции. Возможно, странам, традиционно враждебно относившимся к иммиграции, таким как Германия или Япония, придётся начать ввозить молодых работников из более бедных стран с большим количеством рабочей силы. Это событие будет иметь огромные политические и культурные последствия. Для того чтобы этого избежать, возможно, стареющие богатые страны начнут бороться со снижением численности населения, например путём увеличения продолжительности рабочего дня или разработки технологий, позволяющих повысить производительность труда сокращающейся рабочей силы. При этом необходимо учитывать, что в прошлом население стран с развитой экономикой всегда росло. В связи с этим, таблицы, возможно, объяснят доминирующую роль Китая в глобальной экономике 21 века. Это серьёзные вопросы и совсем не скучные.

Экономика, таким образом, будет вам интересна, чем бы вы ни занимались и что бы вас ни волновало. Моя задача состоит в том, чтобы пролить новый свет на экономику и предложить освежающий «аперитив», который не только удовлетворит изысканные вкусы, но и подвигнет некоторых читателей к дальнейшей «дегустации».

Первая часть книги рассматривает ряд сфер, которые, на первый взгляд, трудно связать с экономикой. Здесь я просто показываю, что экономика предлагает доскональное исследование практически любых вопросов, возникающих в повседневной жизни. Затем следует часть, посвящённая вмешательству государства в экономику. Она прольёт свет на множество сложных вопросов государственной политики, которые интересуют всех нас. В третьей части я обращаюсь к изменениям структуры экономики, к тому, как компании и целые отрасли процветают и умирают, сталкиваясь с новыми технологиями. Четвёртая часть рассказывает о некоторых глобальных вопросах, которые вызывают наибольший отклик у читателей, и о том, где именно роль экономики становится наиболее важной. Даже если мы напрямую не ощущаем на себе их влияние, они всё же изменяют жизни нескольких миллиардов бедных людей. Пятая часть посвящена некоторым традиционным темам макроэкономики, таким как инфляция и экономический рост. Многие считают эти вопросы чисто экономическими, но я хочу показать, что в них заложен гораздо более глубокий смысл. Но даже такой обширный круг тем может лишь частично обрисовать масштабы применения экономики, которая, в конце концов, является человеческой жизнью в её восхитительном и бесконечном разнообразии.

Книга заканчивается более общей главой, посвящённой экономике как науке, глоссарием терминов, которые необходимо знать для использования экономического образа мышления, а также предметным указателем понятий, использованных в книге. При первом упоминании в тексте эти понятия выделены жирным шрифтом.