Исследования даосизма

Исследования даосизма

Подобный тонкий подход к понятиям трансформировался в народном сознании в достаточно простые схемы. Даже если, ссылаясь на эзотерический словарь даоистов, говорить о том, что Путь (дао) порождает Жизнь, а Добродетель (дэ) ее поддерживает, то для большей части смертных все равно существовало только пугающее осознание того факта, что их судьба неизвестна. И люди находили утешение только в отчаянных поисках миража бессмертия. Именно эти поиски стали общим местом для всех философских школ, тем перекрестком, где сходились самые разные точки зрения на бытие человека, полагавшие, что человек может бесконечно продолжать свое материальное существование.

Правители сами подавали пример, требуя от алхимиков добывать для них лекарственные вещества, способные сохранить целостность их тела. Практически это превратилось в навязчивую идею, и западные завоевания императора У частично можно объяснить его желанием достичь чудесных регионов, описанных в древних мифах. Действительно, например, в некоторых из них есть описание Владычицы Запада (Си Ванму), которая жила посреди райского двора. Появилось даже обыкновение называть «небесным» все то, что пришло со стороны заката, например знаменитые лошади из Ферганы — сокровище, которое полностью изменило всю китайскую военную стратегию.

Между тем параллельно развивалось очень мощное спиритуалистическое течение. Оно постоянно нашептывало людям о несовместимости человеческих возможностей и бессмертия. Поэтому это направление рассматривало возможность обретения вечной жизни в другой форме. Например, даже такой могущественный человек, как император У, на протяжении жизни пытался стать сянъ, волшебным существом, способным подняться на Небо, в края легендарного Желтого императора.

* * *

Через некоторое время после смерти императора У в китайской литературе появился посвященный ему исторический роман, несколько веков остававшийся знаменитым, — «Неофициальное жизнеописание ханьского У-ди» («Хань У-ди нэй чжуань»). В этом романе императору, как и в жизни, не удается достигнуть своей цели. Мечта о бессмертии всегда отступает к воображаемым границам, лежащим в реальности вне времени и повседневности:

«Причина, по которой мир не верит в то, что бессмертия невозможно достигнуть исследованиями, и не допускает, что жизнь можно продлить, именно в том, что Цинь Шихуанди и Хань У-ди искали его, но не смогли достигнуть, а Ли Шаоцзюнь и Луань Да безрезультатно применяли свои методы… То, что поиски этих двух правителей и двух подданных были тщетными, было вызвано либо тем, что, начав с усердием, они со временем охладели к своей цели, либо тем, что они не встретили просвещенного учителя. Но как могло быть достаточно этого факта для того, чтобы утверждать, что в мире вообще нет бессмертных людей? Для того чтобы найти секрет Долголетия и использовать высшее Дао, самым важным является решимость, а отнюдь не богатство или знатность. Если человек не является таким, каким нужно, высокое положение или удачливость становятся всего лишь дополнительными помехами. Почему? Потому что аскеза бессмертия заключается в том, чтобы стремиться к душевному покою и безразличию рассудка и добиваться этого… Но как правитель может закрыть глаза и заткнуть уши, контролировать свои внутренние органы и вести счет своим вздохам, воздерживаться от пищи и оставаться чистым на протяжении долгого времени, поддерживать самостоятельно огонь под алхимическим котлом, рано вставать и поздно ложиться?…Правила достижения бессмертия — это потребность в спокойствии и недеянии, отказ от самого понятия о материальном теле, тогда как правитель звонит в огромные колокола и бьет в барабан Грома. Бум-бум! Бомбом! Это ужасает его душу и приводит к заблуждениям его сердце…»

В то же время глубокое чувство единства человеческих интересов добавляло сентиментальности этой неустанной погоне за бессмертием. Каждый надеялся, что ему удастся перейти в царство бессмертных со своей семьей, друзьями и материальными ценностями, чтобы и там пользоваться радостями того мира, где время уже не имеет никакого значения.

В распространении подобного милосердия социологи видят доказательство нового усиления семейных связей, ослаблению которых на время способствовало уничтожение порядков древнего феодального общества. Возможно, именно это позволило различить в этом явлении глубокую взаимную человеческую симпатию, уравновешивающую доверие к эпохе, когда науки и техника, как и в современные нам годы развития индустрии, казалось, вели человечество к бесконечному прогрессу.