1. Наука

1. Наука

Семантическая интерсубъективность означает, что слово или предложение всеми понимается одинаково. Как же это возможно19?

Некоторые философы утверждают, что это возможно в том случае, если слова и предложения связаны с определенными формами созерцания, восприятия или с "абстрактными" представлениями, которые могут быть даны всем людям с равной ясностью и отчетливостью. Так, к примеру, Кант обосновывал геометрию с помощью априорных форм созерцания, а позитивисты определяли смысл предложения методом его эмпирической верификации, под которым они понимали его сведение к чувственным данным (восприятиям), доступным в принципе всем людям. Однако, как выяснилось, не существует ни априорно необходимых форм созерцания, ни общеприемлемых чувственных данных. Современная геометрия предпочитает воздерживаться от наглядности, а что касается чувственных данных, то, как показано в предшествующих разделах, они всякий раз зависят от определенных априорных интерпретаций. Теперь об "абстрактных" представлениях, принадлежащих самим теориям. Выражения типа "электрон", "длина волны", "способ мышления", "интенциональность", "принцип римского законодательства" и т. п. не могут быть прояснены ссылкой на определенные формы созерцания или восприятия, но должны быть поняты в рамках именно той дедуктивно-гипотетической структуры теории, в которой они фигурируют. Таковы аксиомы, теоремы, базисные предложения, а также и определенные правила соответствия между ними и наблюдениями, причем эти наблюдения, как уже было сказано, даны в теоретической интерпретации. Если под электроном, к примеру, понимается некий крохотный шарик, вращающийся вокруг атомного ядра, то это лишь субъективная и неясная иллюстрация, почти не имеющая ничего общего с соответствующим физическим понятием. Семантическая интерсубъективность понятий и высказываний, которые не могут быть непосредственно сопоставлены с отдельными восприятиями, созерцаниями и т. п., но мыслятся лишь в некотором теоретическом контексте, может быть установлена лишь при помощи проверки того, всегда ли получаются одинаковые результаты при использовании данных понятий и высказываний. Витгенштейн был прав, говоря, что семантическое значение понятий и высказываний определяется их использованием. Если это так, то семантическая интерсубъективность может быть установлена лишь эмпирически, и в этом причина постоянной неопределенности критериев ее достаточности и долговременности. То, что сегодня кажется еще ясным и отчетливым, завтра уже может оказаться неясным и темным. Так, иной раз новые открытия побуждают нас к новым определениям, а порой возникают по ходу дела неизбежные колебания в понимании смысла понятий и высказываний в силу неоднозначности их связи с опытом, что дает простор для интерпретации.

История науки предоставляет многочисленные примеры как ограниченности семантической интерсубъективности, так и того, что она может быть установлена лишь эмпирически. Я ограничусь здесь упоминанием немногих, но замечательных примеров из сферы точных наук, поскольку именно в них семантическая интерпретация играет особо важную роль.

Декарт требовал интерсубъективной ясности и отчетливости понятий, однако его понятие импульса, пусть и новаторское, оставалось неясным и потому было уточнено Гюйгенсом и Ньютоном с помощью их понятия инерционной массы. Инерционная масса возможна лишь относительно к абсолютному пространству, но что же означает последнее? Далее, закон тяготения Ньютона содержал выражение "квадрат расстояния". Можно ли было в то время усомниться в его семантической интерсубъективности? И напротив, если сегодня так кто-то выразится, то физик спросит его, что понимается под "расстоянием". Для физика о расстоянии можно говорить ясно и отчетливо лишь тогда, когда дана определяющая его система отсчета. Недостаток семантической интерсубъективности ньютоновской физики был одной из значимых причин, побудивших Эйнштейна перейти к новым представлениям о пространстве и времени.

В заключение бросим еще раз взгляд на историю точных наук, а именно математики и логики. Сначала грекам казалось интерсубъективно ясным и отчетливым, что такое число. Когда же они открыли иррациональные числа, они заколебались и задались вопросом: а что же, собственно, понимается под числами? Подобный же спор возник на рубеже XIX—XX веков, когда столкнулись с так называемыми антиномиями теории множеств, служившей основанием математики. Эти антиномии пытались разрешить с помощью нового понятия доказательства и так называемых кванторов. При этом одни пришли к "логицистскому", другие — к "формалистскому", а третьи — к "интуитивистскому" истолкованию оснований математики. Данный спор между этими различными семантическими представлениями и сегодня еще не завершен.

Все это показывает, что в науке семантическая интерпретация всегда существует лишь в ограниченных рамках и в течение ограниченного времени. Она есть поэтому нечто историческое. Она устанавливается не с помощью некоторых общенеобходимых созерцаний, способностей восприятия или непосредственно очевидных абстрактных представлений, а есть следствие вхождения и вживания в исторически данный и весьма сложный теоретический контекст. Семантика как таковая относится ведь к языку и потому всякий раз изучается как язык. Как и язык, она подвержена колебаниям, развитию и изменению; тем самым изменяется также и ее интерсубъективность.