ИЗМАЙЛОВ Александр Алексеевич

ИЗМАЙЛОВ Александр Алексеевич

псевд. Смоленский; 26.8(7.9).1873 – 16.3.1921

Поэт, прозаик, критик, журналист. Ведущий ежедневной рубрики «Литературное обозрение» в газете «Биржевые ведомости» (1898–1916). Сотрудник журнала «Театр и искусство» (с 1897), редактор газеты «Петербургский листок» (с 1916). Публикации в журналах «Сын Отечества», «Вестник Европы», «Образование», «Новая иллюстрация», «Новое слово» и др., в газетах «Русское слово», «Руль», «Север» и др. Сборники статей «На переломе. Литературные размышления» (СПб., 1908), «Помрачение божков и новые кумиры. Книга о новых веяниях в литературе» (М., 1910), «Литературный Олимп… Характеристики, встречи, портреты, автографы» (М., 1911), «Пестрые знамена. Литературные портреты безвременья» (М., 1913). Книги «Кнут Гамсун» (в соавт. с М. Благовещенской; СПб., 1910), «Чехов. 1860–1904. Биографический набросок» (М., 1916). Сборник «Стихотворения» (СПб., 1905). Сборники пародий «Кривое зеркало» (СПб., 1908; 4-е изд., СПб., 1914), «Осиновый кол» (Пг., 1915). Сборники рассказов «Черный ворон» (СПб., 1901), «Рыбье слово» (СПб., 1903), «Осени мертвой цветы запоздалые» (СПб., 1906), «Рассказы» (СПб., 1912), «Юморист. – Товарищ. – Слабый пол» (М., 1914). Повесть «В бурсе» (СПб., 1903). Роман «Ураган» (М., 1909). Драма «Мертвые властвуют (Тени)» (Пг., 1916).

«Измайлов – худой, черный, в черных очках, весь точно чернилами нарисованный, голос глухой. Даже жутко стало.

Измайлов вообще был человек жутковатый: жил на Смоленском кладбище, где отец его был когда-то священником, занимался чернокнижием, любил рассказывать колдовские истории, знал привороты и заклинания, и сам, худой, бледный, черный, с ярко-красной полоской узкого рта, похож был на вурдалака» (Тэффи. Распутин).

Александр Измайлов

«Он никогда (или редко, – я, по крайней мере, не помню) не вступал в спор. Мягко, но твердо возражал иногда, высказывал свой взгляд, но никогда не вступал в словесную стычку, распрю, понимая, что столкновение мнений вовсе не ведет к истине, как утверждает французская пословица, а только к расшибанию лбов (за исключением тех частых случаев, когда лбы – медные).

Много было в Измайлове „чеховских“ черт: недаром он так любил Чехова и так нежно о нем писал. Вспоминается мне последняя встреча с ним совсем недавно у В. Н. Сперанского, его тихий, ласковый, немножко по-семинарски „окающий“ говор, улыбка с оттенками застенчивости и печали, короткая, одними кистями рук, жестикуляция. Кто-то еще шутил над его мнительностью, внушающей ему мысль об „опасной“ болезни сердца (он спешил домой, чтобы лечь пораньше спать). И вот – не стало его, милого, „чеховского“ Александра Алексеевича…

В самом деле, Измайлов несколько отставал от типа новейшей литературы (достаточно напомнить, что в поэзии Маяковского он усматривал, по преимуществу, какой-то идиотизм), и нет ничего удивительного в том, что передовые поэты относились к нему столь же холодно, как и он к ним» (Э. Голлербах. Встречи и впечатления).

Александр Измайлов

Данный текст является ознакомительным фрагментом.