2.2. Британская «коммунитаристская» модель политики мультикультурализма

2.2. Британская «коммунитаристская» модель политики мультикультурализма

По мнению российского исследователя В. С. Малахова, выбор модели интеграции иммигрантов зависит прежде всего от сложившихся в тех или иных странах Европы политических культур. Большинство стран Западной Европы (Франция, Германия, Италия, Испания, Швейцария и др.) свою интеграционную политику ориентируют на модель равенства, не признающую никаких посредников между государственной властью и индивидом. Субъектом правовых отношений является индивид. Альтернативная модель меньшинства, допускающая, что агентами правовых отношений выступают также группы-посредники (этнические, языковые, религиозные), получила поддержку в Великобритании, Нидерландах и Швеции.[195]

Особенно показательной в этом отношении является ситуация в Великобритании. К концу 1990-х гг. там уже сложились этнорасовые меньшинства мигрантов из стран Азии, Африки и островов Карибского моря (около 5 % британских граждан), и процесс постоянного изменения этнического и расового состава населения не прекращается. С учетом не имеющих гражданства резидентов и нелегальных иммигрантов масштабы этого явления предстают еще более впечатляющими. В отличие от практики прошлого, новые иммигрантские общины сохраняют принадлежность к своей «корневой» культуре, во многом противоречащей европейским нормам и ценностям, свою особую идентичность и связи со страной происхождения. Растет этнокультурная мозаичность британского общества. Несмотря на традиционное представление о Великобритании как о государстве, где к иностранцам относятся сдержанно и свысока, это одна из самых открытых миру развитых стран: порядка миллиарда человек имеют право безвизового въезда в нее. До принятия нового «Акта национальностей» (1983) жители стран Британского Содружества могли стать полноценными гражданами Великобритании, пройдя простую процедуру регистрации, чем и воспользовалось большинство иммигрантов, в том числе мусульман.[196] Согласно закону 1948 г., они подпадали под категорию «граждане Великобритании и колоний» и имели право безвизового въезда и трудоустройства на Британских островах. Количество граждан государств, не входящих в ЕС, которые посещают Британию, только в 1990-е гг. увеличилось на 60 %. Ежегодно в Соединенное Королевство для обучения приезжают около 300 тыс. иностранных студентов, причем треть из них – из стран Азии.

Если в 1981 г. численность мусульман – выходцев из Пакистана, Индии и Бангладеш оценивалась на уровне 750 тыс. человек, то сейчас их почти 3 млн, причем родившиеся в самой Великобритании составляют не менее 50 % от этого числа.[197] Только в 2005 г. с просьбой о предоставлении убежища к британским властям обратилось около 100 тыс. человек. У них были неплохие шансы найти работу: в стране достаточно развита так называемая серая экономика (все сферы, которые заинтересованы в привлечении нелегалов, где широко используется дешевая, неквалифицированная рабочая сила и всегда есть масса возможностей не платить установленные налоги и где фактически регулярно происходит целенаправленное нарушение государственной налоговой дисциплины), многие заявители – выходцы из бывших британских колоний (доминионов) и владеют английским языком, что несколько упрощает процесс дальнейшей межкультурной интеграции.

Если в первые годы массового притока в страну выходцев из бывших колоний власти и пытались диктовать курс на их ассимиляцию, то уже в конце 1960-х гг. от него отказались как от неэффективного. В 1968 г. тогдашний министр внутренних дел Рой Дженкинс так сформулировал цель британской внутренней политики: «Не достижение плоского униформизма, а культурное разнообразие вкупе с равными возможностями и в атмосфере взаимной толерантности».[198] С тех пор эта формула не подвергалась сомнению на официальном уровне. В 1980-е гг. именно Великобритания первой в Европе, реагируя на процессы «пробуждения ислама», разработала и стала осуществлять на практике свою коммунитаристскую модель мультикультуралистской политики, «означавшую признание государством сосуществующих в рамках национального сообщества многочисленных общин, официально признанных национальными меньшинствами. Они имеют полное право жить в своем кругу, сохраняя приверженность своему культурному наследию, этническим обычаям и семейным связям, а также отстаивать свои права на национальном уровне. Основополагающим для коммунитаристской модели является принцип: значение и многообразие культурных ценностей каждой общины будут всегда определяющими при предоставлении услуг [государства. – В. С.] в той мере, в какой это не входит в противоречие с глубинными интересами индивида».[199] Подданные британской короны вступают в контакт с государственными структурами не только в качестве индивидов, но и в качестве членов того или иного этнического сообщества. Однако реализация этого принципа на практике привела к тому, что права индивида все чаще ставились в зависимость от прав группы. Не удалось решить и проблему интеграции мусульман в британское общество, их стремление во чтобы то ни стало сохранить свою религиозную и этническую самобытность плохо согласуется с классическим пониманием феномена британского гражданства. Коммунитаристский мультикультурализм предполагает представление меньшинств в виде гомогенных сообществ. «Признание культурных различий, понимаемых в качестве статичных, в полиэтнических обществах неизбежно приводит к росту “реакционного мультикультурализма” и увеличению количества геттоизированных сообществ. В частности, культурная сегрегация и невозможность реализации множества политических интересов приводят к политизации культурных идентичностей среди британских мусульман и радикализации их поведения».[200]

На практике политику мультикультурализма ввела прежде всего Великобритания, которая одной из первых ощутила и ее наиболее разрушительные последствия. Достаточно вспомнить, какой шок пережила страна, узнав, что взрывы в лондонском метро летом 2005 г., унесшие несколько сотен жизней, подготовили и осуществили «свои» – подданные британской короны, по происхождению выходцы из Пакистана. Не меньшим шоком стало сообщение о том, что в Ираке против войск коалиции, в которую входят и британские воинские формирования, воюет британская бригада – 150 мусульман-суннитов, подданных британской короны. В мае 2006 г. проблемы расовых отношений, иммиграции и мигрантов посчитали «самыми важными» или «важными» 41 % британцев (для сравнения: в 1990-е гг. такого мнения придерживались лишь 5 %).[201]

В то же время, согласно данным социологического опроса, проведенного по заказу газеты The Guardian, под влиянием настроений антиисламизма сотни тысяч мусульман задумались о возможном отъезде из Великобритании. Опрос также показал, что тысячи мусульман пострадали от роста исламофобии: каждый пятый опрошенный утверждает, что после этих терактов либо он, либо член его семьи становился объектом оскорблений или враждебности.[202] Когда в 2006 г. спикер Палаты общин Джек Стро заметил, что мусульманским женщинам не следует носить паранджу, это вызвало бурю негодования среди британских мусульман. Более того, мусульманское сообщество Великобритании едва не пролоббировало такие поправки к закону о дискриминации, согласно которым любая критика их сообщества или использования его символов приравнивается к унижению сообщества. По мнению ряда исследователей, признание ислама на государственном уровне и политкорректное ограничение свободы слова во избежание возможных актов насилия и уличных беспорядков (наподобие тех, что прокатились по странам Западной Европы в ходе так называемого карикатурного скандала) могут привести к доминированию религиозного фундаментализма в публичной сфере.[203]

Представители иммигрантских сообществ страны все чаще выдвигают требования, связанные с устранением «гегемонии белой культуры», что фактически означает нежелание принять общие ценности и представления о социальной солидарности, сложившиеся в принимающем обществе, и представляет собой серьезный вызов идее единства британской нации. В стране вновь приобрел особую актуальность вопрос: что значит быть британцем? «Вопрос, по сути, в том, – заявлял в 2006 г. в связи с этим премьер-министр Великобритании Г. Браун, – чем определяется наша национальная идентичность – общими ценностями либо только национальной принадлежностью? <…> Если мы ясно понимаем, что именно общие ценности (а не цвет кожи или институты) определяют, что значит быть британцем в современном мире, мы можем установить куда более высокую планку для обязанностей гражданина в нынешнюю эпоху и более амбициозно формировать новые и современные отношения между государством, сообществом и индивидом. Это облегчит решение непростых проблем, в совокупности связанных с понятием “мультикультурализм”. Речь идет о том, каким образом разнообразные культуры, неизбежно отличающиеся друг от друга, могут найти общую цель первостепенной важности, без которой не может процветать ни одно общество».[204] В результате вышеописанных процессов британская идентичность становится более многосоставной. Анализируя ментальность и самосознание британцев, можно говорить о том, что Великобритания была и останется страной множества пересекающихся идентичностей. Нынешнее положение дел заставляет даже усомниться, существует ли в атомизированном британском обществе некая общая идентичность. Некоторые склонны полагать, что именно это парадоксальным образом препятствует росту правого радикализма в стране.[205]

В то же время нельзя не заметить подъема общественного недовольства массовой иммиграцией, которая становится одной из определяющих внутриполитических проблем Великобритании. Характерно следующие: если французские и немецкие власти сегодня концентрируют внимание на решении проблем «низов» мусульманских общин своих стран, то в Великобритании угроза исламского экстремизма и терроризма связывается в первую очередь с университетскими сообществами. Именно в университетах происходит радикализация определенной части студентов из исламских стран, их приобщение к политическому экстремизму, рекрутирование членов террористических организаций. До недавнего времени британское университетское сообщество не хотело признавать распространение исламского экстремизма в студенческой среде. Резкое неприятие вызвало и предложение правительства усилить контроль за студенческими кампусами. Однако расследование террористических актов в лондонском метро 2005 г. и предотвращение еще более разрушительных террористических атак в 2006 г., показали, что среди тех, кто готовил и осуществлял их, были выпускники британских университетов. Как заявил недавно декан Исламского колледжа в Лондоне Заки Бадави, имеющий репутацию экстремиста: «Новые моджахеды уже находятся внутри крепости».[206]

По мнению многих британцев, целенаправленная поддержка множества идентичностей (на что ориентируется политика мультикультурализма), не соответствующих ценностям и традициям принимающего общества, подрывает его социальную сплоченность. Так, глава британской комиссии по расовому равенству Т. Филипс, сам чернокожий британец, считает, что мультикультурализм – это «дитя ушедшей эпохи. Все граждане должны ориентироваться на общую британскую идентичность».[207]

Сегодня в Великобритании интеграция иммигрантов рассматривается как двусторонний процесс. С одной стороны, принимающая сторона должна всячески помогать и трудовым мигрантам, и беженцам, и приезжающим по программам воссоединения семей, содействовать им в изучении языка и культуры, открыть доступ к рынкам труда и жилья, предоставить возможность пользоваться системами образования и здравоохранения, защищать от дискриминации. С другой стороны, сами иммигранты должны стремиться к включению в новое общество, уважать его традиции и культуру. Предъявляемое, наряду с тестами на знание английского языка, требование к иммигрантам – знать историю Соединенного Королевства, его государственное устройство, стиль жизни и обычаи – определяется стремлением сблизить иммигранта с британцами и помочь ему интегрироваться в британское общество с минимальными затратами. Тем не менее в Лондоне примерно половина бездомных – иммигранты. Правда, не имеющие жилья иммигранты могут рассчитывать на приют в центрах для бездомных. Однако если иммигрант по каким-то причинам отказывается жить в общежитии или центре для бездомных, то он признается умышленно бездомным, что, согласно закону, является основанием для его принудительной высылки из страны. Ситуация на рынке жилья складывается таким образом, что острее проявляется тенденция к концентрации разных этно-расовых групп в «своих» микрорайонах. В Лондоне появляются этнические кварталы. И чем более не похожа культура иммигрантской группы на культуру страны пребывания, тем сильнее территориальное обособление данной группы, т. е. сегрегация.

Большинство британских исследователей придерживаются одной из двух доминирующих точек зрения на проблему развития толерантности в обществе. Первая заключается в том, что с помощью законодательных мер можно заставить людей быть толерантными. Согласно второй, нужно повышать уровень образованности и информированности людей, разрушать межгрупповые и межкультурные барьеры, чтобы снизить необходимость в новых законодательных мерах. Считается, что «процесс интеграции в большей степени определяется непосредственным соприкосновением и взаимовлиянием различных культур, а не мероприятиями, навязываемыми сверху властями с целью развития толерантности. Тем не менее люди, которые занимаются проблемами развития толерантности в обществе, стараются выходить на политический уровень, работают как на местах, так и с представителями власти».[208]

В Великобритании межэтническую и межрасовую нетерпимость связывают прежде всего с нарушением прав человека, другими словами, с дискриминацией – ограничением прав части населения по определенному признаку. Такими признаками могут быть: расовая, религиозная, этническая принадлежность, язык, пол, другие убеждения. В соответствии с этим формируется законодательная база, регулирующая вопросы соблюдения прав населения Соединенного Королевства. Пожаловаться на дискриминацию могут как граждане Великобритании, так и иммигранты и иностранцы, временно пребывающие на ее территории. Так, у каждого района Лондона есть официальный интернет-сайт, где создан раздел, позволяющий:

• получить информацию об этнических и расовых группах, населяющих тот или иной район Лондона, и об их вкладе в британскую культуру;

• изучить общие правила поведения в новой для иммигрантов или иностранцев среде;

• получить разъяснение о том, что значит «дискриминация» и «подвергнуться дискриминации»;

• подать жалобу об ущемлении прав (все материалы предоставлены на нескольких языках).

Среди актов антидискриминационного законодательства следует упомянуть один из важнейших биллей, регулирующих сферу межэтнических отношений, – «Закон о расовых отношениях» (1976 г. с изменениями 2000, 2003 гг.). Его основными целями являются:

• улучшение взаимоотношений между этническими группами посредством проведения политики расового равенства во всех общественных сферах;

• стимулирование (например, облегченное налогообложение) местных и региональных организаций и предпринимателей прилагать усилия для обеспечения равенства возможностей и гармоничных межэтнических отношений;

• привлечение внимания общества к проблеме расовой дискриминации и несправедливости для обеспечения общественной поддержки.

В соответствии с этим законом учреждена и действует до сих пор неправительственная общественная Комиссия по расовому равенству, члены которой призваны решать проблемы расовой дискриминации, продвигать идею равенства, работать «для объединенного общества, где разнообразие культур – ценность».[209] В ее задачи входит контроль работы властей в области борьбы с расовой дискриминацией, проведение служебных расследований фактов дискриминации по расовому признаку и т. д.

По примеру центральной Комиссии по расовому равенству на территории Лондона работает Лондонское агентство развития, в котором созданы специальные подразделения, занимающиеся вопросами расовой, гендерной, половозрастной, религиозной дискриминации, а также решением проблем инвалидов. При агентстве функционируют многочисленные курсы для помощи мигрантам при устройстве на работу, изучении языка и культуры Британии, решении жилищных вопросов, обеспечении медицинскими услугами. Все отделения Лондонского агентства развития взаимодействуют с центральным правительством, координируют деятельность общественных организаций, осуществляют реализацию политики равноправия на территории Лондона.

Основным и главным принципом деятельности общественно-политических организаций является утверждение «Мы разные, но равные». Они направляют свои усилия на борьбу с ксенофобией, отстаивают предоставление равных возможностей и создание условий одинаковых для всех (и британцев, и иммигрантов).

Каждые три года власти Лондона принимают концепции, направленные на развитие и процветание мегаполиса, в том числе и программы, оптимизирующие деятельность общественных организаций по вопросам соблюдения расового равенства и предотвращения дискриминации. В целом, все имеющиеся программы призваны содействовать созданию равных условий для всех категорий граждан и не только законодательно, но и на практике гарантировать отсутствие проявлений прямой или косвенной дискриминации/расизма.

Стратегия развития Лондона как мультикультурной столицы «Культурный Капитал» была принята еще в апреле 2004 г. В ее рамках был создан Культурный консорциум Лондона и проведен Форум творческого потенциала. Программа, направленная на развитие представлений о различных этносоциальных группах, была успешно реализована в 2007 г. и охватила значительную часть населения.[210] В ходе ее реализации большое внимание было уделено культурному и религиозному наследию мусульман, знакомству с африканской и азиатской культурами. Организованы и проведены многочисленные выставки, этнические фестивали, поэтические мероприятия с участием представителей этнических меньшинств и цветного населения (к последнему сегодня относится около 30 % жителей Лондона). В результате реализации данной стратегии властям удалось не только выявить существующие проблемы в отношениях между представителями различных этнических групп, но и по-новому представить многообразие культур в Лондоне.

В программе экономического развития Лондона есть раздел, который регулирует вопросы дискриминации в сфере трудо-устройства и содержит рекомендации HR-менеджерам, представителям бизнес-структур и работодателям. Вопрос занятости и трудоустройства решается с учетом принципа равенства. Однако в Великобритании придерживаются избирательного подхода к тем, кому разрешается работать, учиться или проживать на территории страны. Центральное правительство квотирует миграцию по этнокультурному принципу, с учетом потребности в профессионалах, имеющих нужную специальность, – все это должно способствовать притоку в страну высококвалифицированных специалистов, обеспечивающих стабильность и экономическое процветание страны в целом. С 2001 г., по инициативе министра внутренних дел Великобритании Дэвида Бланкетта, все, кто в официальном порядке подает заявку на миграцию в Великобританию, получают специальную пластиковую карту с личными данными, персональным кодом и отпечатками пальцев, которая служит биометрическим удостоверением личности, аналогом внутреннего паспорта. Именно этот документ юридически регулирует социальный статус мигранта и служит гарантией соблюдения всех его прав и свобод на весь период рассмотрения заявки. На протяжении десятилетий положение просителя регулируется двумя основными документами – «Иммиграционным актом» (1971) и «Актом о британском гражданстве» (1981). В соответствии с основополагающими документами заявитель может быть депортирован из страны в случае нарушения условий въезда, если государственный секретарь по внутренним делам решит, что депортация данного лица пойдет на благо обществу, или если лицо после достижения 17 лет совершает уголовное преступление, за которое предусмотрено тюремное заключение.[211]

На сегодняшний день британские власти представители общественности разработали и успешно реализуют программы, регулирующие вопросы миграционной политики. Их основные принципы:

• признание того факта, что находящаяся под контролем «замещающая» иммиграция приносит пользу не только экономике страны, но и британскому обществу в целом;

• предотвращение случаев нелегальной иммиграции путем ужесточения иммиграционной политики: в 2002 г. был принят новый закон о гражданстве, иммиграции и предоставлении убежища, благодаря которому резко сократилось число лиц, получающих право на убежище; в 2008 г. введены идентификационные карты для иммигрантов (ID card), позволяющие работодателям конфиденциально проверить, легально ли их потенциальный сотрудник прибыл в Великобританию и пребывает в стране, имеет ли он разрешение на работу (те, кто нанимает нелегалов на работу, подвергаются штрафу, в 1997 г. он составлял 5 тыс. фунтов);

• усиление пограничного контроля (с 2001 г. Великобритания проводит жесткую пограничную политику в отношении семи этнических групп: курдов, цыган, албанцев, тамилов, понтийских греков, сомалийцев и афганцев);

• признание вклада иммигрантов в развитие Великобритании и уникальности британской модели этнического и культурного многообразия с учетом осознанной необходимости баланса прав и обязанностей: чтобы быть британцем необходимо уважать законы, проявлять толерантность и готовность жить в одном государстве, принося пользу стране.

В соответствии с лондонской программой расового равноправия 2005–2008 гг. предусмотрены и реализуются меры по повышению уровня толерантности в отношении этнических и других меньшинств. В частности, программа призвана решить две важные задачи: способствовать реализации антидискриминационных законодательных актов и программ в целях интеграции представителей иных этнических общностей (провозглашается и поощряется равноправие во всех сферах жизнедеятельности, вводятся обязательства по внедрению основ расового равенства). Власти Лондона стремились выполнить следующие задачи:

• искоренить дискриминацию;

• поощрять предоставление равных возможностей и поддерживать гармоничные взаимоотношения между представителями различных расовых групп;

• обеспечивать доступ общественности к информации и услугам, предоставляемым в рамках программы.

Как считают городские власти, проблема ксенофобии в Лондоне – это и проблема восприятия, доступности информации, просвещения горожан. Преодолению информационной замкнутости различных групп мигрантов лондонские власти уделяют особое внимание: создаются специальные интернет-сайты, в средствах массовой информации все чаще обсуждаются преимущества мультиэтничного общества, принимаются и реализуются программы, направленные на формирование толерантности в обществе. Их создатели привлекают внимание лондонцев к позитивным аспектам сосуществования множества культур, преимуществам политики мультикультурализма и сохранению традиционных ценностей правового общества с учетом ценностей, присущих национальным меньшинствам. Соответствующей проблематике посвящены ежегодные доклады Европейской комиссии о равенстве и борьбе с дискриминацией. В Лондоне действуют различные государственные и частные программы, направленные на профессиональную, образовательную и психологическую подготовку отдельных групп иммигрантов.[212]

В ходе исследования опыта создания институциональной среды, обеспечивающей интеграцию представителей этнических, религиозных, культурных меньшинств в городское сообщество, а также формирования принципов толерантного взаимодействия внутри лондонского городского сообщества получены результаты, которые свидетельствуют: существенное отличие британских программ (в том числе и лондонской программы расового равноправия) от концепций, реализующихся в других странах, состоит в том, что борьба с этнической, религиозной и другими видами дискриминации в Великобритании включена в общую систему правозащиты. О дискриминации здесь говорят как об общественном явлении, которое требует пристального внимания и непосредственного участия неправительственных организаций и учреждений, местных властей и центрального правительства в решении соответствующих проблем.

Анализ лондонских муниципальных программ позволяет говорить о действительном стремлении властей создать максимально комфортные условия для жизни в городе как для граждан Великобритании, так и для политических беженцев и трудовых иммигрантов. Чтобы снизить проявления ксенофобских настроений среди лондонцев, разрабатываются специальные инструкции и методики, издаются памятки и буклеты по правовым вопросам, социальной защите различных категорий горожан; предполагается что таким образом удастся повысить уровень толерантности среди различных слоев населения.

Вместе с тем на сегодняшний день явно преждевременно констатировать наличие сформированного толерантного сообщества как в столице, так и в стране в целом, однако для достижения этой цели делается многое. Так, на уровне правительства провозглашена политика позитивных действий, которую также называют политикой предоставления преимущественных прав или утвердительных действий (affirmative action), в рамках все той же мультикультуралистской стратегии. Насколько можно судить, ее суть состоит в предоставлении отдельным группам, прежде всего иммигрантским, квот и новых преференций в трудоустройстве, образовании, политическом представительстве и др.

Первым шагом в этом направлении стало избрание в 2001 г. двух депутатов-мусульман, членов лейбористской партии, в Палату общин и назначение правительством лейбористов трех мусульман – выходцев из Пакистана, Индии и Бенгалии пожизненными пэрами – членами Палаты лордов (в том числе одной женщины). Вторым шагом стало включение в правительство премьер-министра Гордона Брауна в 2007 г. двух из четырех мусульман, являющихся членами фракции лейбористской партии в Палате общин, что должно было продемонстрировать доступность «политического лифта» и для британских мусульман. Такого рода инициатива была поддержана и оппозицией: Дэвид Камерон, бывший в то время лидером консерваторов, заявил о введении в состав «теневого» кабинета мусульманки, а кандидат на пост мэра Лондона от консервативной партии Б. Джонсон в ходе избирательной кампании в марте 2008 г. с гордостью заявлял о своих черкесских, т. е. мусульманских, «корнях».

В соответствии с официально провозглашенной политикой поддержания культурного плюрализма регулярно проводятся этнические фестивали. Выдающимся подданным из бывших колоний пожалованы рыцарские звания: достаточно вспомнить писателя сэра Салмана Рушди или известного философа, одного из ведущих теоретиков мультикультурализма, сэра Бигху Парекха, который является членом Палаты лордов. В 2007 г. во время индуистского праздника Дивали тогдашний премьер-министр страны Гордон Браун стал почетным членом индуистского сообщества Британии и получил имя Шри Говардхан.[213] Все это должно демонстрировать, что современное понимание британскости вполне совместимо с культурным многообразием.

В дальнейшем правительство предполагает государственное финансирование исламских школ и финансовую, налоговую реформу, которая призвана создать для граждан Британии – мусульман возможности пользоваться ипотекой, работать на рынках кредитования и инвестирования, не нарушая норм шариата (в исламских сообществах существует религиозный запрет на проведение ссудных операций).[214]

Таким образом, в Великобритании делают ставку, с одной стороны, на активное вовлечение представителей мусульманской общины в экономическую и политическую жизнь страны, с другой – на популяризацию позитивных примеров личного успеха для иммигрантской молодежи, на формирование уверенности в возможности влиять на государственную политику, отстаивать свои интересы в правовом поле без изменения идентичности, на ликвидацию доступа к политическим группировкам экстремистского толка.

Хотелось бы верить в успех новой интеграционной политики, однако она слишком напоминает американскую политику позитивной дискриминации, которая, как было показано выше, имела неоднозначные последствия. Сегодня 57 % респондентов-британцев опасаются, что Великобритания теряет свою культуру, 74 % полагают, что в стране слишком много иммигрантов, а 76 % считают, что страна перенаселена, в то же время 87 % опрошенных по-прежнему согласны, что быть британцем не значит принадлежать к белой расе. Жесточайшей критике подвергается иммиграционная политика государства, как и мультикультуралистская политика адаптации мигрантов, которую осуществляют государственные власти.[215] Не случайно в ходе предвыборной кампании весной 2010 г. главные оппоненты лейбористов – консерваторы предлагали меры по серьезному ужесточению иммигрантской политики.

Оценки результатов политики мультикультурализма в Великобритании практически диаметральны. Так, Френсис Фукуяма полагает, что «таким странам, как Нидерланды и Великобритания, необходимо прекратить контрпродуктивную политику мультикультурализма, прикрывавшую разросшийся радикализм, и положить конец экстремизму».[216] Напротив, британец и мусульманин Тарик Модуд считает, что мультикультурализм сегодня актуален как никогда, поскольку политика мультикультурализма – это политика интеграции, лучше всего отвечающая принципам равенства граждан.[217]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.