Времена и нравы
Времена и нравы
Иностранцы, прибывшие из стран, где женщины высших сословий были хорошо образованы, пользовались личной свободой, всеобщим уважением и носили декольтированные платья, немало удивлялись патриархальному укладу русской семейной жизни XVI – XVII веков.
Странным и возмутительным казалось иноземцам подневольное положение необразованных, спрятанных от чужих глаз и потому полудиких женщин. Европейцев, для которых галантность была нормой, смущало грубое и суровое отношение русских к своим женам. Тем не менее, осуждая жестокость и безнравственность русских мужчин, иностранные гости отмечали, что русские женщины не менее распутны, чем их мужья, и часто за жестокое к себе отношение отплачивают прелюбодеянием.
Иностранные авторы обращают повышенное внимание на развратное поведение русских женщин. Вот что написал по этому поводу Петрей: «Они наглы, сладострастны и не опускают ни малейшего к тому случая, только бы он представился, даже часто раздражают мужей к Венериной потехе с ними, а особливо иностранцев, к которым очень неравнодушны». Об особом расположении к иностранцам писал и Я. Рейтенфельс.
Необычайно безнравственной казалась иностранцам привычка русских (и женщин, и мужчин) выбегать из бани совершенно голыми, не стесняясь друг друга. Олеарий рассказывает: «Мы сами несколько раз видели в Москве, как мужчины и женщины выходили прохладиться из простых бань и голые, как их Бог создал, подходили к нам и обращались к нашей молодежи на ломаном немецком языке с безнравственными речами». Австрийский дипломат с нескрываемым ужасом пишет о том, что женщины и мужчины входили и выходили из бань через одну и ту же дверь, а женщины иногда выходили без стеснения голые поговорить со своими мужьями. Он же с чужих слов рассказывает, что немецкий солдат видел в Астрахани женщин, купающихся без стыда голыми в Волге. А одна начала тонуть и не постыдилась позвать на помощь!
Живописуя русские нравы, Адам Олеарий описывает следующий случай: в Нижнем Новгороде пьяная женщина вышла из кабака, упала на улице и заснула. Другой пьяный русский, проходя мимо и увидев женщину, которая лежала оголенная, распалился распутною страстью и прилег к ней, не глядя на то, что это было среди дня и на людной улице. Далее австриец приводит еще один пример пьянства: «Женщины не считают для себя стыдом напиваться и падать рядом с мужчинами. В Нарве я из моего места остановки видел много забавного в этом отношении. Несколько русских женщин как-то пришли на пиршество к своим мужьям, присели вместе с ними и здорово вместе выпивали. Когда, достаточно напившись, мужчины захотели идти домой, женщины воспротивились этому, и хотя им и были за это даны пощечины, все-таки не удалось их побудить встать. Когда теперь, наконец, мужчины упали на землю и заснули, то женщины сели верхом на мужчин и до тех пор угощали друг друга водкою, пока и сами не напились мертвецки».
Можно ли доверять подобным свидетельствам? Не совсем. Олеарий, к примеру, противоречит сам себе. Если русские женщины были такими затворницами, то как они могли ходить в кабак или на пиршество? Значит, запирали не всех или не очень крепко. Однако многочисленным фактам женского пьянства приходится верить. Историк Н. Л. Пушкарева пишет: «Причиной обыденности женского пьянства XVI – XVII вв. была сохраняющаяся скудость духовной жизни женщин, безрадостность досуга, безысходность жизни с нелюбимыми, тяжесть повседневного труда». Пьянству всегда можно отыскать множество причин...
Русские женщины, как известно, в XVII веке носили высокие каблуки. Своеобразное объяснение этому дает Я. Рейтенфельс, он считает, что единственной целью их ношения является удержание чересчур бесстыдных и безрассудных женщин от бесполезного праздношатания. Наш век доказывает, что высокий каблук – праздношатанию не помеха.
Знаменитый Казанова завел себе в России наложницу – юную крестьянку, которую называл Заирой. Его, конечно, удивляло, что в России можно купить живого человека. «А если она не захочет со мной пойти? Не захочет мне повиноваться?» – «Что значит – не захочет? – столь же недоуменно отвечали ему. – Это ваша собственность».
Девушка была красавицей и почти совершенством. «Если бы не ее приводящая в отчаянье ревность, не ее слепая вера в неопровержимость гаданья на картах, которым она занималась по десять раз на дню, Заира была бы совершенством, и мне никогда бы не пришла в голову мысль расстаться с нею», – признавался сердцеед.
Горячий венесуэлец Франсиско Миранда писал: «Слуга привел мне русскую девушку-швею, которая показала себя в постели настоящей чертовкой и в пылкости не уступит андалузкам. За ночь я трижды убеждался в этом». Вообще, в путевых записках иностранцев назывались отдельные местности, жительницы которых отличались легким поведением, например Валдай, располагавшийся на пути из Петербурга в Москву. Посещения Валдая путешественники ожидали с трепетом. Насколько страстными были порядочные русские женщины – история умалчивает. В женских мемуарах об этой стороне жизни не сказано ни слова. Секс был табуированной темой.
Советская действительность породила новые мифы о русском темпераменте. Советская женщина из анекдота во время секса думает о том, что пора белить потолок. Еще один анекдот (рассказанный Малькольмом Брэдбери в «Обменных курсах») сообщает, что русская после любовных объятий говорит: «Ты внес большой вклад». Все эти истории были подтверждены телевизионным заявлением одной нашей гражданки: «В СССР секса нет». Весь мир здорово повеселился.
В СССР возник образ бесполой советской женщины-руководителя, квадратной, закованной в уродливый деловой костюм, круглосуточно погруженной в работу. Такой, как главная героиня «Служебного романа», до ее любовного преображения. Появился термин «партбаба». Но грянула эпоха сексуального раскрепощения, и наши женщины принялись доказывать всему миру, что по этой самой части они дадут фору кому угодно...
Стереотип советской женщины – мрачная, неулыбчивая, бесформенная туча, в серой или черной, наглухо застегнутой одежде, – сменился современным – соблазнительная блондинка в короткой юбочке, женственная, пылкая и любвеобильная. Сегодня русских женщин снова обвиняют в безнравственности. У русских проституток за рубежом появилось даже общее прозвище – их всех зовут «наташами».
Итак, на трудных виражах нашей исторической судьбы русскую женщину швыряет из крайности в крайность. То бесстыдницы – то целомудренные, то асексуальные и мужеподобные – то само воплощение легкомыслия. Быть может, это попытки найти себя в стремительно меняющейся жизни? Или женская инстинктивная цепкость, заставляющая приспособиться, чтобы выжить?
Мир и время заставляют человека, а особенно женщину, переучиваться, смотреть на себя глазами рекламы. Современная женщина часто воспринимает повседневную жизнь как рутинную обязанность, которую необходимо исполнить, – обязанность столь же обыденную, как замена закончившегося рулона туалетной бумаги новым. Лишь из рекламных роликов она узнает о мире, полном красивых безупречных парочек с одинаковыми белозубыми улыбками. Глянцевые журналы уверяют ее, что она отчаянно нуждается в потоках любви и чувственности. Женщина верит и не верит – то лезет из кожи вон, чтобы добиться этого, то, в зависимости от обстоятельств, пытается уклониться от чрезмерно обременительной привязанности.
Кроме того, современная русская женщина пробивается наверх с помощью тех разновидностей бизнеса (рекламные агентства, еженедельные журналы, крупные рестораны), что слывут нестабильными и требующими слишком больших затрат эмоциональной и нервной энергии. Женщина, которая выбрала эту стезю, собранна, старательна (особенно в первое время), достаточно скромна, способна внушить окружающим чувство уверенности и надежности; больше того, она знает, что эти качества делают ее весьма привлекательной. В своих действиях она решительна и изобретательна, разнообразна и инициативна.
Не удивительно, что, когда такая женщина начинает ходить на свидания, все кавалеры оказываются слишком инфантильными и слабыми, и она расстается с ними без сожаления. Ей нужна красота и независимость, чтобы скрыть свое разочарование в жизни.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.