Крах и ярость

Крах и ярость

Наследником Саргона II стал Син-ахе-эриба («Син умножает братьев»). Очевидно, он был младшим сыном, и его мать была благодарна лунному богу Сину за всех мальчиков, которых она принесла царю. Мы знаем нового правителя по имени, под которым он появляется в Библии, — Синахериб.

Как многие другие ассирийские цари, Синахериб понимал необходимость иметь свою собственную столицу. Великолепная столица, только что построенная отцом, не устраивала его. Быть может, она несла слишком глубокий отпечаток личности отца, а Синахериб хотел чего-то, на чем легче было бы оставить свой собственный отпечаток.

Какова бы ни была причина, он избрал столицей Ниневию. Это был древний город, существовавший в качестве северного аванпоста еще с ранних шумерских времен. Он всегда был видным городом ассирийской земли, но прежде не служил столицей.

Синахериб перестроил ее совершенно заново и сделал великим метрополисом. Для подачи пресной воды, например, он построил облицованный камнем канал, доставлявший воду с северных холмов на много километров на юг. Местами канал достигал 22 м шириной, и вода подавалась через долину по каменному акведуку, напоминающему поздние сооружения римлян.

Себе царь построил дворец в восемьдесят комнат, 180 на 190 м . Двери охраняли самые характерные для Ассирии скульптуры — могучие крылатые каменные быки до двадцати тонн весом, с головами бородатых царей. Очевидно, они изображали неких могущественных духов, охранявших вход во дворец и, разумеется, царя, который в нем жил. (Эти стражи при входе — общее явление. Египтяне использовали сфинксов-львов с человеческими головами. Мы сами используем обычных львов, которых можно видеть у дверей многих старинных зданий.)

Этими крылатыми быками так часто иллюстрируют работы по Ассирии, что они стали эмблемой страны, как орел в Соединенных Штатах или медведь в России. И действительно, слава Ниневии, должно быть, разнесла рассказы об этих крылатых созданиях во все концы империи. Кажется почти несомненным, например, что таинственные «керубы» (херувимы), упомянутые в Библии, и есть эти крылатые быки либо очень близкие к ним скульптуры. Могучий керуб с огненным мечом не позволяет вернуться в сад Эдема. Шестикрылые керубы охраняют Божественный Трон в видении пророка Исайи, и два керуба (описание отсутствует) помещены на крышке Ковчега Завета.

По различным причинам керубы со временем перестали быть наводящими страх сверхъестественными созданиями с человечьими головами, но стали вначале ангелами, а затем маленькими ангелочками. Сегодня мы вполне готовы назвать хорошенького младенца херувимчиком, но никому и в голову не пришло бы применить это уменьшительное словечко к величественным чудищам, охранявшим вход в гигантский дворец Синахериба.

Ниневия оставалась ассирийской столицей до конца жизни империи. Это заняло менее столетия, но в это столетие расцвело творчество ряда иудейских пророков и их нападки на ассирийскую столицу наделили Ниневию дурной славой, которая сохранилась на все времена и стерла из памяти большинства людей всякое воспоминание о более древних столицах.

Иудеи имели вескую причину проклинать Ниневию, ибо царь, который ее построил, принес опустошение на землю Иуды.

Синахерибу, видите ли, пришлось столкнуться с обычной проблемой вступающего на трон деспота, особенно столь ненавидимого, как ассириец. Мятежные пожары, которые потушил его отец, разгорелись снова.

Пожары эти возникали не вполне спонтанно. На рубежах империи находились независимые нации, постоянно поощрявшие мятежи в ассирийских владениях. Только держа устрашающую ассирийскую армию постоянно занятой бунтовщиками, соседи могли быть уверены, что они сами не будут намечены для завоевания.

Близ западной окраины Ассирийской империи находился Египет, который постоянно интриговал с Иудеей и другими мелкими государствами запада. Египет предлагал деньги и военную помощь в случае решительных антиассирийских действий. Близ юго-восточной окраины империи находился Элам, и его специальностью было поддерживать постоянное брожение среди халдеев Вавилонии, через политических эмигрантов, которые там укрывались.

Элам подстрекал халдея Меродах-Баладана к попытке захвата власти в Вавилоне сразу после смерти Саргона II. Синахерибу пришлось поспешить в низовья и вновь разбить халдейского вождя. Затем он обратился на запад, чтобы встретить другую угрозу.

Поддавшись на уговоры египтян, Езекия, царь Иудеи, отказался выплачивать Ассирии установленную договором дань. Это равнялось формальному объявлению мятежа. Синахериб смел Иудею и окружающие территории, опустошив все с холодным и эффективным варварством. В 701 г . до н. э. он обложил осадой Иерусалим.

Иерусалим занимал от природы сильную, почти неприступную позицию, а Езекия хорошо подготовился к осаде, создав обширные запасы. Однако непредубежденные наблюдатели, судя по прежним результатам, чувствовали, вероятно, что судьба Иерусалима решена и что, в конечном счете, ассирийская армия возьмет город штурмом или измором.

Ассирийской армии это не удалось. Иерусалим остался нетронутым, и радость победы звенит на страницах Библии. Согласно библейской истории, внезапная чума поразила ассирийскую армию в ночи и сломленный ее остаток должен был снять осаду и отступить.

Геродот, греческий историк, также рассказывает о таинственном поражении армии Синахериба. Его рассказ, очевидно, не имеет ничего общего с Иерусалимом (во всех своих девяти книгах Геродот вообще ни разу не упоминает о евреях), но он говорит о нашествии мышей, которые перегрызли тетивы ассирийских луков, оставив армию частично безоружной, и заставили ее отступить.

Без сомнения, Синахериб отступил, не взяв Иерусалима, но причины могли быть намного более прозаичными, чем приведенные у Геродота или в Библии. Египет был в то время очень слаб, но он обязан был предпринять какие-то усилия для освобождения Иерусалима. В конце концов, Египет едва ли мог себе позволить ассирийскую победу. Синахериб должен был знать о египетских интригах, и в случае падения Иерусалима ему была бы очищена дорога через Синайский полуостров и он мог бы обрушить свое мщение на страну, орошаемую Нилом. Любой, знающий Синахериба, знал, что месть окажется не слабой.

Вследствие этого египетская армия выступила на помощь Иерусалиму, и Синахерибу пришлось с ней сразиться. Ассирийцы победили, но в ходе боев они были ослаблены, и это уменьшило их шансы на взятие Иерусалима. К тому же наместники Синахериба в Вавилонии должны были слать ему известия о том, что область скоро снова охватит пламя мятежа, и ассирийскому монарху Вавилон, великий метрополис, должен был казаться более важным, чем маленький холмистый городок Иерусалим.

Поэтому ассирийской армии пришлось отступить. Но для ассирийцев это была только незначительная неудача, ибо, кроме сохранения своего царя и обычаев, Иудее было почти нечего праздновать. Страна была разорена, Езекии пришлось выплатить громаднейшую контрибуцию и, сверх того, вновь выплачивать дань.

Эту дань Иудея продолжала платить до конца ассирийской истории, и настолько истощила свои силы, что уже никогда не восставала против Ассирии снова. Сын Езекии Манассия, который правил целых полстолетия, не нашел более безопасного курса действий, чем оставаться презренной ассирийской марионеткой. Он делал все, что мог, для подавления националистической партии пророков, которая упорно била в барабан антиассирийской пропаганды, которая могла в любое время спровоцировать катастрофу нового вторжения и осады. В результате Манассия проклят библейскими авторами.

В Вавилонии действительно вскоре вспыхнул бунт, и Синахериб ясно увидел, что Вавилон никогда не успокоится, пока помощь эламитов будет к его услугам. Он решил поэтому начать наступление прямо на Элам, и сделать это, не пробиваясь с боями через Вавилон и ослабляя свои силы, но предприняв внезапную атаку с моря.

Корабли он строил на севере и западе, чтобы эламские шпионы не смогли слишком быстро узнать, что оп планирует. Поскольку ассирийцы не имели морского опыта, Синахериб нанял на свои суда финикийцев. Он мог воспользоваться также услугами греческих моряков. (Возможно, что контакты между Грецией и Ассирией проходили относительно мирно. Некоторые из греков возвращались домой с рассказами о великом городе Ниневии, и, возможно, такие рассказы послужили источником греческих легенд о Нине и Семирамиде.)

Наконец флот был готов. Он поплыл по Евфрату быстро и тихо, миновал Вавилон, оставив его нетронутым, и достиг Персидского залива. Ассирийские экспедиционные силы высадились на эламском берегу и направились в глубь страны.

Если бы эламиты воспротивились ему и сражались, Синахериб мог бы одержать великую победу, но эламиты ответили на неожиданный ход ассирийцев собственным ходом, равно неожиданным. Они оставили в Эламе лишь небольшие силы для охраны страны и направили главные силы армии в Вавилон, объединившись там с бунтовщиками и поставив Синахериба перед опасностью оказаться отрезанным от своей базы. Синахерибу пришлось отступить, и все его хитроумные планы окончились ничем.

Это был провал, который терзал Синахериба гораздо больше, чем неудача под Иерусалимом, и он вызвал у него взрыв поистине бешеной ярости.

До того времени Вавилон благодаря своей славной истории пребывал в безопасности. Он был величайшим, богатейшим, наиболее культурным городом Запада, имевшим за собой уже тысячелетнюю историю. Он поддерживал древнюю шумерскую религию и был резиденцией ее главного бога (в вавилонском варианте) Мардука, еще с далеких времен Хаммурапи.

Конечно, Вавилон находился под пятой Ассирии, но это вряд ли могло подорвать вавилонское чувство превосходства. Вавилоняне смотрели на ассирийцев, вероятно, так же, как греки пять столетий спустя смотрели на римлян. Ассирийцы (как и римляне) были хороши в войне, но ничего больше не умели. За всем, что ценилось в жизни, — религией, языком, культурой, — ассирийцам приходилось обращаться в Вавилон.

Ассирия, должно быть, сама чувствовала это и невольно платила Вавилону почти суеверным почтением. Похоже было, что даже ассирийские цари не смели пренебречь проклятиями потомства за вред, причиненный Вавилону. (Подобное чувство не раз защищало позднее такие знаменитые культурные центры, как Афины, Флоренция и Париж.)

Но Синахериба, доведенного неудачами до безумия, не могли больше сдерживать мысли о вавилонском величии. Вавилону нужно было дать урок. Ужасный урок. Весь мир должен был видеть, что даже Вавилон не может противостоять ассирийской ярости, и, может быть, зрелище ассирийской мести предотвратит дальнейшие неприятности.

В 689 г . до н. э. Сииахериб ворвался в Вавилон и приступил к полному уничтожению города. Он разрушил систему каналов, срыл дамбы и наполнил оросительные канавы глиной домов, которые он смыл, отведя воды Евфрата. Он разрушил даже храмы и увез с собой в Ассирию статую самого Мардука. Он поставил себе целью сровнять город с землей и оставить пустое место.

Он преуспел, но не до конца. Город выжил, вначале в ужасающем состоянии, но выжил.

Сам Синахериб, однако, встретил скверный конец. В 681 г . во время религиозной церемонии он был убит в результате заговора, устроенного двумя старшими сыновьями.