Глава седьмая БЛАГОЙ ГОСПОДЬ НЕ ИГРАЕТ В КОСТИ (АЛЬБЕРТ ЭЙНШТЕЙН)
Глава седьмая
БЛАГОЙ ГОСПОДЬ НЕ ИГРАЕТ В КОСТИ (АЛЬБЕРТ ЭЙНШТЕЙН)
Джим Э. Лавлок, видный специалист в области естественных наук, — человек деловой и постоянно занятый. По заданию Американского космического агентства НАСА он специально изучал вопрос о существовании жизни на Марсе, а мультинациональная корпорация «Шелл» обратилась к нему как к видному биологу с просьбой изучить вопрос о глобальных последствиях загрязнения воздуха. Оказывается, эти вопросы тесно связаны друг с другом, ибо определяющее влияние на биосферу красной планеты — Марса — оказали микроскопические формы жизни: бактерии. Точно так же глобальное загрязнение воздуха, в значительной мере обусловленное массовым сжиганием ископаемых видов топлива, несомненно, повлияет и на биосферу Земли.
На протяжении многих лет Джим Э. Лавлок, возглавлявший специальный отдел Технологического института штата Калифорния, собирал данные геодезических обмеров поверхности Земли и других небесных тел, проводившихся как с Земли, так и с искусственных спутников. Дважды два всегда и везде дает четыре, а нарушение баланса естественных химических факторов непременно вызовет ответные реакции со стороны других химических факторов. Земля и ее биосфера, то есть среда обитания всего живого, должна стать объектом точнейших научных измерений. А это под силу только крупномасштабным компьютерным моделям.
Уже давно стало расхожим штампом утверждение о том, что компьютерные модели и программы способны проводить расчеты данных, относящихся к прошлому, настоящему и даже отдаленному будущему. Химические реакции — это всегда неизменные процессы, в какую бы эпоху они ни происходили. Поэтому компьютерные расчеты позволяют с абсолютной математической точностью установить, когда же произойдет коллапс земной биосферы, когда воды морей испарятся и превратятся в соль, или когда озоновые дыры положат конец существованию любых форм жизни на Земле. В мире создано множество математических моделей, обладающих высокой научной точностью. Просчитаны и изучены все важнейшие компоненты, позволяющие оценить те или иные данные замеров. И тем не менее до сих пор трудно найти более загадочные и малоизученные объекты, чем наша Земля и наша Солнечная система.
Возьмем для примера показатель светимости нашего главного светила. Чем больше «горючего вещества» сгорает в недрах Солнца, тем сильнее изменяется его внутренняя структура. За последние полтора миллиарда лет интенсивность свечения Солнца, согласно последним расчетам, возросла примерно на 30 %, хотя в разные периоды она могла существенно колебаться. Но, как ни странно, температура земной поверхности оставалась в целом приемлемой для большинства форм жизни.
Вот что пишет Джим Э. Лавлок:
«Несмотря на резкие изменения атмосферы в более ранние эпохи и колебания интенсивности отражения солнечной энергии от земной поверхности, наша Земля никогда не была ни слишком холодной, ни слишком жаркой в такой степени, чтобы поставить под угрозу само существование жизни на планете».
После периода первоначального остывания на планете всегда было достаточно водных ресурсов, океаны ни в одну из эпох ее геологической истории не покрывались полностью льдом и не высыхали. Какой же загадочный термостат регулирует средние температуры на нашей планете?
Известно, что углекислый газ обладает способностью задерживать тепло и тем самым способствует развитию так называемого парникового эффекта. По мере увеличения общего количества форм жизни на Земле содержание углекислого газа в ее атмосфере пошло на убыль, а содержание кислорода, наоборот, начало быстро возрастать. Если заглянуть в далекое прошлое, то этот процесс может показаться настоящим чудом, поскольку праатмосфера, состоявшая из метана, явилась настоящим подарком судьбы для форм жизни, выделяющих кислород. И чем жарче светило Солнце, тем больше форм жизни возникало на планете, и слой углекислого газа очень быстро был, так сказать, устранен из земного плана. При этом активно нараставшие массы кислорода создали вокруг Земли плотный защитный озоновый слой, который, в свою очередь, поглощал опасные ультрафиолетовые лучи. Пока вокруг Земли еще не сформировался защитный озоновый слой, жизнь была сосредоточена исключительно в морях и океанах. И вот теперь жизнь, образно говоря, ринулась на сушу. Какие же странные взаимозависимые факторы регулировали процессы, протекающие в биосфере? Предоставим слово видному биологу Полу Дэвису:
«Тот факт, что развитие жизни на Земле пошло именно таким путем, который был продиктован возникшими на ней условиями, само по себе служит прекрасным примером саморегуляции. Вообще эта проблема имеет явный теологический привкус. Создается впечатление, что Жизнь заранее предвидела угрозу и постаралась избежать ее».
А если это сделала не некая абстрактная «Жизнь», то кто же тогда? Что, если «заранее предвидела угрозу» не Жизнь, а все тот же «Ангел Земля»? В своей книге «Наша Земля будет жить» Джим Э. Лавлок приводит просто поразительные примеры саморегуляции нашей планеты, от которых буквально дух захватывает.
Итак, оказывается, организмы в биосфере Земли смогут выжить лишь тогда, когда содержание солей находится в определенных границах. Между тем каждому уважающему себя старшекласснику отлично известно, что моря являются солеными в первую очередь потому, что в них с незапамятных времен накапливаются соли минеральных веществ, приносимые в них водами рек. Строго говоря, моря давным-давно должны были бы превратиться в сплошную корку солей, ибо Солнце постоянно вызывает испарение морской воды и, следовательно, активно способствует кристаллизации солей. Отсюда — круговорот, известный каждому школьнику, хоть раз заглянувшему в химическую лабораторию: вода приносит соли в сосуд, нагревание вызывает испарение воды, и в сосуд вновь наливают соленую воду. Зная скорость испарения воды, можно точно вычислить, когда сосуд доверху наполнится солью. Так почему же наши моря и океаны не становятся все более и более солеными? Почему критический уровень содержания солей, при котором в воде гибнет практически все живое, так никогда и не будет достигнут? Кто регулирует работу этой колоссальной лаборатории — «Лаборатории Земля»?
Размышляя над этим, Джим Э. Лавлок выдвинул гипотезу, названием которой послужило имя греческой богини Земли — Геи. Гипотеза эта утверждает, что существует некий сверхорганизм, воздействующий на внешнюю среду таким образом, чтобы поддерживать в ней условия, приемлемые для существования жизни. Лавлок рассматривает Землю в качестве целостной, саморегулирующейся системы, включающей в себя биосферу, геологические процессы, атмосферу, климат и все существующие на планете формы жизни. Ученый называет три основных характеристики системы, именуемой Гея:
«1. Важнейшим свойством Геи является стремление к созданию наиболее оптимальных условий для всего живого на Земле…
2. С одной стороны, Гея обладает жизненно важными органами, находящимися в ее ядре… с другой — имеет все необходимые чувствительные зоны, расположенные на поверхности…
3. Реакции Геи на негативные изменения по сложности вполне сравнимы с законами кибернетики…»
Итак, Земля как огромный живой организм — и мы, люди, ее дети, которых она заботливо оберегает? Эффектная, весьма дерзкая с научной точки зрения гипотеза, которая ни в коей мере не избавляет нас от ответственности за свои действия. Нет, «Ангелу Земля» далеко не безразлично, что мы постоянно загрязняем его просторы, как не безразлично и то, что мы упорно разрушаем и губим биосферу. Он реагирует на все это! Создается впечатление, что Земля обладает неким регулирующим механизмом, позволяющим вносить коррективы во многие процессы, рассчитанные на длительную перспективу. А понятия «регулирование» и «внесение корректив» подразумевают существование некоего разума, который, естественно, просто не может возникнуть сам по себе. Ведь самое главное здесь заключается в том, что такое «регулирование» ориентировано на будущее, на отдаленную перспективу.
Откуда «Ангел Земля» мог узнать, что океаны спустя многие миллионы лет окончательно покроются сплошной соляной коркой, и каким образом он выяснил, какие меры необходимо принять для того, чтобы держать этот процесс под контролем? Точнее говоря: с кем «Ангел Земля» обменивался информацией? Означает ли это, что наши прежние представления о Космосе здесь попросту бессильны? Быть может, бог — это и есть Вселенная, а мы — ее крошечная, микроскопическая частица?
Еще несколько лет назад у астрофизиков не было ни малейших сомений в справедливости теории Первичного (Большого) взрыва. Эту теорию ввел в научный обиход бельгийский физик и математик Жорж Леметр. В ней содержится постулат о том, что много миллиардов лет тому назад вся материя Вселенной заключалась в одном макроатоме, который продолжал все более и более уплотняться. Силы сжатия постоянно нарастали до тех пор, пока не наступил предел и произошел взрыв. Тот самый Большой взрыв! За громадный период времени, составляющий около 15 миллиардов лет, космическая пыль, возникшая в результате Большого взрыва, разлетелась по всей Вселенной, и из ее частиц возникли новые сгустки материи — Солнце и планеты.
Наука продолжала придерживаться теории Большого взрыва вплоть до начала восьмидесятых годов XX в. Она представлялась вполне логичной и, казалось бы, подтверждалась результатами многих замеров (анализов красного смещения) и исследований. И вдруг в самом начале 90-х гг. привычная космологическая модель Большого взрыва совершенно неожиданно была взята под сомнение. Американские астрономы Маргарет Д. Геллер и Джон П. Хакра попытались провести возможно более точные измерения небольшого сектора северной части звездного неба, чтобы составить трехмерную карту звезд. В своих исследованиях они исходили из предположения о том, что вся материя во Вселенной распределена более или менее равномерно, как гласит теория Большого взрыва. Однако результаты показали обратное. Оказалось, что вместо равномерного распределения существуют колоссальные сгустки космической материи. Один из таких сгустков материи, находящийся на отдаленной окраине Вселенной, получил название «Большая стена».
Другие астрономы обнаружили во Вселенной так называемые квазары (объекты, представляющие собой псевдозвезды), движущиеся с огромными скоростями. На основе точных методов измерения удалось установить возраст одного из таких квазаров. Он, как оказалось, составлял 14 млрд. лет — цифра с точки зрения теории Большого взрыва совершенно немыслимая.
Американский астроном Алан Дресслер сумел измерить скорость, с которой перемещается во Вселенной знаменитый Млечный Путь. Он установил, что скорость Млечного Пути составляет около 6000 км в секунду. Этот результат также абсолютно противоречит теории Большого взрыва.
Как оказалось, астрономы и астрофизики пребывали в плену ложных представлений, выдвигая совершенно абсурдные предположения о соотношении между массой космической материи, с одной стороны, и гравитацией — с другой. На самом деле в различных галактиках для создания известных науке сил тяготения используется лишь около десяти процентов от общей массы материи, заключенной в них.
Подобных несоответствий вполне достаточно, чтобы поставить под сомнение всю традиционную космологическую модель Вселенной. Советский ученый Андрей Линде, видный астрофизик, сотрудник Европейского центра ядерных исследований в Женеве, предложил заполнить дыры, возникшие в прежней космологии, с помощью новой модели — теории пузырящегося космоса. «Некогда возник своего рода пузырь, от которого начали отделяться новые пузыри, а от них, в свою очередь, отделялись все новые и новые пузырьки», — утверждает Андрей Линде.
А что же Земля? Получается, что она — своего рода крошечный пузырек, заключенный в некий большой пузырь? Оказывается, молекулярные цепочки в живых существах через посредство обменных процессов связаны с друг с другом. «Ангел Земля» обладает своего рода «сетью антенн», через посредство которых он получает и передает информацию. Разум, стоящий за ней, носит поистине универсалы іьій, вселенский характер, и только человек упорно избегает его. А между тем «Ангел Земля» — или Гея, если следовать гипотезе Джима Э. Лавлока, — способны контролировать все происходящее на своем «пузырьке». «Ангел Земля» способен включать, ускорять, замедлять или прекращать все необходимые биохимические процессы. Более того, он может взывать о помощи, посылая сигналы во Вселенную, если процессы космической эволюции на его «пузырьке» зайдут в тупик.
Эта гипотеза не повергнет мир в хаос. Это касается как Земли, так и Вселенной в целом. Знаменитый Альберт Эйнштейн как-то обронил фразу, ставшую афоризмом: «Благой Господь не играет в кости». Материя, заключенная во Вселенной, может выглядеть столь же хаотичной, как и пузырьки в ванне с мыльной пеной, которые то и дело возникают и тотчас лопаются. Но на самом деле мы видим в них хаос только потому, что наши способности воспринимать картину мироздания в целом: смехотворно ничтожны. И все же одно можно утверждать с абсолютной уверенностью: какие бы массы материи постоянно ни исчезали и ни преобразовывались в энергию, единство разума, сознания и опыта становится все более и более прочным.
Лауреат Нобелевской премии Макс Планк (1858–1947) на одной из своих лекций, с которой он выступил в 1929 г. в Гарнакхаузе в Берлине, заявил:
«Материя сама по себе просто не существует. Вся материя Вселенной возникает и сохраняется только благодаря силе, приводящей в движение атомарные частицы, создавая из них крошечное подобие Солнечной системы, состоящей из атомов. А поскольку во Вселенной не существует никаких абстрактных разумных и вечных сил, мы вынуждены считать такой силой разумный, мыслящий Дух. Этот Дух лежит в основе всякой материи. Но поскольку этот Дух не способен проявляться сам по себе и каждое существо наделяется частицей Духа, мы вправе считать себя созданиями, причастными Духу. Но так как существа, причастные Духу, не могли возникнуть сами собой и из себя самих, а были сотворены, у меня нет никаких сомнений в том, что этого таинственного Творца следует именовать точно так же, как Его называют все цивилизованные народы на нашей Земле, а именно — Бог».