Единовластие российского правителя

Единовластие российского правителя

Россия этого времени была как бы открытием для Европы. Послы и путешественники ехали в Москву, с любопытством наблюдали россиян и описывали в книгах их характер, быт, нравственные устои, обычаи народа и двора. Таким образом, уже в первой половине XVI в. история России была известна в Европе.

Иностранцев удивляло единовластие российского государя. Барон Герберштейн[67] отмечал: «… жизнь, достояние людей, мирских и духовных, вельмож и граждан, совершенно зависит от его воли… русские уверены, что великий князь есть исполнитель воли Небесной. Обыкновенное слово их: «так угодно Богу и государю»; «ведает Бог и государь». Усердие сих людей невероятно. Я видел одного из знатных великокняжеских чиновников, бывшего послом в Испании, седого старца, который, встретив нас при въезде в Москву, скакал верхом, суетился, бегал, как молодой человек; пот градом тек с лица его. Когда я изъявил ему свое удивление, он громко сказал: «Ах, господин барон! Мы служим государю не по-вашему!».

Никто из приближенных не мог перечить государю. Сами советники заявляли, что все, что делает государь, он делает по воле божьей. Поэтому и сам государь, когда к нему обращались с просьбами по какому-нибудь делу, например, просили за пленного, отвечал: «Если бог повелит, то освободим».

По этому поводу Герберштейн восклицает: «Неизвестно, или народ по своей загрубелости требует себе в государи тирана, или от тирании государя самый народ становится таким бесчувственным и жестоким»{68}.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.