[25]

Модель обмена незримо присутствует и в самом понятии свободы, как его использует Локк. Понятие это всегда подразумевает отношение к контрагенту, обладающему сознанием, волей, преднамеренностью. Мы почти нигде не встречаем у Локка натуралистических метафор свободы: выражений типа «свобода от тяжести», «свобода от страстей», «свобода от бедности». Это тем более примечательно, что у его ближайшего предшественника Гоббса натуралистическая метафора прямо полагалась в основу философского определения свободы: Гоббс, например, считает воду, которая беспрепятственно растекается по поверхности, свободной, а воду, замкнутую в сосуде, несвободной.

Локк, в отличие от Гоббса, последовательно проводит ту точку зрения, что к природе, как она существует до и вне человека, понятия свободы и несвободы вообще неприменимы. Они имеют смысл лишь там, где налицо взаимные отношения людей, взаимные сознательно-волевые притязания. Противоположностью свободы является поэтому не стесненность и скованность вообще (например, зависимость от обстоятельств), а принуждение, угнетение, насилие, захват. На «несвободу» бессмысленно сетовать там, где нельзя обнаружить чужой порабощающей воли, преднамеренной (поддающейся вменению) экспансии.

Соответственно свобода — это всегда отношение между лицами, отношение взаимной добровольности, чистым обнаружением которой и является рынок. Государство и общество должны признать индивида в том значении, в каком его уже признает другой индивид, обменивающийся с ним продуктами труда.