ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Реальный Соньер и Ренн-Ле-Шато

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Реальный Соньер и Ренн-Ле-Шато

В КОНЦЕ XIX ВЕКА ЮГ ФРАНЦИИ НЕ БЫЛ МЕСТОМ, ГДЕ МОЖНО СКОРО РАЗБОГАТЕТЬ. НЕ ОТЛИЧАЛАСЬ ЖИЗНЬ ЮГА ФРАНЦИИ ОСОБЫМ РАЗНООБРАЗИЕМ И ВЕСЕЛЬЕМ. И ВСЕ ЖЕ ЭТОМУ КРАЮ СУЖДЕНО БЫЛО СТАТЬ ЦЕНТРОМ ТАКОЙ ЗАГАДОЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ТАКОГО НЕПОСТИЖИМОГО И НЕОЖИДАННОГО БОГАТСТВА, ЧТО ИСТОРИКИ И ПОНЫНЕ НЕ ПЕРЕСТАЮТ ЛОМАТЬ НАД ЭТИМ ГОЛОВУ. ГЛАВНЫМ ДЕЙСТВУЮЩИМ ЛИЦОМ РАЗВЕРНУВШИХСЯ ТАМ В ТЕ ГОДЫ СОБЫТИЙ СТАЛ БЕРАНЖЕ СОНЬЕР. БОЛЕЕ СТА ЛЕТ СПУСТЯ ЭТО ИМЯ ХОРОШО ЗАПОМНЯТ ЧИТАТЕЛИ РОМАНА «КОД ДА ВИНЧИ».

Статуя Беранже Соньера в музее Соньера

Куратору Лувра, найденному мертвым в начале романа «Код да Винчи», Дэн Браун дал имя Жак Соньер. В книге ни разу не упоминалось о каких-либо семейных связях между Жаком и Беранже Соньерами. Беранже вряд ли мог иметь сына по крайней мере на законном основании носящего его имя, — поскольку католический священник прихода Ренн-ле-Шато не имел права жениться.

Ренн-ле-Шато — деревушка, расположенная на горной вершине в 25 милях от города Каркасон на юге Франции. После того как 23 декабря 679 года был убит король Дагоберт II, его сыну Сигиберту IV пришлось бежать в Ренн-ле-Шато, где родилась его мать Жизель де Разе. В нескольких милях от деревушки возвышается гора Безу, на которой находятся развалины бывшей крепости ордена тамплиеров. Примерно в миле к востоку от Ренн-ле-Шато лежат руины замка Бланшфор, родного дома Бертрана де Бланшфора, четвертого Великого магистра ордена тамплиеров. Тамплиеров называли «монахами-воинами», которых папа Иннокентий II в папской булле 1139 года объявил своими личными подданными, не подвластными никаким королям или князьям. Тамплиеры на самом деле представляли собой своего рода автономную международную империю.

Находка в Ренн-ле-Шато

В 1891 году священник прихода Ренн-ле-Шато Беранже Соньер решил отремонтировать ветхое церковное строение. Церковь была воздвигнута в честь Марии Магдалины в 1059 году и стоит на том месте, где когда-то находилась вестготская часовня VI века.

После того как убрали алтарный камень, Соньер обнаружил, что одна из колонн, поддерживавших свод, пустотелая. В колонне он нашел четыре древних манускрипта, написанных на пергаменте и запечатанных в двух деревянных цилиндрах. Два манускрипта содержали генеалогические таблицы. Один из них датировался 1244 годом, другой — 1644-м.

Первый манускрипт Соньера

Второй манускрипт Соньера

Вторая пара документов была написана на латыни предшественником Соньера, аббатом Бигу, личным исповедником семьи Бланшфор, влиятельных землевладельцев, давно обитавших в тех местах. Эти манускрипты датировались примерно 1780 годом и представляли собой отрывки из Нового Завета, написанные на латыни. Однако в одном из них слова были написаны слитно, без пробелов. В отдельных местах слова имели лишние — и с первого взгляда совершенно безосновательно — буквы.

Во втором документе отдельные буквы располагались в строке выше других. Приводимая ниже расшифровка появилась во французских документах, в которых сообщается о Ренн-ле-Шато, в книге «Святая кровь, Священный Грааль» Майкла Бейджента, Ричарда Ли и Генри Линкольна и в документальных фильмах Би-би-си, снятых Линкольном на эту тему.

ПАСТУШКА. НЕТ ИСКУШЕНИЯ, ЧТО ПУССЕН, ТЕНИРС ОБЛАДАЮТ КЛЮЧОМ; МИР 681. БЛИЗ КРЕСТА И ЭТОЙ БОЖЬЕЙ КЛЯЧИ Я ЗАВЕРШАЮ (РАЗРУШАЮ) ЭТОГО ДЕМОНИЧЕСКОГО СТРАЖА В ПОЛДЕНЬ, СИНИЕ ЯБЛОКИ.

Более вразумительной оказалась вторая надпись, сделанная аналогичным образом:

ДАГОБЕРТУ II, КОРОЛЮ, И СИОНУ ПРИНАДЛЕЖИТ ЭТО СОКРОВИЩЕ, И ЗДЕСЬ ПОКОЯТСЯ ЕГО ОСТАНКИ.

Соньера найденные документы привели в полное недоумение, однако он понял, что обнаружил нечто очень важное. Свои находки он захватил с собой в Каркасон, чтобы показать их епископу города. С этого момента жизнь Соньера изменилась самым невероятным образом. Существует предположение, что он получил доступ к документам Приората Сиона, руководство которого доверило ему действовать от имени ордена.

Соньер получил приказание немедленно отправиться в Париж, где ему было велено встретиться с рядом влиятельных лиц из числа высшего католического духовенства. В столице Соньер пробыл три недели. Он показал манускрипты директору семинарии Сен-Сюльпис по имени Биель и его племяннику Эмилю Оффе, молодому, но уже авторитетному лингвисту, криптографу и палеографу. Оффе был также связан с парижскими оккультными кругами, в которые были вхожи такие выдающиеся лица, как литераторы Стефан Малларме и Морис Метерлинк и композитор Клод Дебюсси. В этих кругах также вращалась знаменитая оперная певица Эмма Кальве, с которой, по слухам, у Соньера завязался любовный роман или по меньшей мере очень близкая дружба. В Ренн-ле-Шато, на камне возле так называемого Фонтана влюбленных некогда можно было лицезреть надпись «Э. Кальве» рядом с изображением пронзенного стрелой сердца.

Во время пребывания в Париже Соньер приобрел репродукции трех картин, выставленных в залах Лувра. Среди них «Аркадских пастухов» Никола Пуссена, имя которого упоминалось в зашифрованных документах, обнаруженных в Ренн-ле-Шато. Две другие репродукции — копии картин, принадлежащих кисти Давида Тенирса, также упомянутого в этих документах, а также портрет папы Целестина V (Пьетро де Мороне), правившего в 1294 году.

Надгробие могилы Мари де Бланшфор на церковном кладбище в Ренн-ле-Шато. На нем отчетливо виден символ Приората — PS

Когда Соньер вернулся в Ренн-ле-Шато, то продолжил работу по перестройке церкви и обнаружил старинную усыпальницу, в которой якобы находились человеческие останки неизвестного происхождения. Он также обратил внимание на склеп Мари, маркизы д’Отполь де Бланшфор. Склеп был построен по чертежам аббата Антуана Бигу, а зашифрованная надпись на нем представляла собой анаграмму вышеприведенного шифра, в котором упоминались имена Пуссена и Тенирса. Соньер по неизвестной причине уничтожил эту надпись, не зная, что она неоднократно дублировалась во многих других местах. Позднее он взял за привычку совершать прогулки по окрестностям Ренн-ле-Шато в обществе своей домоправительницы Мари Денарно, собирая образцы минералов. Кроме того, Соньер вступил в переписку со многими незнакомыми людьми со всего мира и тратил на оплату почтовых услуг огромные денежные суммы.

Нет необходимости говорить о том, что для скромного кюре из сельской глубинки Франции такой образ жизни совершенно нетипичен. Соньеру были присущи и многие другие экстравагантные привычки. До сих пор в хорошем состоянии сохранилась мощеная дорога, которая ведет в гору, в направлении деревни. В те дни, столетие назад, местные жители прекрасно обходились простой грунтовой дорогой. Тем не менее Соньер оплатил строительство дороги, ведущей к деревне, а также башни, получившей название Башни Магдалины и возведенной на вершине горы. Вокруг одного из ее окон, высокого и узкого, кирпичи были выложены в форме лотарингского креста.

Башня Магдала

Был также построен и новый дом кюре Соньера — Вилла Бетания (Вифания), в котором он так никогда и не жил. Библейский Лазарь и его сестра Мария (существует мнение, что она и есть легендарная Магдалина) были родом из Вифании. Такое же название дал и Приорат своей «арке» в Ренн-ле-Шато.

Наиболее существенные изменения Соньер внес в убранство своей церкви, которая была украшена самым причудливым образом. Над входом в нее была сделана надпись: «УЖАСНО МЕСТО СИЕ».

Трейси Тваймен на страницах «Мести Дагоберта» объясняет это так:

«…это цитата из Книги Бытия, из того места, где говорится о том, как Иаков засыпает, положив под голову камень, и видит во сне лестницу, ведущую в небо, по которой поднимаются и спускаются вниз ангелы. Это, конечно же, тот самый Камень Судьбы, привезенный в Шотландию Иосифом Аримафейским, камень, на котором коронуются британские монархи даже в наши дни. Необходимо отметить, что под словами „Ужасно место сие“, точнее, „как страшно сие место!“, выгравирована заключительная часть фразы Иакова, приводимой в Книге Бытия: „…это не иное что, как дом Божий, это врата небесные“. Это никоим образом не является проклятием, а лишь замечанием о двойственной сути божественного».

Внутри церкви, прямо у порога Соньер установил статую демона Асмодея. Подобное меньше всего ожидаешь увидеть, входя в христианский храм. Традиционно Асмодей считается хранителем тайн, стражем потаенных сокровищ и, согласно иудейской традиции, строителем храма Соломона. Его также именуют «Разрушителем» и латинским словосочетанием «Rex Mundi», катарским названием, означающим «Царь Земной».

Статуя Асмодея в церкви Ренн-ле-Шато

В самой церкви на стенах размещались ярко раскрашенные сцены распятия Иисуса на кресте. На некоторых из них видны расхождения с каноном. Например, эпизод XIV изображает людей, несущих тело Христа к гробнице в ночное время при полной луне. Если верить Библии, это происходило всего через несколько часов после распятия. Однако дело может обстоять таким образом, что тело Христа выносят из гробницы, а не вносят, потому что на самом деле Спаситель был жив.

В разных местах в церкви можно увидеть парные статуи Христа, стоящие в нескольких футах друг от друга, причем одна из них обязательно слегка возвышается над другой. Они не идентичны. Обе указывают вверх, однако более высокая статуя, похоже, указывает на свод храма на стене над собой, где находится Розовый Крест. Та статуя, что пониже, окружена фигурками учеников. По всей видимости, это должно символизировать приоритет альтернативной христианской традиции над традицией ортодоксального христианства.

По другую сторону алтаря стоят статуи Марии и Иосифа, у каждого из них по младенцу Иисусу. Может быть, один из малышей — тот самый ученик Христа Фома Дидим, который считается его братом-близнецом? И слово «Фома», и слово «Дидим» означают «близнец».

Вдоль стены расположены статуи пяти святых, инициалы их имен, написанные латинскими буквами, составляют слово G.R.A.A.L. — святой Жермен (St. Germain), святой Рок (St. Roch), святой Антоний Падуанский (St. Anthony de Padue), святой Антоний Отшельник (St. Anthony the Hermit) и святой Лука (St. Luke). Они расставлены так, что образуют букву «М», предположительно означающую «Магдалина». Магдалина, как известно, — святая покровительница церкви в Ренн-ле-Шато, родоначальница семейства Грааля, легенда о котором играла столь важную роль для Приората Сиона.

Главным украшением интерьера церкви является Розовый Крест. В часовне повсюду можно увидеть fleur-de-lys — символ королевской лилии бывшего герба монархической Франции. Это также веское доказательство связи семейства Грааля и династии французских королей. В опубликованной в «Мести Дагоберта» статье Трейси Тваймен говорится, что «на стене церкви имелась хорошо заметная отметка, желтая полоса, вдавленная в фундамент, которая в те дни использовалась для того, чтобы показать, что в церкви похоронен кто-то из членов августейшей семьи».

Церковь в Ренн-ле-Шато

Однако даже после того, как церковь была отреставрирована, Соньер продолжал тратить деньги в огромных количествах. В Башне Магдалины он устроил богатейшую библиотеку. Построил оранжерею и зоологический сад, собрал бесценные коллекции фарфора, тканей и антиквариата. Для его прихожан устраивались роскошные банкеты, в гости к Соньеру приезжали важные гости. Самым примечательным из них был архиепископ Иоганн фон Габсбург, кузен Франца-Иосифа, императора Австро-Венгрии. Согласно некоторым банковским отчетам, архиепископ выплатил Соньеру весьма приличную сумму.

Число 22 очень часто встречалось в отреставрированной Беранже Соньером церкви. Несомненно, это был один из тайных кодов молодого кюре. На крышу Башни Магдалины ведут 22 ступеньки. Ее крышу обрамляют 22 зубца. Под Стеклянной башней имеется 22 ступеньки, по которым можно спуститься в недоступный для посетителей подвал. Два пролета из 11 ступенек ведут в сад. На тамплиерской и масонской эмблеме — череп со скрещенными костями, — помещенной над воротами церковного кладбища, у черепа 22 зуба. На надписях на здании церкви число намеренно сделанных ошибок составляет 22. Неизвестно, по какой именно причине, но в Старшем Аркане карт Таро насчитывается 22 карты. В мистическом ивритском алфавите букв тоже 22.

Хотя церковь смотрела на происходящее сквозь пальцы, тем не менее настал час, когда епископ Каркасона решил, что настала пора вмешаться. Он вызвал Соньера для дачи объяснений и обвинил его в симонии — так в Средние века называлась продажа и покупка церковных должностей или духовного сана. Фактически настоятель Ренн-ле-Шато был обвинен в незаконной, за деньги, службе литургий. Соньер решительно отказался признаваться в подобных грехах, и на этом основании епископ временно отстранил его от исполнения духовных обязанностей. Пастырь прихода Ренн-ле-Шато обратился с апелляцией в Ватикан и, получив положительный ответ, был восстановлен в сане.

Позднее, 17 января 1917 года, шестидесятипятилетнего Беранже Соньера внезапно поразил апоплексический удар. Интересна дата случившегося. В этот же день (но много лет назад) скончалась Мари, маркиза д’Отполь де Бланшфор, надпись на склепе которой Соньер уничтожил. В святцах этот день также считается праздником святого Сульпиция. Названная его именем парижская церковь (Сен-Сюльпис) неоднократно упоминается на страницах настоящей книги и романа «Код да Винчи».

Есть основания предполагать, что в 1916 году Соньер поступил каким-то образом вопреки указаниям Приората Сиона. Особую важность представляет тот факт, что всего за десять дней до смерти он появился перед прихожанами, находясь в бодром здравии. Однако именно в этот день его домоправительница Мари Денарно заказала ему гроб. Священник, причащавший Соньера, якобы «перестал улыбаться» и отказался соборовать его, как то обязывают ритуалы римско-католической церкви. Соньер скончался 22 января. Его обнаружили сидящим в кресле на террасе Башни Магдалины. Он был одет в парадную сутану с пришитыми к ней алыми кисточками. Так никем и не опознанные несколько человек из числа присутствовавших на похоронах приблизились к усопшему и сняли эти кисточки. Никто не мог понять смысла этой странной процедуры. К всеобщему изумлению, когда было зачитано завещание покойного, выяснилось, что Соньер отошел в мир иной практически без гроша в кармане. Незадолго до смерти он перечислил все свои деньги домоправительнице. Вполне вероятно, что она и раньше распоряжалась его финансами.

После Второй мировой войны французское правительство провело обмен денег, все граждане должны были обменять старые франки на новые. Происхождение больших сумм следовало подтверждать документально. Это позволяло проследить судьбу денег, накопленных и припрятанных коллаборационистами, нарушителями налоговых законов и прочими подозрительными лицами. Мари Денарно не стала отчитываться за свои наличные. Случайно нашлись свидетели того, как она сжигала целые охапки купюр в саду Виллы Бетания. В конце концов она продала дом месье Ноэлю Корбу и на вырученные деньги жила до конца дней своих. Перед смертью Мари Денарно пообещала открыть ему некую «великую тайну», которая сделает его богатым и «могущественным». К несчастью и великой досаде Корбу, 29 января 1953 года с Денарно, так же как и с Соньером, случился удар, послуживший причиной смерти.

Источник баснословного богатства Соньера

В связи с вышеизложенным на ум приходит вполне законный вопрос: как Соньеру удалось так фантастически разбогатеть? Деревня и окружающая ее местность были центром загадочной деятельности еще со времен кельтов, выбравших ее своим святилищем, и до тех дней, когда в XI веке сюда перебрались преследуемые крестоносцами катары. Среди жителей Ренн-ле-Шато постоянно ходили слухи о сокровищах, якобы закопанных где-то поблизости в те далекие века, причем особый акцент делался на катарах, владевших Святым Граалем. Имелись подозрения и на счет тамплиеров, которые якобы также спрятали где-то в деревне свои сокровища, и по инициативе Бертрана де Бланшфора были проведены раскопки.

Короли династии Меровингов в V–VIII веках правили большей частью современной Франции, и один из них, Дагоберт II, был женат на вестготской принцессе. Ренн-ле-Шато какое-то время был одним из главных мест обитания вестготов. Считалось, что вестготы накопили несметные богатства, совершая набеги на различные европейские государства; особенно отличились они при разграблении Рима в 410 году. Тем не менее происхождение сокровищ окутано тайной. Этой тайной объясняется и многое другое, в том числе и радушный прием, оказанный Соньеру со стороны парижской интеллигенции, и сильный интерес к церкви Ренн-ле-Шато. Это отчасти может объяснить и отказ священника соборовать Соньера, и причину приезда архиепископа Иоганна фон Габсбурга.[6] Однако сокровище, измеряемое лишь денежным эквивалентом, вряд ли способно объяснить зашифрованные надписи в манускриптах и на склепе маркизы д’Отпольде Бланшфор. Мари Денарно обмолвилась, что тайна, которую она унесла с собой в могилу, касается не только денег, но и некоего «могущества». Деньги, которые заплатил Соньеру Иоганн фон Габсбург, были явно из другого источника. В последние годы жизни Беранже Соньера Ватикан обходился с ним с большой осторожностью и деликатностью. Может быть, деньги поступали также из Ватикана, желавшего купить молчание священника прихода Ренн-ле-Шато?

Туман сгущается

Когда вышла в свет книга «Святая кровь, Священный Грааль», ее авторы получили письмо от удалившегося на покой бывшего священника англиканской церкви, утверждавшего, что он обладает «неоспоримыми доказательствами» того, что Иисус Христос не умер на кресте, а дожил до 45 года нашей эры. При встрече с писателями он сообщил им, что эти сведения получил от другого священника англиканской церкви, каноника Альфреда Лесли Лили. Всю свою жизнь Лили поддерживал отношения с Движением католического обновления, располагавшимся в парижской церкви Сен-Сюльпис, и находился в дружеских отношениях с Эмилем Оффе. Авторам казалось, что факт данного знакомства добавил достоверности вышеназванному заявлению.

Никола Пуссен, уже упоминавшийся французский живописец, также до известной степени был причастен к этой тайне. В 1656 году в Риме он встретился с аббатом Луи Фуке, братом Никола Фуке, суперинтенданта финансов французского короля Людовика XIV. После встречи аббат написал брату следующее:

«Мы обсудили с ним некоторые вопросы, которые я с легкостью смогу подробно объяснить тебе. Это даст тебе, благодаря любезности месье Пуссена, определенные преимущества, коих вряд ли смогли бы добиться от него даже особы королевской крови. По его словам, видимо, никто никогда не сможет заново открыть этой тайны в ближайшие столетия. Более того, познать ее очень трудно, поскольку в наши дни ничто на грешной земле не способно стать большим благом или даже сравниться с ним».

Объяснить истинный смысл этого загадочного послания невозможно, однако известно, что вскоре после получения этого письма Никола Фуке был осужден к пожизненному заключению в одиночной камере. Предполагается, что именно он стал прообразом знаменитого таинственного узника — «Человека в железной маске». Вся переписка между братьями была конфискована и передана Людовику XIV, который читал ее один, без свидетелей. После этого король, приложив немало усилий, приобрел картину Пуссена «Аркадские пастухи», которую спрятал в своих личных покоях в Версале.

«Аркадские пастухи» работы Никола Пуссена

Напомню, что репродукцию именно этой картины Беранже Соньер приобрел в Лувре во время своего приезда в Париж. На ней изображены стоящие на фоне старинного надгробия три пастуха и пастушка. Суровый пейзаж написан в типичном для Пуссена стиле. Хорошо различима надпись на могильной плите: «ЕТ IN ARCADIA EGO» («И я в Аркадии»). Долгое время считалось, что пейзаж — исключительно плод воображения художника. Однако в 1970-е годы было обнаружено, что точно такое же надгробие реально существует. Оно расположено в деревушке под названием Арк в шести милях от Ренн-ле-Шато и в трех милях от семейного особняка Бланшфоров. Точных свидетельств возраста гробницы не существует. Из деревенских архивов явствует, что земля, на которой она находится, принадлежала некоему американцу, в 1920-е годы вскрывшему ее. Гробница оказалась пуста. Американец умер в 1950-х годах и был похоронен в той самой гробнице вместе с женой. Это заставляет нас вспомнить надпись на гробнице, изображенной на картине Пуссена. Она представляется не совсем понятной, поскольку в ней отсутствует сказуемое. «Et in Arcadia ego» переводится как «И я в Аркадии». Однако анаграмма этой надписи «I TEGO ARCANA DEI» означает «BEGONE! I BEHOLD THE SECRETS OF GOD» («Прочь! Я стерегу Божьи секреты»). По всей видимости, мэр Ренн-ле-Шато был прав, когда сказал издателям журнала «Месть Дагоберта»: «Это место — центр вселенной».

Божественная геометрия

Дэн Браун вполне обоснованно подчеркивает в «Коде да Винчи» важность символа пентаграммы. В 1970-е годы Генри Линкольн обнаружил, что пять горных пиков, окружающих Ренн-ле-Шато, образуют почти безупречно правильную с точки зрения геометрии пентаграмму. Другие достопримечательности, такие как церкви и старинные особняки, расположенные по всей долине, в которой находится деревня, образуют множество пентаграмм и гексаграмм. Они сделаны в соответствии с размерами «мегалитического двора». Эти измерения использовались в доисторические времена, когда были воздвигнуты такие мегалитические сооружения, как Стоунхендж. Подобная геометрическая точность возникла явно не случайно. Исследования Линкольна, занимавшегося этими загадками, нашли отражение в двух его книгах — «Священное место» и «Ключ к божественному образцу», а также в документальных видеофильмах «Загадка: расследование тайн Ренн-ле-Шато вместе с Генри Линкольном» и «Путеводитель Генри Линкольна по Ренн-ле-Шато и долине Од» производства компании «Иллюминейтид уорд». В другой его книге, «Тайный остров тамплиеров», написанной в соавторстве с Эрлингом Хагансеном, рассказывается о подобных геометрических моделях, найденных на датском острове Борнхольм.

В интервью журналу «Месть Дагоберта» на вопрос о том, что он думает по поводу таких геометрических моделей, Генри Линкольн ответил, что в какой-то момент древней истории кто-то обратил внимание на пятиугольную форму, образуемую горными пиками, и решил считать ее священной. После этого наши далекие предки стали возводить вокруг нее сооружения, придавая им геометрическую точность. Далее Линкольн сказал следующее:

«Способность создавать сооружения с высокой степенью геометрической точности отнюдь не является чем-то запредельным для человеческого разума. Для этого стоит, например, посмотреть на гору Силбери — творение рук человека, или на египетские пирамиды. Вполне возможно, что реальные горные пики, которые образуют идеальный пятиугольник, могли быть облагорожены, хотя думаю, что уже в первоначальном своем естественном состоянии горы производили впечатление искусственно созданных. Однако все было именно так. Затем вокруг этих природных образований люди начали создавать геометрическую планировку. Возможно, тысячелетие спустя мы наконец пришли к тому более позднему периоду XII века, когда подобные геометрические фигуры появились на Балтике. Это было естественное продолжение того, что началось в Ренн-ле-Шато, а теперь перенеслось и на Борнхольм».

Фигура, образованная горными вершинами, окружающими Ренн-ле-Шато, представляет собой безупречной формы пентаграмму. Точно по такой же орбите проходит Венера раз в четыре года. Венера тесно связана с образом Магдалины, в честь которой возведена церковь в Ренн-ле-Шато.

В том же самом интервью Линкольн отказывает Приорату Сиона в роли надежного источника информации, доходя до дезавуирования обоснованности и полноценности тех сведений, что изложены им в книгах «Святая кровь, Священный Грааль» и «Мессианское наследие»: «Я ничего не знаю о Приорате Сиона. Все это чистой воды слухи и домыслы. Мы не знаем, существовал ли он в той форме, о которой говорил мсье Плантар, или нет. Мы располагаем лишь его голословными заявлениями… Я не знаю точно, что же стоит за Приоратом Сиона».

Линкольн утверждает, что единственное, что есть достоверного и надежного во всем этом деле, — географическая геометрия местности, окружающей Ренн-ле-Шато. Его подтолкнула к такому убеждению геометрия, зашифрованная в манускриптах, опекунами которых был Приорат Сиона.

Достаточно трудно обойти вниманием гипотезу о том, что существует связь между династией царя Давида и Меровингами. Свидетельств этой связи в истории слишком много, чтобы ее игнорировать. Приорат Сиона уверяет, что является тем самым звеном, связующим вместе эти факты. Более того, если судить по собственной литературе Приората, его тайны берут начало даже не в эпохе Иисуса Христа, а там, куда мы не догадывались заглянуть, — в эпохе, предшествовавшей Всемирному потопу. Именно к такому же выводу пришли и другие авторитетные исследователи загадки Ренн-ле-Шато.

Нельзя исключать и такой возможности, что Бейджент, Ли и Линкольн выступили в роли рупора Приората Сиона, когда писали свои книги «Святая кровь, Священный Грааль» и «Мессианское наследие». Сейчас, когда отношения между сторонами обострились, этот самый рупор внезапно изменил отношение к заказчику.

Как бы то ни было на самом деле, но Генри Линкольн дал еще одно интервью, после чего туман, окружающий эту загадку, сгустился еще больше. В передаче телеканала Эй-би-си «Прайм-тайм понедельника» Линкольн рассказал ведущей Элизабет Варгас нечто совершенно противоположное. Приведем расшифровку стенограммы его выступления.

Варгас: Так, значит, меровингская королева зачала от морского существа, рыбы, которая, по вашему мнению, символизирует Иисуса Христа. Следовательно, Меровинги могли быть потомками династии Иисуса.

Линкольн: М-м-м…

Варгас: …и эта династия представляла собой угрозу для церковных ортодоксов…

Линкольн: М-м-м…

Варгас: …и поэтому Приорат Сиона был создан для защиты наследников этой династии, династии Меровингов.

Линкольн: Замечательно. Очень хорошо. Вы все прекрасно поняли.

Совершенно очевидно, что таинственную суть Ренн-ле-Шато не может игнорировать даже такой закоренелый скептик, как Линкольн.