Читайте также
Софронов и его тайна
Кажется, нет слова, менее идущего Анатолию Софронову столетие которого отмечаем мы 19 января 2011 года, ? нежели роковая и многообещающая «тайна»; однако поди ж ты.Во всем осанистом, властном облике Софронова, увековеченном бесчисленными парадными
МЕЛАНХОЛИЯ
(На мотив их Альбрехта Дюрера)
И нож зазубрился, и циркуль сломан.
Заржавел гвоздь, безмолвствует топор.
И цехов радостный умолкнул гомон,
И недостроенный стоит собор.
О преткновения равносторонний камень!
О равноденствие! А на море, вдали,
Над мертвой зыбью
ТАЙНА
Дерзаний творческих удача –
Победа мастерства и воли.
Блестяще решена задача,
Без вдохновения и боли.
На месте всё, но, как ни странно,
Сам сознаешь в бессильной дрожи:
Созданье это бездыханно,
Чего-то не хватает всё же.
И тут приходит сокровенно
Еще строфа, под
Тайна ронгоронго
Постоянная тайна острова Пасхи – это феномен ронгоронго (иногда пишется «ронго-ронго»): действительно ли это форма письменности? И что более важно – изобрели ли ее островитяне для себя? Можно провести параллель с выгравированными знаками, многие из них
Тайна самоистребления
Раскол, порожденный двойственным отношением к власти, создал ситуацию, в которой сама совесть как бы раскололась. Жизнь по совести — это и подчинение властям (царю, его слугам, комиссарам и т. д.) как носителям высшей Правды, это и бунт против них как
Софронов и его тайна
19 января. Родился Анатолий Софронов (1911)Кажется, нет слова, менее идущего к Анатолию Софронову, нежели роковая и многообещающая «тайна»; однако поди ж ты. Во всем мясисто-осанистом, властно-глумливом облике Софронова, увековеченном бесчисленными
Тайна Мердла
Главная тайна, на которой Диккенс остановился сравнительно мало, — тайна богача Мердла, ставшего родственником Дорритов. С этой тайной связана участь всех героев романа, но она дана на дальнем плане.Диккенс умеет нас убеждать в действительности
Явленная тайна[8]
И религия, и поэзия стремятся раз и навсегда претворить такую возможность бытия, которая должна стать нашим способом бытия, нами самими. И религия, и поэзия суть попытки уловить ту самую «инакость», которую Мачадо именовал «сущностной чужеродностью
Тайна Массолита
Даже самый строгий скептик не станет отрицать, что между 4 и 5 главами Романа такая же разница в настроении и общей атмосфере, как между сталинским периодом и хрущевской «оттепелью». Хотя и это, разумеется, всего лишь ещё одно случайное совпадение из-за