412 «Да што болить-то, болить буйная голоушка…»

Да што болить-то, болить буйная голоушка,

Што щемить-то щемить мое ретивое серцо

Ни па батюшке, ни по матушки,

Па сваму-то горю велекаму,

Пра сваво дружка, дружка сердешнава.

И я паласи, пирипаласи,

Я давно с дружком ни видаласи.

Я юувидилася, я взрадаваласи,

Ох, да начавать дружку свово йюгаваривала:

— Йюж ты миленькай, мил сердешнай друг,

Ты начуй, миленькяй, начуй хушь адну начку!

— И ты глупая, ты ниразумная,

Ох, да ниразумная красная девушка,

И я рад бы начавал хушь ба две ночи,

Я баюсь-та, я баюсь я всиё ночь прасплю.

— Ты ня бось-та, ня бось, мил сердешнай друг,

Я сама-та встану, тибе, мой друг, разбужу.

— Ты вставай, вставай, мил сердешнай друг,

Вот и все-та палки, палки сы Масквы пашли,

То твая рота, рота ва пирёд пошла,

То тваво-то коня в паваду вядуть,

Што тваю-то сядло, сядло на вазу вязуть,

Што тибе-то, мой друг, во мяртвых пишуть.

— Ни пишитет в мяртвых мине, пишите в живности.