ПРИДВОРНЫЙ ЭТИКЕТ И АУДИЕНЦИЯ У ЦАРЯ

С самого начала ахеменидской эпохи, похоже, существовали очень строгие правила придворного этикета. Греческие авторы описывали детали, касающиеся протокола приема у Великого царя в одном из городов империи или в связи с царским пиром и охотой. Некоторые примеры свидетельствуют о том, что невозможно было безнаказанно нарушить эти правила. Согласно тем же правилам, любая просьба об аудиенции у Великого царя обязательно передавалась официальному лицу, которое греки называли хилиарх — начальник тысячи. Однако, нельзя полностью исключить возможность того, что греки смешивали функцию этого лица, начальника личной охраны царя, с более или менее подобной по названию должностью распорядителя, сообщающего о посетителях царю и вводящего приглашенных. Эта должность существовала и при сасанидском дворе, где ее владелец назывался «тот, кто вводит кого-то в присутствие». Процедура могла иногда занимать много времени, так что некоторые греческие авторы упрекали персидского царя в неприступности. Если царь все-таки отвечал благоприятно на просьбу о приеме, проситель вызывался в ападану — большой зал судебных заседаний во дворце Персеполиса, в котором могли находиться одновременно десять тысяч лиц. Когда приглашенный был уже допущен в присутствие царя, сидящего на своем троне, он должен был склониться вначале в ритуальном земном поклоне в знак почтения к его величеству. Этот жест, описанный греческими авторами по-разному, вызывал как их удивление, так и их неприязнь. Ахеменидский обряд не предполагал, вероятно, распростирания на земле, ни даже коленопреклонения, но, видимо, ограничивался поцелуем руки в воздухе и склонением тела, как видно по изображениям на персидских барельефах. В парфянскую эпоху римские художники часто изображали этот ритуал как коленопреклонение. Затем, предложив Великому царю свой дар, который принимался «получателем подарков», посетитель мог наконец обратиться к нему со своим делом.

Аудиенция у царя. Рельеф Дария I, обнаруженный в сокровищнице Персеполиса

Правила царского этикета при сасанидском дворе не были, разумеется, менее пышными. Совсем напротив, именно они вдохновили Аббасидов в первые века ислама. Благодаря арабским авторам мы теперь знаем, что Сасаниды имели в своем распоряжении книги (сейчас утерянные), такие, как «Книга правил» или «Книга мест», в которых должно было содержаться подробное описание придворного церемониала. В то время как первая книга содержала несколько тысяч страниц, касаясь, помимо всего прочего, организации сасанидского государства, искусства управлять и правил поведения, вторая книга представляла собой нечто вроде «notitia dignitatum» (лат. «список достоинств») Сасанидов, где шестьсот благородных персов были классифицированы в соответсвии со своим рангом. Чем выше был иерархический уровень, тем ближе они могли сидеть около царя царей во время царских пиров. Этот же ранг определял и другие возможности. Звание «начальник обычаев», чьи обязанности достаточно трудно точно определить, известно также по печати поздней эпохи.

Если верить арабским авторам, судебные заседания при сасанидском дворе были событиями, проходившими с очень большой помпой. Они происходили регулярно и пропускались только тогда, когда царь царей был в поездке, болен или если он носил траур. По случаю общего царского приема, тронный зал был украшен настенными росписями и мозаиками, мягкие ковры покрывали стены и пол. В зале было установлено искусственное дерево с позолоченными и посеребренными листьями; на ветвях висели плоды, украшенные драгоценностями и заполненные душистыми веществами. В глубине зала, за шторой, царь сидел на своем троне на подушке из золотой парчи. Высокопоставленные лица, официальные лица и слуги двора располагались с другой стороны шторы на расстоянии, предписанном правилами; протокол даже уточнял это расстояние в локтях для каждого из присутствующих. Царская охрана, выстроенная рядами, с оружием и позолоченными поясами, сдерживала толпу. Тяжелый венец, весом около ста килограммов, покрытый золотом и серебром и инкрустированный жемчугом, рубинами и изумрудами, был подвешен над головой царя на золотой цепи, привязанной к потолку. Охрана шторы была поручена сыну дворянина, звание которого звучало как «Будь радостен!». Когда он тянул штору, больше никому не разрешалось делать даже малейший жест. Люди должны были опустить глаза и припасть к земле, в том числе женщины. Любой человек, допущенный начальником охраны лицезреть царя, получив разрешение, должен был завязать белым платком свой рот, чтобы его дыхание не осквернило царское величество. Приглашенный царем человек должен был приблизиться, броситься на землю и оставаться в этом положении до тех пор, пока царь не прикажет ему встать. В зависимости от своего ранга он оставался затем стоять или получал разрешение сесть землю, на кресло или даже на трон слева или справа от царя. Затем он выражал пожелание счастья правителю, прежде чем обратиться со своей просьбой. В конце приема он припадал к руке царя, его кольцу, трону или к полу перед троном, а затем отступал назад.

Письменные источники, так же как барельефы, дают также сведения относительно знаков и жестов уважения. В соответствии с общепринятыми правилами поведения человек должен был спрятать свои руки в присутствии человека более высокого ранга, либо скрещивать их на груди, либо помещать ладони подмышками, либо скрывать руки в рукавах. В присутствии царя любое лицо, не относящееся к царской семье, было обязано скрывать руки таким образом; аристократы и высшие должностные лица демонстрировали кулаки со слегка согнутым указательным пальцем. В отличие от Ахеменидов персы сасанидской эпохи, похоже, действительно распростирались ниц (жест более рабский, чем простой наклон тела), известны различные формы поклонов, вплоть до поцелуя земли, но это выражалось менее раболепно, чем катание в пыли, определенное для представителей нижнего класса, заключенных, лишенных прав и приговоренных к смерти.