ЖЕНЩИНА

У галльской женщины особый статус. Он исключителен даже по сравнению со статусом римлянки, зависимость которой от мужа является не только духовной, но и экономической. Галльская женщина, наоборот, пользуется некоторой денежной самостоятельностью и по смерти мужа становится в какой-то мере свободной. Но такая привилегия, значимость которой не стоит особо преувеличивать, досталась ей немалой ценой — это место в обществе и в домашней экономике достигнуто многими поколениями женщин, которые в целом работали больше мужчин. Страбон характеризует эту данность как topos — общая черта всех варварских цивилизаций: «Факт, что работа между мужчинами и женщинами распределяется в пропорции, обратной той, что у нас (то есть в Греции и Риме), является общим у многих других варварских народов». Но Посидоний, первым предоставивший эту информацию, сопровождает ее примерами, подтверждающими ее глубокую правдивость. Он лично, когда проживал у одного богатого земельного собственника, видел, как женщины работают в поле. Но общую картину распределения сфер деятельности дает главным образом его целостное описание галльского общества. За мужчинами оставлены война, подготовка к ней, верховая езда, охота, культовые практики, политика, право, образование, некоторые ремесла (связанные с огнем и железом, среди прочего). Женщинам достается большая часть домашних хлопот — то есть большая часть сельскохозяйственных работ, выпас стад, производство некоторых вещей, таких как керамика, одежда, возможно, обувь, шорное, токарное дело. Распределение мужских и женских сфер деятельности в галльском обществе в пять столетий, предшествующих нашей эре, является результатом ситуации, сложившейся еще раньше, когда большая часть мужского населения воевала, возложив на плечи женщин все остальные заботы.

Аллегорическое изображение побежденной Галлии. Монета Гостилия Сазерны. 48 год до н.э.

Отсюда лучше понятен странный характер брачного договора, разновидности которого освещает Цезарь, неизменно следуя Посидонию: «Мужчины, когда женятся, вносят в казну сообщества некую долю своего имущества, эквивалентную сумме в серебре, даваемую в качестве приданого невесте. Капитал объединяется и кладется под проценты. Тот, кто переживет своего супруга, получает обе доли, а также накопленную прибыль». Такое управление имуществом больше чем что-либо иллюстрирует равенство полов в экономике (в греческом смысле слова, то есть при ведении домашнего хозяйства). Впоследствии Цезарь напрасно утверждал, что мужчина владеет жизнью и смертью своей жены и своих детей. Понятно, что речь идет просто о риторической формуле, имеющей аналогии в римском праве — галл, как и римлянин, является pater familiar он имеет власть над всеми членами своей семьи. Цезарь добавляет, что если глава семьи умирает необычной смертью, то его жену подвергают допросу, пока она не признает своей вины. Признанная виновной предается сожжению. Данный обычай представляется крайне архаичным и в десятилетия, предшествующие завоеванию, хождения не имеет. Зато он свидетельствует о том, что в давние времена у женщины было достаточно возможностей, чтобы отравить своего мужа и занять его место.

Роль галльской жены усиливается еще и благодаря тому значению, которое сам брак играет в отношениях между великими патрицианскими или богатыми фамилиями, в политических и даже дипломатических соглашениях между государствами. Случай с Думнориксом весьма показателен в этом отношении. Женщины, равно как и дети, являются наилучшим инструментом долговременных союзов между народами. Они также являются лучшей гарантией их сохранности.

Жены, происходящие из другого народа, представляющие в округе своих мужей его интересы, естественно, занимают высокое общественное и в некоторой мере политическое положение, что ставит их почти на один уровень с мужчинами. Выйдя замуж, они вовсе не теряют личной свободы, но поддерживают тесные связи со своей семьей, куда они, разумеется, возвращаются по смерти мужа. Возможен повторный брак, и в этом случае женщина может вновь представлять интересы своей семьи, что мы видели в случае матери Думнорикса. Такие женщины — реально могущественные, иногда богатые — почитаются наравне с некоторыми мужчинами. Отсюда понятно удивление Клемента Александрийского, который пишет: «У кельтов часто бывает, что женщин поднимают на носилках и несут их на плечах». Плутарх в своем трактате «О женских добродетелях» сообщает, что кельты, когда встает вопрос об объявлении войны или заключении мира, допускают женщин в собрания. Он приводит пример соглашения, заключенного между Ганнибалом и народами, жившими между Пиренеями и побережьем. В соглашении говорится, что если у галлов появятся жалобы на карфагенян, то они должны обращаться к карфагенскому наместнику в Испании, а если у карфагенян будет повод жаловаться на галлов, то они должны отнести свои жалобы к галльским женщинам, выступающим в роли арбитров.