Были про гусли. Дмитрий Парамонов

Были про гусли. Дмитрий Парамонов

Что мне рассказать про гусли? Даже не знаю. Какое либо событие из жизни гусляра?

Ну вот, был у меня такой случай.

Поехал я как-то на Русское море (Чёрное, значит), в Крым. На мыс Айа рядом с Батилиманом. Пригласили провести занятия. В общем, как-то вечером после занятий пошёл я на берег моря и нашёл большой камень. Забрался на него и начал играть. Сначала наигрыши разные, старинную, горбатого, длинного, а потом стал былину петь про то, как Илья Муромец по Чёрному морю плывёт в соколе-корабле. Ну ты знаешь эту былину, её Микулушкин поёт, некрасовец. Вот. Пою, значит, а уже ночь, месяц, а вдали корабль дежурный наш, вахту несёт. На борту соколики-моряки наши, охраняют границы.

Дак вот уже петь-то закончил и гляжу вниз, а там что-то фырчит. И только потом разглядел дельфинью морду, да не одну, а целых три. Меня это очень удивило, потому, что ночью дельфины в море ночуют, к берегу не подходят. А тут вот вишь, приплыли.

Ну, в общем, я ещё поиграл им и пошёл спать.

Ну. Вот ещё история была, смешная правда.

На границе.

Ехал я с Крыма в пустом вагоне. В Харькове все вышли, и мы с мужиком вдвоём на весь вагон остались. Он в соседнем купе ехал, а с нами 2 проводницы ещё.

Подъезжаем мы к украинской границе. И тут заходят украинские погранцы и начинают досмотр вещей, нас- то двое всего. Спрашивают, как обычно, про запрещенные вещи, про деньги, чтобы сумма не превышала сколько-то долларов.

— А что в чехле? — спрашивает меня погранец. — Винтовка?

Я говорю ему:

— Это гусли.

Он:

— Чтооо?

— Гусли, музыкальный инструмент.

Он мне говорит:

— Показывай.

Ну, начинаю доставать, расчехлять.

Они все столпились вокруг и наблюдают, любопытствуют, значит.

Ну, я и достаю, те самые, с конём, которые три славных новосибирских мастера делали и один кулачник.

Они:

— От это дааа!!! А они из музея, из Киева? Это же старинные!

Наперебой заголосили.

— А документы на них имеются, что из страны вывозишь?

Ну тут я говорю им:

— Какие документы? Вы что! Это не старинные, а новодельные. Я мастер, и сам на них играю.

Они говорят:

— А чем ты докажешь? А сыграй, а?

Ну, стал им наигрывать что-то из Бариновского репертуара, вроде ярмарочную. Гляжу, погранцы приуслухались, один даже голову на ладонь положил.

В общем, понравилась им игра, и они говорят:

— Верим! Молодец!

И пошли дальше. С тех пор украинские пограничники видели и знают, что такое настоящие гусли.

Кайманакову следовало бы рассказать, как он меня с конём опозорил. Мне теперь того коня все пеняют. Я его попросил на крыле у своих гуслей конскую голову вырезать, как на домах, схематичную, а он мне шахматного коня забубенил…ёлки… и смешно и грешно.

Про этого коня вообще кучу смешного можно рассказать. Вот, например один такой случай.

Провожу, значит, занятия с ребятишками в садике. Рассказываю и показываю им различные инструменты.

Тут достаю из чехла гусли, кручу-верчу-запутать хочу. Спрашиваю у детей:

— Ребята, как вы думаете, что это за инструмент?

Они все хором, в один голос:

— Это лашааадка!

А когда на улице, на какой-нибудь ярманке играешь на тех гуслях, с конём которые, всегда найдётся какой-нить паря, который подойдёт, стоит, слушает, а потом и спросит: А ты про коня знаешь? (имеется ввиду песня группы «Любэ»).

Да, коню (гуслям этим) «башню» сносило не раз. Пока всю Россию с ним объездил. Раза три или четыре он с третьей полки вагона падал и башку ломал. Потом приходилось назад приделывать.

Раз он на клею был долго, всё сох, перебинтованный ходил. Все его жалели.

А делали их Роберт, дядя Ваня, Кайманаков и Лёха Иванов помогал. Они их не вместе делали, просто каждый что-то приложил к ним. Как кот Матроскин с Шариком письмо дописывали дяди Фёдора. Так и эти.

В общем, этих историй я тебе нанизать, как бусинок, много могу.