Исфахан — город дворцов и парков

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Исфахан — город дворцов и парков

Хороша ты, Персия, я знаю.

Розы, как светильники, горят,

И опять мне о далеком крае

Свежестью упругой говорят.

С. Есенин. Персидские мотивы

Добираемся до автобусной станции и покупаем билеты до города Исфахан, признанного туристического центра Ирана. На автовокзале много касс — каждая продает билеты своей компании, у каждой свое расписание, так что покупка билетов дело не быстрое. Ничего, у нас с собой Лейла. Она стремительно провела маркетинговые исследования и показала нужную кассу. Билет стоит около двух долларов, то есть сущие копейки для поездки на комфортабельном автобусе на расстояние 300 километров.

Кровавое солнце медленно сползает к горизонту. Наша машина резво несется по пустыне, как бы пытаясь успеть догнать умирающее светило. Пейзаж портят только нитки проводов линии электропередач. Неизбежная плата за прогресс, зато за один день на верблюдах до Исфахана мы бы не добрались. Коротаем путь в разговорах с Лейлой об Иране, она с интересом расспрашивает о России. Оказывается, в Иране хорошо знают Горбачева. Но не как конструктора перестройки, о которой в Иране имеют смутное представление, а как человека, которому написал письмо сам аятолла Хомейни.

— Вы, конечно, знаете об этом? — наивно спрашивает Лейла. — У нас это даже в школе проходят.

В Лейле вообще поражает почти детская непосредственность. Рассказываю о нашем прошлогоднем восхождении с иранской группой на Арарат и о том, что один иранский альпинист обморозил на вершине пальцы на ногах и спускался вниз в одних носках.

— Ему что, ампутируют пальцы? — с ужасом спрашивает Лейла.

— Скорее всего.

У девушки на глазах непроизвольно наворачиваются слезы.

Нищих в стране удивительно мало. А те, что есть, — настоящие нищие, у которых нет другого пути заработка, беженки из Афганистана или старики без детей. Увидев нищего, Лейла стремительно переходила на другую сторону улицы, чтобы дать ему денег.

— Им совсем не на что жить. Пенсии у нас получают только работавшие на государство, и, если у человека нет детей, которые могут его прокормить, ему приходится туго. Это неправильно. У вас, наверное, пенсии получают все?

Лейла росла в обеспеченной семье. Отец успешно занимался бизнесом, пока серьезно не заболел. Сразу все стало плохо, наверное, поэтому Лейла так интересуется вопросами социального страхования.

Лейла с детства мечтала путешествовать и после окончания школы решила пойти в стюардессы. Училась она на «отлично», внешностью Аллах не обидел, но вот идеология подкачала. В общем, срезали ее то ли из-за недостаточной религиозности, то ли из-за моральной неустойчивости. Это не удивительно, достаточно взглянуть на ее одежду. Все на грани, а может, и немного за. Белый хиджаб, выбивающиеся волосы, видна шея, ходит в сандалиях на босу ногу, что тоже разрешили совсем недавно.

Мне рассказывали про русскую туристку, которая с мужем гнала купленную где-то в Эмиратах машину через Иран. Задержали за отсутствие носок на ногах, держали четыре часа в КПЗ, пока знакомые иранцы не подъехали и не освободили. А КПЗ у них не сахар, могут и мешок на голову надеть, и в наручниках за спиной дать отдохнуть. Зато тюрьмы хорошие, камеры просторные, есть телевизор, а по пятницам, за примерное поведение, даже жену с ночевкой пускают.

Но это в прошлом, сейчас девушки без носок в Иране уже не редкость, хотя вопрос о допустимости этого в духовных кругах еще обсуждается.

В общем, Лейла явно неблагонадежна, куда такую в стюардессы. Но все же попутешествовать ей довелось, съездила даже в Германию, где работала в качестве модели на иранской выставке.

Посмотрев по телевизору последний иранский боевик, незаметно доехали до Исфахана, где остановились в христианском квартале, в недорогой гостинице рядом с армянской церковью.

Утром идем ее изучать. В дела религии власти не вмешиваются. Это сразу видно по росписи храма — с точки зрения ислама картинки с библейскими сюжетами, где изображены полуобнаженные тела, выглядят совершенно аморально. Зато власти ввели высокую плату за посещение церкви. Билет стоит 30 долларов — сумасшедшая цена по иранским меркам, которая явно рассчитана на ограничение доступа к храму со стороны исламской молодежи. Правда, в стоимость билета входит и посещение музея геноцида армян. В этом вопросе Иран всегда был солидарен с христианами и осуждал резню армян турками в начале XX века.

К христианам здесь относятся терпимо. Это не удивило, неожиданностью оказалось, что и иудеи здесь проживают довольно спокойно, более того, еврейская колония в Иране, самая большая на Ближнем Востоке, не считая Израиля, разумеется. В Тегеране открыты синагоги, и на официальном уровне подчеркивается, что представители всех религиозных конфессий имеют равные гражданские права.

— Иран не признает сионистское государство Израиль, но не имеет ничего против евреев, там проживающих, — объясняет официальную позицию властей Лейла и добавляет: — Иран только хочет, чтобы в Палестине у евреев и арабов были равные права.

Начинаем изучение города с мечети Джами (Соборной), старейшей мечети Исфахана. Мечеть горела и восстанавливалась в XII веке, достраивалась в XV. Под ее сводами бродил Омар Хайям, возможно, он из нее выходил на внутреннюю площадь, на которую, как говорят, периодически устанавливают сооружение, имитирующее Каабу, чтобы паломники могли потренироваться перед хаджем в Мекку. Во дворе лежит «камень времени»: когда тень от мечети доходила до него, наступало время молитвы.

Сквозь круглые отверстия в своде прожектором бьет солнечный свет, напоминая взор бога, пронизывающий темноту бренного мира. Постояв в кругу божественного света и изучив конструкцию трибуны, на которую забирается для чтения молитвы мулла, продолжаем путь дальше.

Площадь Имама, или, как ее еще называют, — Шахская площадь, — гордость Исфахана, вторая по величине площадь в мире, уступающая только китайской Тяньаньмынь. Это большой прямоугольник, по периметру которого расположены крытые ряды старинного восточного рынка. В центре длинной стороны прямоугольника — шахский дворец. Заходим и видим на стене фреску персиянки-танцовщицы, девушки с непокрытой головой! Местные искусствоведы с трудом отстояли такую порнографическую картинку во времена исламской революции. Хотя, если не считать отсутствия головного убора, выглядит все совершенно невинно.

Во дворце очень интересная акустика. Если встать в один угол зала и шепотом произнести слово, то его можно будет услышать только в противоположном углу помещения. Таким образом, можно проводить секретные переговоры, не используя мобильные телефоны. Хорошо продумана акустика и в специальной комнате для музицирования. Очень сложная конструкция свода со специальными отверстиями и дополнительными объемами для улучшения звука. Здесь для жен шаха пели слепые певцы, которые не могли смутить покой местных красавиц.

С балкона дворца любуемся другой достопримечательностью площади — мечетью Имама, которая по праву считается одной из красивейших в мусульманском мире. Это следующая цель нашей экскурсии. В мечети толпится народ, который слушает стоящего в центре муэдзина. Здесь действительно очень красиво, легкие ажурные конструкции, затейливый орнамент и какое-то ощущение простора, полета, которое только подчеркивает заунывная песнь местного акына.

Другой предмет гордости города — знаменитые парки. Они протянулись вдоль набережной реки Зарбоган. Здесь много зелени, тенистых аллей, цветов. В парках многолюдно, народ выезжает целыми семьями на пикники, сидит на траве, жарит шашлыки и пьет чай. Девушки в черных платках смеются и перекидываются волейбольным мячом.

Только палатки ставить нельзя, о чем предупреждают развешенные плакаты. Понятно, в пустыню, окружающую город, ехать отдыхать не хочется, а здесь и раскидистые деревья, создающие такой приятный тенек, и вода, и цветы, и легкая музыка. Особенно многолюдно здесь в четверг вечером и в пятницу, когда у всех иранцев выходной. Атмосфера как в московском Парке культуры и отдыха им. Горького в праздничный день. Толпы отдыхающих, народ, катающийся на лодочках по реке, красивая иллюминация. Но есть какое-то неуловимое отличие. Долго пытаюсь понять, и наконец доходит. Вечер накануне выходного, народные гуляния — и все трезвые! И ведь не мешает это людям веселиться.

Идем по центральной улице Исфахана. Огромный город с современными большими универмагами, кинотеатрами, ресторанами. Захожу в книжный и за копейки покупаю путеводитель «Лонели Планет». Жаль, что только по Ирану. В магазине есть и раздел с литературой по искусству. В большой книге о Босхе — картина с голыми грешниками, летящими в ад. На причинных местах типографским способом впечатаны белые прямоугольники. Грешников много, прямоугольники большие, так что разобрать сюжет довольно трудно. А вот «Майн Кампф» на фарси, продающаяся рядом, под ограничения цензуры не попадает.

Спускаюсь на нижний этаж. Жуликоватый продавец, с бегающими глазками, ругает политику властей, которая ведет к изоляции Ирана, и из-под полы предлагает мне запрещенную здесь американскую музыку.

— Мне этого не надо. Да и политикой я не интересуюсь, дайте мне лучше чего-нибудь народное, национальное.

Продавец мгновенно меняется и начинает хвалить иранские власти и их внешнюю политику. После чего скидывает мне на диск какую-то смесь, мало соответствующую моему списку популярной музыки, который я составил после разговора с Лейлой.