Ёлка «в подполье»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Ёлка «в подполье»

И всё же полностью искоренить полюбившийся обычай так и не удалось: ёлка «ушла в подполье». В семьях, верных дореволюционным традициям, её продолжали устраивать. Делали это с большой осторожностью. «Новогоднюю ёлку ставили тайно, — вспоминает С.Н. Цендровская. — Окна занавешивали одеялами, чтобы никто не видел» [467, 86]. О том же пишет И.М. Дьяконов, рассказывая о событиях рубежа 1920-1930-х годов: «…в конце декабря и начале января на улицах, где жила интеллигенция, всюду окна плотно занавешивались шторами и одеялами; там тайно справляли ёлку» [127, 176]. Ирина Токмакова вспоминает:

…Светлый праздник Рождества Христова был под запретом, а тот, кто вздумает его отмечать, мог поплатиться работой, а той вовсе свободой и угодить за решётку. Но наша мама… (детский доктор, внучка священников с материнской и отцовской стороны. — Е.Д.), выросшая ещё до революции, не сказать, чтобы уж очень религиозный человек, однако чтящий традицию, наша мама ни разу не оставила нас с сестрой без Рождественской ёлки.

Эти воспоминания дают представление о тех хитростях, к которым прибегали люди, желающие, чтобы у них на Рождество непременно стояла ёлка. Как рассказывает мемуаристка, ёлкой обычно обеспечивал дворник, который перед Рождеством выезжал за город в лес с огромным мешком, срубал ёлку, перерубал её пополам и запихивал в мешок. Дома он накладывал на шершавый ствол лубки, и ёлка «делалась опять целенькой и стройной. А как она дивно пахла свежестью и лесом» [421, 124].

Если у воспитателей, несмотря на запрет, хватало смелости, праздники ёлки устраивали иногда даже в некоторых детских садах. М.О. Чудакова рассказывала мне, что её мать, работавшая в 1930-х годах в детском саду, ни разу не оставила своих воспитанников без ёлки.

Ёлка не исчезла полностью и из печатных издании этих лет, возможно, по недосмотру. Иногда её можно встретить на рисунках в книжках для детей, выходивших на рубеже 1920-1930-х годов. Так, например, в выпущенном в 1929 году сборнике Г. Туганова «Зимой» дана картинка, на которой представлен некий обобщённый образ русской зимы: поле, на горизонте лес, крестьянин, едущий за дровами, охотник на лыжах и ружьём через плечо, и тут же — мужики, везущие санях только что срубленные ёлки [435]. Образ ёлки появляется и в рассказах о тяжёлом прошлом детей рабочих и крестьян: в том же 1929 году был переиздан для детей рассказ М.М. Коцюбинского «Ёлочка», в котором с сочувствием рассказывается о двенадцатилетнем крестьянском мальчике, поехавшем на лошади в лес за ёлкой для господ. Заблудившись в лесу, он слышит вой волков, но в конце концов каким-то чудом спасается. Вышедшие первым изданием в 1931 году воспоминания о Ленине В.Д. Бонч-Бруевича содержат эпизод, рассказывающий о ёлке, проведённой для учеников школы в Сокольниках, которую организовал и на которой присутствовал Ленин. Речь об этом тексте ещё впереди.