Немного о нравах и о сиренах Булонского леса

В современном прочтении влечения мужчины к женщине столько наслоений рынка, технологий электронного века и искусственно подогреваемых фантазмов, что решение своих сексуальных проблем француз чаще ищет у проститутки, чем у своей жены или подруги. Если есть спрос, есть и предложение.

Рыночная экономика предлагает самый широкий ассортимент живого товара. В Париже уже даже трудно с точностью сказать, где проститутки не стоят. Для «голубых» определены более-менее фиксированные «стоянки» — это Булонский и Венсенский лес, Порт Дофин, как это ни странно, сквер имени Льва Толстого, Статуя Свободы на Сене и т. д. Для тех, кто все же предпочитает классический секс, основная база по-прежнему улица Сен-Дени, где сотни проституток стоят круглосуточно у подъездов практически каждого дома, и они не простаивают. За рабочую смену им приходится иной раз обслуживать до 70 клиентов каждой. Проституция расползлась по всему Парижу. Путаны стоят даже в прежде неприкосновенных жилых кварталах роскошного XVI аррондисмана. Из-за наплыва проституток, в первую очередь из бывшего СССР и экс-социалистических стран Восточной и Центральной Европы, упали в цене квартиры на престижной Авеню Фош. В Париже появились целые бары, в которых работают только русские и украинские путаны, как «Бар Таня» у Елисейских полей. Время от времени газеты сообщают о разоблачении очередной сутенерской фирмы то в Париже, то в Монако, то в Марселе, через которые богатые клиенты, как правило, из числа арабских шейхов, разбогатевших на нефтедолларах, покупают на ночь дорогих манекенщиц, актрис и просто красивых женщин, торгующих своим телом. Впрочем, такой товар во Франции мало кому доступен. Это в основном для богатых туристов. А рядовой француз и здесь довольствуется тем ширпотребом, который ему, если и не по вкусу, то по карману.

… На въезде в Булонский лес, в самом начале переулка, ведущего к посольству России в Париже, много лет подряд на одном и том же месте примерно с трех до семи стояла одна и та же проститутка. Она стояла в дождь, снег и солнце столь же неколебимо, как высящийся за ее спиной памятник королю Петру Первому Сербскому. На вид ей при дневном свете было лет шестьдесят. Трещины времени на этом живом монументе парижской путане не мог скрыть даже густой слой косметической штукатурки. Она не пыталась обратить на себя внимания. Проституция в Париже не запрещена, но запрещено приставать к прохожим. Клиентура у нее тем не менее была и достаточно стабильная. Время от времени к ней подходили вполне симпатичные на вид, часто молоденькие французы и увозили ее с собой в машине. Через некоторое время она вновь появлялась на своем посту. И так годами. Я никак не мог понять, почему ее берут. Я спрашивал у французов, в чем секрет популярности этой парижской Наины. Диалог по этому поводу оказался весьма любопытным:

— Почему все же ее берут и притом молодые?

— Берут, значит, есть спрос на нее.

— Но она же, согласитесь, страшная.

— Конечно, это же проститутка.

— Но есть же и покрасивее, в конце концов, по крайней мере, помоложе…

— В проститутке это не главное.

— Но привлекательность….

— Она должна хорошо делать свое дело. Это главное.

— Но в этом деле как бы две стороны. Она-то свое дело сделает, но тот, кто ее берет, неужели он с ней сможет? Это же только в кошмарном сне…

— Что ж, чем кошмарнее, тем лучше.

Француз, как правило, выбирает проститутку пострашнее не из извращенности, а, скорее, потому, чтобы не испытывать потом угрызений совести. Половой акт с проституткой — это не любовь, это даже не увлечение. По его логике, это необходимо для здоровья так же, как необходимо ходить в туалет, где в общем неприятно пахнет. Психологически такой подход к платному сексу — это оборотная сторона целомудрия по-французски. Есть, правда, и другие объяснения, другие ситуации. Француз, бывает, как мне рассказывали, идет к проститутке, чтобы таким образом насолить своей жене, у которой то голова болит, то усталость после работы, то вообще нет настроения. И тогда чем страшнее и грязней проститутка, тем слаще его тайная месть. Но это уже, конечно, из области патологии…