Инкское искусство под испанским господством

Колониальное искусство Перу есть результат сложной истории разрушения и воссоздания. В 1570 году вице-король Толедо запретил изготовление лепных изделий, производимых в соответствии с местными традициями. Эта мера, похоже, заметно повлияла на фигуративное искусство (керамику и производство золотых и серебряных изделий), но не на ткачество, которое, по мнению гражданских и религиозных властей, в сущности своей, никак не было связано с язычеством. После конкисты центральное место в андском художественном производстве занимают именно ткачество и обработка серебра и золота. Благодаря упорству местной элиты региона Куско, очень привязанной к инкской самобытности, которая узаконивает ее привилегии и политическую власть, некоторые из фундаментальных выражений инкской эстетики сохранялись до начала XIX века. В течение почти ста лет после Конкисты золотых и серебряных дел мастера продолжали изготавливать акилья, но, по причине высокой цены драгоценных металлов, наибольшую креативность местные жители проявили в производстве тканей и деревянных кубков (керо). Именно в XVII и XVIII веках искусство керо достигает апогея своего развития в регионе Куско и бассейне озера Титикака. В первой трети XVI века здешние ремесленники обучаются техникам западного фигуративного искусства и начинают не только воспроизводить христианское религиозное искусство, но создают также и керо, иллюстрирующие сцены, которые вызывают в памяти инкскую историю, традиционные праздники и сельскохозяйственный цикл.

После краха Тауантинсуйу ткачи, специализирующиеся на изготовлении кумпи, покидают созданные Инками ремесленные деревни, начиная работать на представителей местной власти или состоятельных испанцев. За некоторыми исключениями, качество продукции падает, ткачи становятся менее искусными, хотя и подтверждают свой высочайший уровень еще на протяжении многих десятилетий. По сути, местные элиты заказывают одежды кумпи не для ежедневной носки — так как отныне они одеваются по испанской моде, — но для использования во время процессий и городских праздников, где касики и потомки инков дефилируют, вырядившись правителями и знатными особами былых лет. Таким образом, ткани кумпи лишь поддерживают память о славных доколониальных временах, а на парадной одежде возникают все новые и новые символы присоединения к инкскому прошлому. Все больше места занимают токапу, а на некогда однородном фоне одежд, по контрасту с геометрическим характером доиспанского набора текстильных узоров, все чаще и чаще появляются цветы, насекомые и представители семейства кошачьих.