Роды в могиле

Роды в могиле

Само человеколюбие требует, чтобы каждый достоверный случай преждевременного погребения тела постигнутых мнимой смертью был известен публике. Эти печальные истории невольно возбуждают осмотрительность сельских жителей и могут предупредить ужасные несчастия. И для них нельзя никогда повторять до излишества, что подобная осмотрительность всего необходимее с беременными женщинами, в которых жизнь прекращается до разрешения. Тысячи примеров убеждают нас в возможности возврата жизни у особ, находящихся в этом положении. Мы бы могли привести их множество, и весьма разительных, из иностранных писателей; но в подобных делах всегда отечественные примеры сильнее действуют на воображение, и потому мы опишем один наш случай, в достоверности которого ручаемся сами.

По большой дороге между Серпуховом и Москвою лежит довольно значительное село Лопасня. В 1819 году у жителя этого села, Федора Петрова, была беременна жена, Акулина Иванова. Беременности ее был уже девятый месяц, как настала рабочая пора; все почти отправились в поле для уборки хлеба, и дома осталась только Акулина и маленькая девочка лет девяти, Мавра, ее племянница. Акулина чувствовала себя несколько нездоровою, но, по обыкновению деревенских женщин, была на ногах и даже занималась домашними работами. В это время она ощутила приближение родов. При ней была Мавра. Акулина сильно страдала; стон ее раздирал сердце маленькой Мавры, которая не умела и не могла ничем ей помочь и только слезами выражала свое участие к тетке. Часа три несчастная мучилась страшными болями и напрасными потугами; потом впала в изнеможение и предалась забытью. Это спокойствие было, впрочем, непродолжительно. Вдруг, как бы потрясенная внезапною силою, она с неистовством вскочила с примоста и выбежала на двор. Маленькая Мавра бросилась за нею; но тетка с чрезвычайною скоростью начала бегать по двору взад и вперед: она ничего не могла с нею сделать и только с горестию смотрела на ее ужасные мучения. Наконец бедная родильница подбежала к одному из столбов сарая и, уцепившись за него судорожно обеими руками, осталась неподвижною, совершенно оцепенела. Перепуганная девочка долго не решалась к ней подойти; наконец, приблизившись, с ужасом заметила она, что тетка ее, с посинелым лицом и подкатившимися под лоб глазами, была уже без чувств и без дыхания.

Мавра дала знать соседям; пришло несколько человек; вскоре возвратились с поля и родственники ее, муж и все домашние. Они нашли Акулину в том же оцепенелом состоянии, со всеми признаками смерти. С трудом отняли они ее от столба и перенесли в избу. Никто не сомневался в подлинности смерти. Мертвую обмыли, надели на нее как следует чистое белье и положили на стол, а на третьи сутки похоронили. Погребение совершилось обыкновенным порядком.

Прошло два дня после похорон; все домашние были в чрезвычайной горести и скорбели о потере доброй Акулины. Кладбище, где ее похоронили, находилось близ церкви, недалеко от селения. В это время стояла прекрасная погода и маленькие ребятишки, мальчики и девочки, собирались обыкновенно играть между собою неподалеку от кладбища. Дети священника, который жил подле церкви, заметили первые как будто глухой стон на кладбище. Они начали вслушиваться пристальнее и ясно различили, что стон раздавался у свежей могилы. Дети тотчас побежали сказать отцу, и он скоро убедился в действительности их слов; глухой стон из могилы был слышен, хоть и с перемежками. Было уже под вечер. Не откладывая дела, тотчас позвали несколько мужиков и отрыли могилу Акулины. И что же? Удивление и ужас поразили всех. В гробу, в страшном беспорядке, лежала Акулина, уже задохнувшаяся, и в задней части гроба находился младенец, живой: он криком приветствовал своих избавителей. Младенца тотчас вынули; как могли сделали все, что делается с новорожденным ребенком, но, к несчастию, тут же, удостоверившись в действительной смерти Акулины. С миром заколотили ее гроб и насыпали новую могилу, — могилу вечную!

Младенец спасен и с радостью принят в семью. Он был совершенно здоровый, и, вскормленный попечениями отца и родных, он жив и теперь. Славный, здоровый малый, по восемнадцатому году. Я сам его видел и дивился его странной судьбе: он увидел впервые свет в могиле! Он начал жизнь там, где должно ее окончить! Справедливость этого рассказа несомненна. Все действующие лица плачевной истории налицо, кроме Акулины и отца Ивана, священника, который уже умер. Жив даже муж покойницы, Федор, отец нашего Петра: так назвали новорожденного^{4}.