МАТЕРИАЛЬНЫЕ УСЛОВИЯ

Условия жизни помощника на стойбище хозяина всецело зависят от качества его работы и от состояния стада, вверенного его попечениям. Если у помощника есть свои олени, он присоединяет их к стаду хозяина, и там они находятся до тех пор, пока помощник окончательно не отделится от стойбища хозяина. Мясо для своей семьи помощник почти всегда в достаточном количестве получает из хозяйского стада. Его шатер стоит в числе задних шатров стойбища. Во время убоя на каждый шатер обыкновенно дается по одному оленю. Конечно, обитателям переднего шатра достается самый лучший олень: большой бык или жирная яловая важенка, тогда как самому заднему шатру может достаться лишь тощий теленок. Снабжение мясом вообще зависит от положения помощника на стойбище. Если хозяин доволен его работой, то он не жалеет мяса для его семьи. В том случае, если число убитых оленей не соответствует числу шатров, каждый шатер получает свою часть мяса. Вопрос об одежде и о покрышке для шатра также находится в зависимости от такого убоя. Женщины каждой семьи сдирают шкуры с полученных ими оленьих туш и могут употреблять их по своему желанию на нужды семьи.

Чай, сахар, табак, железо и другие иноземные товары приобретаются хозяином и помощниками независимо друг от друга, большею частью в обмен на пушнину, добытую на охоте. У оленных чукоч, однако, главной основной ценностью являются выпоротки и пыжики, т.е. телячьи шкурки, собираемые во время тельбы, также весной и летом. Выпоротки и пыжики обычно сохраняются у хозяина, за исключением тех немногих, которые помощники могут иметь от своих собственных оленей, находящихся в стаде хозяина. Поэтому хозяин, по возвращении с ярмарки, отделяет известную часть привезенных товаров и отдает помощникам, особенно если они были неудачливы в охоте и не имеют лисиц и песцов для собственных покупок. Впоследствии хозяин наделяет своих помощников табаком, чаем, когда у них выйдет свой запас. Конечно, так поступает лишь "хороший" хозяин.

Нередко случается, что оленеводческое хозяйство какой-либо семьи пришло в упадок. Оленей становится недостаточно. Приходится влачить полуголодное существование. Такая семья охотно присоединяет своих оленей к стаду богатого оленевода, у которого мало пастухов. Положим, богатые хозяева не очень охотно принимают таких обедневших соседей, опасаясь, что неудачливость обедневшего оленевода может сообщиться их собственному стаду. Однако нужда в рабочих руках сильнее такого страха, в особенности если обедневшая семья, потеряв часть своих оленей, несколько лет после этого не испытывает новых неудач.

В случае соединения маленького стада с большим новоявленный помощник лишь известную часть довольствия получает от хозяина. Остальную часть он должен по-прежнему брать от своих собственных оленей. Пастухи убивают оленей по приказанию хозяина и разносят туши одну за другой по шатрам. Если окажется, что на долю какого-нибудь шатра не досталось ничего, такой семье приходится убить одного из собственных оленей. Однако в таких случаях связь между хозяином и помощником не очень крепка и может порваться в короткий срок.

Напротив того, настоящие работники получают от своего хозяина, кроме мяса, несколько живых телят в виде ежегодного подарка. В конце лета на ушах телят надо ставить тавро их владельца. Как только теленок пойман и отдан в руки хозяина, последний выкусывает зубами свое тавро на ушах теленка. Но иногда, вместо того, он передает его помощнику и коротко скажет: "тебе". Тогда помощник выкусывает на ухе теленка свое собственное тавро, и теленок принадлежит ему. Количество даримых телят зависит от состояния стада и еще больше от того, сколько умерло телят в минувшую весну и сколько их осталось. В хороший год помощник может получить от хозяина три, пять и даже больше телят. Они вырастают в общем стаде, и все потомство их принадлежит также помощнику. Раньше я уже говорил, что олени при благоприятных обстоятельствах размножаются очень быстро. Важенки начинают телиться уже на первом году. При каждом убое хозяин охотно соглашается убить молодого бычка от помощника, отдавая взамен телку такого же возраста из собственного стада, тем более, что бычок обычно крупнее и в нем больше мяса. Таким образом работник, явившийся к хозяину совершенно неимущим, по прошествии нескольких удачных лет может сделаться владельцем полусотни и даже сотни важенок. Следует заметить, что при подсчете стада чукчи принимают в расчет только важенок. Я имел случай познакомиться с Сухом Анюе с неким Tato, жившим в качестве работника на стойбище Qeŋu-ketlan, самого богатого оленевода в этом районе. Tato проживал у него несколько лет. Когда он пришел к нему, у него совсем не было оленей. Ко времени моего посещения он был владельцем не менее трех сотен важенок. В стаде его хозяина было больше трех тысяч важенок. Семья Tato питалась исключительно за счет стада хозяина, тогда как его собственное стадо неуклонно возрастало. С тем количеством оленей, которым он владел, он вполне мог отделиться и жить особым стойбищем. Однако он предпочел остаться с хозяином. Оба были не очень молоды и имели взрослых сыновей и дочерей, которые помогали им при стаде. Оба были бдительные и опытные оленеводы и прекрасно знали все условия пастьбы зимой и летом. Они жили мирно и дружелюбно, совсем так, как Ajgьnto со своим хозяином в вышеприведенном рассказе.

В других случаях работник, едва накопив сотню оленей, отделяется и начинает жить своим стойбищем. В течение долгих лет ухода за стадом пастух приобретает опыт и уменье и часто превосходит в этом отношении членов семьи хозяина. Приобретенный опыт он прилагает к уходу за своим собственным стадом, и оно у него возрастает из года в год. Такие хозяева весьма экономны и всеми силами стараются, чтобы оленей было убито как можно меньше. Мне вспоминается один из них, живший на реке Олое. Он всячески изощрялся, изобретая всякие суррогаты пищи, чтобы заменить оленье мясо. В его семье собирали огромное количество листьев, коры, полупереваренного моху из оленьего желудка, употребляя все это в пищу. Проезжая однажды по реке Олою, я попал на стойбище к его жене. Оказалось, что он оставил ее без куска мяса, укочевав со стадом более чем на два месяца. По возвращении он нашел в себе мужество упрекать жену за то, что она истратила в его отсутствие слишком много "тухлой" оленьей крови из сохранявшегося запаса.

Нет ничего удивительного, что по прошествии нескольких лет столь заботливые помощники становятся наравне с самыми богатыми оленеводами по качеству оленей. В том же самом районе р. Олоя я могу назвать, например, Kagno, Rьkoq-Ajwan и некоторых других, которые в юности были работниками, а к старости владели стадами в несколько тысяч оленей. Разбогатев, они в свою очередь принимали к себе бедных помощников.

Самые богатые оленеводы, имеющие по три или четыре больших стада, такие как Ejgeli  с р. Олоя, Omrelqot с верхнего Омолона, Araro с Индигирской тундры и проч., устроили так, что каждое стойбище при том или другом стаде имело в качестве хозяина кого-нибудь из их ближайших родственников. У Ejgeli все его стада находились на попечении его взрослых сыновей, которые, в сущности, были полновластными хозяевами вверенных им стад. Один из них, например, чтобы избежать какого бы ни было контроля со стороны отца, укочевал со стадом в отдаленные горы и три года не показывался отцу на глаза.Когда я был у Ejgeli, он время от времени вспоминал об этом и сердито ворчал: "Вот я пойду и отберу у него свое стадо". Однако мы прекрасно знали, что он вообще людит хвастать и склонен преувеличивать свою власть и влияние. Все окружающие были уверены, что если б даже он отправился отыскивать непокорного сына, он бы даже не подумал отбирать от него стада, да и вряд ли такой усиленный нажим мог бы удасться. У Omrelkot'а два стада находились на попечении его двух жен, а над третьим он поставил хозяином своего младшего брата. Приблизительно такое же положение было у Araro и у прочих. Так что, когда Майдель упоминает со слов чукчи Omrakwurgьn'а, что "у чукоч богатые оленеводы отдают свои стада на полное попечение работников, которые распоряжаются оленями совершенно независимо от хозяина, убивая и продавая оленей по своему желанию, и что единственным условием договора является хорошее состояние стада и постоянное увеличение его"[235], то я могу только приписать это мнение полному недоразумению. Стадо не должно существовать без специальных магических охранителей, без ушного тавра и знаков помазания семьи владельца, необходимых для благосостояния оленей. Ни одна семья не доверит своего "оленного счастья" чужому человеку, или, что еще хуже, не согласится заменить священные предметы, относящиеся к стаду, святынями, принадлежащими другой семье. Все условия жизни оленных чукоч таковы, что помощник, начинающий самостоятельно жить со стадом, через несколько лет становится фактическим хозяином его, кому бы оно ни принадлежало.

Вышеупомянутый Quvar, прирожденный эскимос, никогда не имевший собственных оленей, тоже купил известное число оленей и передал их чукче, своему другу. Это стадо, однако, нельзя сравнивать с обычными стадами. Все олени в нем были приобретены покупкой, и, по существу, это стадо представляло собою результат торговли с американцами. Кроме того, Quvar довольствовался получением от стада известного количества мяса и шкур и не очень подсчитывал приход и расход оленей у своего доверенного.