3.
3.
Ставится ли жирный крест на всём, что за 200 лет «специалисты» накропали о древней и средневековой истории наших сибирских и дальневосточных территорий? Да, ставится.
Потому что вслед за Бичуриным проглотили иезуитскую наживку много поколений российских «историков», в том числе академик АН СССР А.П. Окладников и так и оставшийся без научных званий, но прославленный Л.Н. Гумилёв, который полагал:
«Основоположником изучения истории и палеоэтнографии Срединной Азии в России был Н.Я. Бичурин (Иакинф). Сделанные им переводы китайских хроник до сих пор остаются надёжным фундаментом для исследований. Ошибки и неточности перевода редки, несущественны и не искажают основного повествования, как показали текстологические работы Н.В. Кюнера, специально сличавшего труды Бичурина с подлинными текстами»[101].
Бичурин для Гумилёва - священная корова. Поэтому его не настораживает «ход» китайской истории. А он, констатирует Лев Николаевич, таков: «…ксчастью (?! - О.Г.), события китайской истории всегда точно датированы» (Там же, стр. 88). А датированы они, как оказывается, по хронологии, принятой в Западной Европе - от Рождества Христова, т.е. согласно версии «Скалигера-Петавиуса». Даже то, что случилось до Р.Х., упорядочено по знакомой всем нам схеме.
Надо же! Здесь бы уважаемому Льву Николаевичу насторожиться. Как получилось, что Китай, презиравший всё «варварское», и Западная Европа, знавшая о Китае лишь понаслышке, жили по одному и тому же хронографу-календарю?! Пишут, Бичурину и другим синологам приходилось рыться в беспорядочном ворохе китайских хроник; если о каком-либо событии или фигуре не было сведений в одном источнике, то они удачно обнаруживались и идентифицировались по другим, поскольку источники «всегда точно датированы». Ясно, видимую беспорядочность хроникам придали сами иезуиты - информационная «деза» для идущих следом «лохов» должна выглядеть правдоподобно.
Они заботились и об ориентации в пространстве будущих синологов:
«Почти непреодолимую трудность представляла проблема исторической географии, ибо китайцы нередко меняли названия многих, даже уездных городов. Но, к счастью (?! - О.Г.), удалось обнаружить сводку переименований в китайской географии Да Цин И-тун-чжи в переводе Н.Я. Бичурина. Этот капитальный источник был издан, как работа, предваряющая историю древних тюрок и других кочевников, а также самого Китая [Бичурин Н.Я. Собрание сведений по исторической географии Срединной и Восточной Азии. Чебоксары, I960]»[102].
Хорошо бы Гумилёву, «к счастью», задуматься о достоверности самих «подлинных текстов», по которым сверял качество переводов Бичурина синолог Н.В. Кюнер. Неплохо было бы поинтересоваться и происхождением «китайской географии Да Цин И-тун-чжи». Тогда, может быть, и выяснилось бы, что в «капитальном источнике» этом иезуиты не переименовали, а просто-напросто вычистили все славяно-русские наименования на картах как Китая, так и его тюркских окрестностей.
«Сам Бичурин утверждает, что китайский словарь географических имён, которым он пользовался (и пользуются современные китайцы), составлен в Китае только в начале XIX века по велению царствовавшего при Бичурине императора и, несомненно, с помощью если не самого Бичурина, то европейских миссионеров из католических духовных орденов.
В сем словаре, - говорит он, - все иностранные собственные имена (династий Гинь, Ляо и Юань) исправлены и снова переложены на китайский язык иероглифами, ближайшими к подлинному (иностранному) их выговору. Но какое же доверие вы можете иметь к этой тенденциозной переделке, когда её результаты - и географически, и стратегически - настолько нелепы, что стыдно даже и возражать!»[103].
От себя добавим, что «географический словарь» действительно был составлен под Бичурина и при активном участии Бичурина, т.к. «грамотно» уничтожить русскую топонимику на пространствах Сибири и Дальнего Востока самим иезуитам, без знатока русского языка, каким и был маргинал Бичурин, физически невозможно.