Боги и духи
Мифов, повествующих о финских и карельских богах, почти не осталось — ведь и финны, и карелы были формально обращены в христианство в XI–XII вв. Общефинское слово, обозначающее небесных духов, — Юмала — уже с XII в., как мы видели, читая берестяную грамоту, стало означать небесного бога (с введением христианства — Бога христианского). Лишь в 1551 г. протестантский епископ Микаэл Агрикола собрал сохранившиеся сведения о финском языческом пантеоне. Он писал, что некогда финны (хяме) поклонялись божеству леса Тапио, который посылал добычу охотникам в их ловушки. Бог вод Ахти давал удачу в рыбной ловле. Ейнемейнен, в имени которого угадывается древнее имя Вяйнямёйнена, создавал — «ковал» — магические песни. Некоему злому духу Рахкой приписывали лунные затмения — в позднейших финских верованиях сохранились мифы о духе Рахко, который управлял фазами луны. Лиеккио почитался как бог трав, корней растений и т. п. От Ильмаринена, создателя мира и воздуха — воздушного пространства, зависела погода, в том числе удачное путешествие. Турисас давал победу в битве; в финских верованиях сохранился и упомянутый миф о громовнике Туури, который убил своим топором (или молотом) гигантского вепря или быка. Кратой (или Кратти) заботился об имуществе человека и его товарах.
От духа Тонту зависело домашнее хозяйство, но он, как бес, мог довести до бешенства, замечает Агрикола. Действительно, сохранилось поверье, что домовые и овинные духи могли приносить богатство и наказывать болезнью нерадивых хозяев. Считалось, что тоннту рождался из обрядового последнего снопа, который хранили в овине. Гадая об урожае, подходили к овину и прислушивались: если слышен скрип — урожай в следующем году будет хорошим. В современных коротких мифологических рассказах (быличках) финнов и карел тоннту выступает как «дух-обогатитель». Один такой дух по ночам ходил молотить в соседские овины и воровал оттуда намолоченное зерно для своих хозяев. Но однажды соседу удалось подстеречь воришку и ударить его что есть силы. Тоннту взмолился: «Ударь еще раз!», но хитрый хозяин не стал этого делать, ибо знал, что второй удар вернет нечистой силе жизнь и поразит его самого. Так тоннту и погиб — возле проезжей дороги от него осталась лишь зловонная лужа. Из шведского фольклора к финнам проникло представление о духе пяра, или пара, который также приносил добро хозяевам.
Дух Капе считался виновником лунных затмений — «ел луну». Считается, что такой род занятий духов, связанных с фазами луны и затмениями, восходит к той древней эпохе, когда у финских народов был распространен не солнечный, а лунный календарь. Наконец, сыны Калева расчищали покосы и освобождали пространство для жизни людей.
Агрикола перечислил и карельских «идолов». Среди них — бог урожая Ронготеус, дающий рожь: в финском фольклоре известен «отец ржи» Рункатейвас. Пеллон Пеко («Пеко полей») — дух ячменя — также имеет параллели в прибалтийско-финском фольклоре: таков Пеко у эстонцев-сету. Виранканнос — дух овса; Эгрес сотворил бобы, горох, репу, капусту, лен и коноплю; Кёндёс, покровитель пахоты, создал подсеку и поля. Вообще, карелам и финнам, как и всем другим земледельческим народам, свойственно почитание многочисленных духов растительности.
В финском и ижорском фольклоре известен Сампса Пеллерво, дух растительности, которого будит весной солнце — тогда и начинает всходить хлеб на полях. В отличие от старца Укко, Сампса — юнец. В других фольклорных текстах за ним посылают «сына зимы», который правит конем-ветром; приносит Сампса «сын (а) лета». Сампса обитает на острове, где живет с собственной матерью как с женой — кровосмесительный ритуальный брак (священный брак) характерен для богов плодородия. Вероятно, его супруга и мать — сама Мать-Земля. Имя Сампса происходит, как полагают, от германского обозначения весенних кормовых трав, то есть Сампса оказывается плодом пробуждающейся весной Земли. Как гласит один из заговоров Сампса (от ранения при падении дерева):
«Засевать пошел всю землю,
Вересняк весь по болоту,
По борам он сосны сеял,
В чаще вырастил он ели,
А в лощине-то березы.»
До недавнего времени карелы почитали «Хозяйку земли» Маннутар. К ней обращались в заговоре, произносимом при начале сева:
«Маннутар, земли хозяйка,
Ты заставь-ка дерн ожить,
Землю плодородной быть…
Просыпайся-ка, земля,
Отгони свой сон, лужок,
Пусть поднимутся здесь стебли,
Пусть появятся здесь всходы…»
Плодородию в целом покровительствовали небесный бог Укко и его жена Рауни, семейные отношения которых вызвали особый интерес и возмущение епископа Агриколы (см. об этом ниже). Образ Укко сливался в представлениях финнов с образом общефинского небесного божества Юмалы. Функциями громовника в финском фольклоре были наделены также уже упоминавшийся Туури, Палванен, или Пайанен, которые, возможно, были эпитетами Укко, а также «атмосферный» бог Ильмаринен, который в карело-финских рунах превратился в культурного героя-кузнеца.
Кекри, или Кякри, согласно Агриколе, способствовал плодовитости скота (он известен в карельском и финском фольклоре как покровитель скота и урожая Кеури). Интересно, что сходным образом именовался и финский календарный праздник кекри или кеури, связанный и с поминовением умерших в конце октября — начале ноября, во время «раздела» между летом и зимой, когда заканчивался обмолот зерна. Именем «кеури» именовался и пастух, который последним пригонял скот в последний день выпаса, а также последний жнец во время уборки ржи. На праздник кеури топили баню и стелили постель для душ умерших предков — покровителей живых: считалось, что в этот день они возвращались с того света, и, если их хорошо принять, они обеспечат урожай и благополучие скота в будущем году.
Хийси оказывался у Агриколы не гигантским лосем и не лесным святилищем, а духом, помогающим в лесу, покровителем охоты у карел. «Мать вод» заводила рыбу в сети. Специально охоте на белок покровительствовал Ниркес (в карело-финском народном календаре долго сохранялся приходившийся на октябрь особый «день белки»), охоте на зайцев — Хатавайнен.
Финны и карелы, давно освоившие земледелие и скотоводство, не оставляли промысловой охоты. Поэтому среди их духов известны многочисленные «матери» зверей, от которых зависела удача в охоте: Керейтар — «золотая жена», мать лисиц, Лукутар — мать чернобурых лис, Йуолетар и Хиллерво — матери выдр, Тухеройнен — мать норок, Нокеайнен — мать соболей, Йуонертар — мать северных оленей. Все они могли именоваться дочерьми Тапио, хозяина леса. Почиталась и мать диких птиц, которые были ее «стадом», — старуха Холохонка, или Хейхенейкко (сходный образ известен обским уграм).
Агрикола сетовал в XVI в., что еще недавно финны и карелы поклонялись ложным богам (несмотря на существование «папской веры», ехидно замечал этот протестантский епископ), а также камням, пням, звездам и луне и приносили жертвы покойникам.