Gull и liver

Gull и liver

Интересно, что мысль о безнадежности человечества являлась многим и никогда не приводила к душевной гармонии, почти всегда уволакивая мыслителя в безумие; однако художественный результат получался, в общем, приличный. Так, Леонид Леонов в старости впал в окончательную мизантропию и посвятил двухтомный роман «Пирамида» доказательству давней, еще дохристианской гипотезы об изначальной порочности человека, в котором нарушено соотношение «огня и глины» — почему участью человечества в конце концов обязано стать самоуничтожение. Не сказать, чтобы «Пирамиду» легко было читать, многие ее страницы обличают в авторе прямое безумие, — но текст не уступает свифтовскому, особенно в сатирической его части.

До похожих выводов додумался Отто Вейнингер — сначала ему не нравились женщины, потом весь род человеческий, а дописавши трактат «Последние слова», он вообще застрелился. Свифт сам сочинил себе эпитафию: «Здесь лежит Свифт, и негодование больше не раздирает ему сердце». В безумии он повторял: «Я болен рассудком, как дерево сохнет с верхушки».

Его книга останется гениальным памятником мизантропии — и напоминанием о ее последствиях. Вся она пронизана любовью к добру и благородству, и это самое ужасное — добро и благородство никак не сочетаются с любовью, а идеализм в ужасе бежит от соприкосновения с реальностью.

Идеалистам должно жить на летающем острове. Сочетание духа и глины для них неприемлемо.

Собственно, само имя Гулливера сделано из сочетания gull и liver — чайки и требухи. Чайка, набитая требухой, — какого другого символа вам надо, дети Евы?

25 октября 2006 года