4.2. Институциональные определения искусства

После этих общих предварительных замечаний об искусстве можно обратиться к критическому анализу разнородных определений искусства. Они могут быть разделены на несколько типов. В их числе: институциональные, метафизические, эмпирические, социологические, функциональные определения и т.д. Никакой ясной классификации возможных подходов к определению искусства не существует.

Самое простое определение искусства — это институциональное его определение: искусство есть систематическая, дифференцированная, осуществляемая сообществом художников деятельность, результатом которой является то, что признается этим сообществом, а впоследствии, возможно, и зрителями, «произведениями искусства».

«В классификационном смысле произведение искусства, — пишет Дж. Дики, — это, первое, — артефакт, второе — ряд аспектов которого позволяет его оценивать тем людям, которые действуют от имени определенного социального института (в данном случае — мира искусства)»[68]. Искусство представляет собой профессиональное, и значит удовлетворяющее сложившимся в сообществе художников стандартам, выражение эстетического.

Институциональное определение искусства раскрывает содержание данного понятия с помощью понятия «мир искусства». Это определение подчеркивает тот факт, что представления о том, кого следует считать художником и что нужно относить к произведениям искусства, всегда зависят от времени и места, являются социокультурно детерминированными.

Большинство обычных абстрактных определений искусства не согласуется с тем, что реально считается искусством самими художниками и зрителями. Художник Э. Уорхол на одной из выставок представил самого себя как произведение искусства. Вряд ли какое понимание искусства, не учитывающее его изменчивость и его социальный контекст, способно примириться с подобным, характерным для современного искусства превращением обыденных предметов в художественные произведения.

Недостатки институционального определения очевидны. Оно содержит, судя по всему, неявный круг: понятие искусства определяется через понятие «мир искусства», т.е. мир, сосредоточенный на искусстве. Более важным является, однако, то, что не существует социального института, или авторитета, который обладал бы правом возводить некоторые объекты в ранг «произведений искусства». Государство как социальный институт дает определенным людям право заключать и расторгать браки, назначать штрафы и т.д. Если отвлечься от искусства тоталитарных обществ, состоящего на службе у государства и выполняющего особые идеологические функции, у «мира искусства» нет права возводить кого-то в ранг «художника» и присваивать его творениям статус «произведений искусства». К тому же «мир искусства» явно неоднороден, составляющие его люди придерживаются разных, а то и прямо противоположных убеждений по поводу творчества конкретных художников. И наконец, не очевидно, что высшими судьями в искусстве являются сами художники, составляющие особый «мир».

Все решают, в конце концов, не художники, а зрители, ради которых создаются произведения искусства. «Может это и справедливо, — пишет Г. Грэм, — когда художники и критики полагают, что в вопросе о сущности искусства решающее слово принадлежит им, но почему мы должны принимать их точку зрения? Прежде всего это способствует консерватизму в искусстве: все, что мир искусства не принимает, отвергается. Более того, здесь предполагается слишком ограниченное понимание социального контекста искусства. Мир искусства, если действительно имеет смысл говорить о такой вещи, — не какой-то оторванный от всего, изолированный объект, но сложный комплекс различных институтов, связанных в обществом в целом. Чтобы правильно понять социальный контекст искусства, необходимо принять во внимание этот более широкий контекст. Причем мы вполне можем обнаружить, что искусство обладает функциями иными, чем те, которые приписывают ему или хотят приписать люди, занимающиеся искусством»[69].