О. А. Бобрик От эмпирики прикладного музыковедения – к музыкальной науке. Формирование первых русских музыкально-теоретических концепций в трудах Музыкальной секции ГАХН

Исследование русской музыкально-теоретической мысли 1920-х гг. на примере деятельности Музыкальной секции РАХН / ГАХН[934] – новая задача для музыковедения, как русского, так и зарубежного.[935] Основным материалом для исследования послужили издания ГАХН 1920-х гг. и неопубликованные протоколы, доклады и другие документы, связанные с Музыкальной секцией ГАХН и хранящиеся в РГАЛИ (Ф. 941 (ГАХН). Оп. 5), а также в личных фондах Б. Л. Яворского, Г. Э. Конюса и В. М. Беляева в ГЦММК им. М. И. Глинки (Ф. 146, 62 и 340). Главным объектом изучения являются для нас концепции и идеи музыкальной науки, а потому история и хронология жизни секции будут освещены с минимально необходимой степенью подробности.[936]

Деятельность Музыкальной секции ГАХН была уникальным этапом в истории русской музыкальной науки. Его уникальность стала особенно очевидной со временем, и состоит она прежде всего в сосуществовании выдающихся личностей, собранных вместе – пусть и на короткое время. В ГАХН сконцентрировались крупнейшие русские музыкальные ученые нескольких поколений, от старших современников и ровесников Г. Г. Шпета – Г. Э. Конюса, Б. Л. Яворского и Л. Л. Сабанеева – до их учеников В. А. Цуккермана и С. С. Скребкова, ставших впоследствии основателями науки о музыке советского периода. Их совместная работа была направлена на утверждение первых в русском музыкознании оригинальных научных концепций и на поиск ответов на главные вопросы музыкальной науки: о первоначале музыки и о существе ее элементов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.