5.6. Философия сытых

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

5.6. Философия сытых

«Все христианские народы, — писал Г. Федотов, — могут считать себя „дважды рожденными“…» (9, с. 3). Вторым рождением устанавливается то, что Б.Вышеславцев называл «человеком с сердцем». «Человек „без сердца“ есть человек без любви и без религии, безрелигиозность есть в конце концов бессердечность. Неправда, будто существует какая-то безрелигиозная сердечность в форме гуманности, солидарности и т. п. Самые большие преступления были совершены ради такой гуманности, были оправданы декламациями о любви к человечеству, риторикой в духе Руссо и Робеспьера. Прежде всего можно сказать, что у этих людей нет сердца, а, следовательно, они потеряли мистическую связь с ближними и с Богом, они потеряли, конечно, и свое настоящее Я, забыли о нем, не подозревают о его существовании» (6, с. 64). «Потеря мистической связи с ближними и Богом» — примета времени. Как православный, Д. Андреев болезненно переживает эту утрату. На волне своего переживания он формулирует идею о реабилитации древнего человека, о восстановлении в правах язычества, развившего когда-то технику «сквозящего восприятия» (1, с. 21). Интуиция «просвета» и «просвечивающихся миров» сближает его с П. Флоренским и одновременно указывает на закрытость того, что открывается человеку в умозрении. Антропософские увлечения Д. Андреева — это вообще результат оестествления некоторых свойств языка. Наш язык пространственно-временной, и когда мы начинаем говорить о том, что вне пространства и времени, язык под-кладывает под наши рассуждения пространственно-временные характеристики, которые, мы уже вторично воспринимаем как некоторые натуральные сущности. Отсюда, видимо, и его представления об иерархии миров, зависимости от количества измерений в пространстве и времени. Например, сон понимается Д. Андреевым не как работа сознания, а как путешествие по различным слоям космоса. Всеми «изведан выход эфирного тела из физического вместилища, когда это последнее покоится в глубоком сне, и странствие по иным слоям планетарного космоса. Но, возвращаясь к дневному сознанию, путник не сохраняет о виденном никаких отчетливых воспоминаний.

Хранятся они только в глубинной памяти, наглухо отделенной от сознания у огромного большинства. Глубинная память… — это хранилище воспоминания о предсуще-ствовании души, а также о ее трансфизических странствиях…» (1, с. 34).

Новое язычество изменило границы между дневным и ночным сознанием. Нововременной человек ориентировался на рассудок, староязыческий человек умел слышать и то, что говорило его ночное сознание, т. е. он обладал духовным зрением. Вполне возможно, что жажда власти и жажда крови тайно шевелятся на дне многих душ. Но не они лежат в основе нового язычества, а сытость. Новое язычество основано на философии сытых. «…Чем сытее, благополучнее будет… существование, тем мучительнее начнет язвить… людей связанность сексуальных проявлений человека путами морали, религии, традиции, общественных приличий, архаического стыда… жаждать власти будут сотни и тысячи.

Жаждать сексуальной свободы будут многомиллионные массы. Освобождение от Добра — вот каково будет настроение многих и многих к концу Золотого Века…

Человечество устанет от духовного света. Оно изнеможет от порываний ввысь и ввысь. Ему опостылит добродетель. Оно пресытится мирной социальной свободой, — свободой во всем, кроме двух областей: сексуальной области и области насилия над другими… Скука и жажда темных страстей охватят половину человечества в этом спокойном безвластии. И оно затоскует о великом человеке…» (1, с. 263).

Антей, сын Геи, был неуязвим. Чтобы победить, его нужно было оторвать от Матери-Земли.

Христианская вера оторвала человека от земли духовно. Новое время отрывает его от земли физически. Старое язычество умирает дважды, сначала духовно, затем физически. Новое язычество рождается у человека, который потерял почву под ногами, т. е. висит в воздухе. В подвешенном состоянии рождается мечта о золотом рае, о царстве свободы, об освобождении от уз труда. Этой мечте отдает дань и Д.

Андреев. Человек, который проходит сквозь стены, не может подпасть под действие экономических законов. Западный человек согласился висеть в воздухе, но при одном условии: ему нужно быть сытым. Восточный человек держится традиции и это содержание еще удерживает его на плаву.

Смысл и значение книги Д. Андреева «Роза мира» связаны с одним тем, что он вестник нового язычества. Примет ли эту весть русс-кий человек, неизвестно. Пока что не философия третьего пути прельщает новоязычников в России, а философия сытых.

Отказаться от времени — это значит допустить возможность того, чтобы все имело свое время и этой своевременностью каждое «что» могло отгородиться от ничто современности.