6.10. Смещающийся центр

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

6.10. Смещающийся центр

Жил-был круг и был у круга центр. И не стало круга. Почему не стало? Потому что не было человека, знающего, что 86 значит центр для круга. То есть не было Спинозы, который когда-то догадался, что в мире, как у палки, два конца. Тот, что закрепили, становится центром, а тот, что не закрепили, получает свободу, т. е. идет на поводу у первого. Идет и получается мир. И этот мир сам. И в нем что-то можно мочь и что-то нельзя.

Например, нельзя иметь свое время и свое пространство. Нет мочи удержать. Концы связаны. И то, и другое рождается в центре, которого до рождения нет. Оно (и то, и другое) есть общее, одно на всех, на весь круг. Оно всеединство.

Либо всеединство и не все можно. Либо ничего нельзя. И тогда это всеразличие, а в нем постмодернистская комбинаторика. Много ли будет центров деконструкции или не будет ни одного — в любом случае все можно, да ничего нельзя. Почему нельзя?

Нет законов. Когда есть законы, ты — сам, но не все можно.

Слева — децентрированный мир всеразличия, справа — центрированный мир всеединства. Новое язычество выбирает середину. Что на середине? Эволюция, или прогресс. Новые язычники прогрессисты. Они, как рыба в воде, живут в естественной эволюции. Ведь что такое эволюция? То, что мало-помалу смещает центр. Куда смещает? В никуда. Где центр? Сбоку, в стороне. Но не здесь. Нельзя оказать, что центра нет, но нельзя сказать и то, что он есть. Вот дом. У него есть крыша. И эта крыша едет. То есть новые язычники заметили, что у круга крыша поехала. Сама. А куда она поехала, сказать нельзя.

Вообще-то история имеет смысл, если она с чего-то начинается и чем-то заканчивается. Например, она начинается с грехопадения и заканчивается воскрешением. Все, что до начала и после конца, вне истории. Новое язычество устраняет пределы (до и после) эволюции. Вернее, устранение условий мыслимости эволюции привело к глобальному эволюционизму. И это я называю новым язычеством.

То есть что такое язычество? Минимум понимания, максимум эволюции. Эволюция есть, а того, что эволюционирует, нет. Почему нет? Да нет пределов. Откуда же берется «что»? Самоименованием, но мистический жест мира не укладывается в эволюцию.

Эволюция без указания на то, что эволюционирует, смещает центрированный мир в ситуацию пата, т. е. непрерывного возобновления самой процедуры смещения.

Смещение смещается. Эволюция эволюционирует. Новые язычники стреляют пулями со смещенным центром. Все смешалось и смещается. Как смещается.? Нелинейно, по всем направлениям времени одновременно и в каждой точке сразу. Где центр? Везде, но уже не здесь. Он — там, а там — задний план. Идем туда. Но и там его нет. Он был и ушел. Сдвинул себя сам, оставив следы сдвига на том, что есть. Что есть? Сдвинутое.

Эволюция что-то удерживает и что-то отменяет. Что? Это выясняется задним числом, вторым шагом прогресса сдвинутых. Или, что одно и то же, третьим глазом нового язычника, который видит, как осколки самоорганизуются в стакан и стаканы прыгают на стол.

Но у нас-то два глаза. И живем м, ы (и вы) здесь, а не там. Эволюция, если она есть, то есть в качестве того, что комбинирует без я. Она играет втемную.

Эволюция — все, а результат — ничто. В ней «что» вводится из заднего плана. А пока его нет, у каждого свое время и свое пространство. Свой задний план. Что значит свое? То же, что и осколки расколотого. Мир упал и раскололся на осколки.

Кто его соберет? Новые язычники. И это в них заманчиво для многих. Они его собирают, а он рассыпается. Почему рассыпается? Потому что приличного клея нет.

Эволюция не склеивает мир в одно целое. Она центр смещает. Ее концы утопают в дурной бесконечности.

Новые язычники тоскуют по тотальности, по единому для всех. Что едино? Не трансценденция. А что? Простота посюстороннего. Например, единое человечество.

Это имманентная тотальность. Но она ничего не держит. Это заметил уже К.

Леонтьев. Она уравнивает единое во времени и пространстве.

Или единая наука. Где она? Нет ее. Вернее, она есть как новоязыческая мечта.

Новые язычники кочуют от одной тотальности к другой, от единой науки к единой религии и далее к единству науки и магии. KaiK физики ищут единую теорию поля, так новые язычники ищут единый язык.

Смещение центра превращает новых язычников в кочевников, сила которых обессиливает оседлых. Повсеместная неуместность кочевых тотальностей развязывает энергию провинции. Новые язычники провинциальны. Смещающиеся провинциалы дают простор для действий цивилизованного варвара и естественности примитива. В составе этих действий больше нет души. Ведь что такое теперь душа? Так, маленький мир внутри тела цивилизации. То, что локализуется в пространстве и времени, нечто производное от заполненного ватой космического целого. Новое язычество не экзистирует. Оно имитирует. В том числе и имитацию. Но теперь только лошади не имитируют, Правда, они и не экзистируют.

Новоязыческий сдвиг от смерти к жизни, сдвинул нас от личности к полу. Пол — это ведь две половины. Одна — мужская. Другая — женская. Но пол — это еще и возможность не быть полным. Быть каким? Средним, как кентавр. Мы (и вы) составные. Состоим из полу. Будем ли мы полными и когда? Вот в чем вопрос, если, конечно, это вопрос.