Культура Ренессанса
Культура Ренессанса
Это итоговая статья к серии статей, начиная от «Сущность Ренессанса - гуманизм», «Эстетика Ренессанса» и т.д., в которых шла речь об эстетике и искусстве эпохи Возрождения в развитии, в творчестве поэтов, художников, архитекторов, мыслителей, творцов новой культуры.
Обычно пишут о «Культуре эпохи Возрождения» или о «Культуре Возрождения». Строго говоря, это не совсем одно и то же. Под эпохой Возрождения подразумевают XIV - XVI века, что относится к Италии, с обозначением столетий как Треченто, Кватроченто, Чинквеченто. В отношении других стран Западной Европы хронологические рамки эпохи Возрождения требуют всегда уточнений, с указаниями и на специфические особенности ренессансных явлений, что связано с культурой, сохраняющейся в большей мере как средневековая.
Доминанты средневековой культуры - Бог, религия, церковь - продолжают существовать то в русле ренессансных явлений, то как феодально-католическая реакция, то как движение Реформации, - и все это так или иначе противостоит ведущим идеям эпохи, разработанным как гуманизм и эстетика Возрождения, с расцветом мысли и искусств.
Именно здесь сердцевина и квинтэссенция новой культуры, культуры Ренессанса, которая, несмотря на крах возрожденчества, сохраняет свое немеркнущее значение и определяет развитие европейской цивилизации и культуры в последующие столетия.
В определении «Эпоха Возрождения» схвачена ее новизна, хотя сама жизнь в громадной степени погружена в прежние формы существования и идеологии. Именно эта новизна и есть поэзия, образ жизни и мышления гуманистов, поэтов, художников, высочайшие достижения классического искусства, что мы ныне воспринимаем как культуру Возрождения. Это прекрасный мир искусства, встроенный в природу, ставший новой средой обитания человека. Если и не для всех, по крайней мере как идеал для всех в сфере творчества.
Вместе с тем эпоха высших достижений в сфере мысли и искусства, с культом человека и его достоинства, с попытками создания идеальных образов женщин, придворного, государя или идеального государства, отмечена, казалось бы, невиданным разгулом страстей, всех видов преступлений, падением нравов, что демонстрировал ярче всех слоев общества папский двор, не говоря об инквизиции и религиозных войнах.
Обычно говорят об «обратной стороне титанизма», но это скорее критика возрожденчества на примерах не первейших гениев Ренессанса, о которых мы говорили до сих пор, а пигмеев из привилегированных социальных групп и властных структур, включая дворы королей, герцогов и пап. А жизнь в этих сферах во все века, начиная от Древнего Рима, была основана на жажде власти и роскоши, на всех видах извращений и преступлений, во что вовлекались народы в бесконечных войнах.
Теперь мне ясно: здесь речь не об «обратной стороне титанизма», а самоутверждения человека и порывов его к свободе от средневековой скованности. Здесь просто бытовая сторона эпохи Возрождения, в которой проступили на свет потаенные проявления жизни и страсти Средневековья, когда и были выработаны самые изощренные формы воздаяния в Аду. Только страсти были многократно усилены в жесточайших условиях первоначального накопления капитала, когда звериная сущность человеческой популяции торжествовала победу под покровом христианских добродетелей.
«В Риме в 1490 г., - как пишет Алексей Лосев в главе «Обратная сторона титанизма» в «Эстетике Возрождения», - насчитывалось 6800 проституток, а в Венеции в 1509 г. их было 11 тысяч». Это была та же форма индустрии первоначального накопления капитала, что ныне мы наблюдаем и в России. Священнослужители содержали мясные лавки, кабаки, игорные и публичные дома.
«Папа Александр VI и его сын Цезарь Борджиа собирают на свои ночные оргии до 50 куртизанок... В Милане герцог Галеаццо Сфорца услаждает себя за столом сценами содомии... » Этот Цезарь Борджиа - из злодеев, какие не снились даже Шекспиру.
«В 1497 г. Цезарь убивает своего брата герцога Гандиа, после того как оба брата поужинали в доме своей матери Ваноцци... Вскоре Цезарь отравляет за трапезой своего двоюродного брата кардинала Джованни Борджиа... Говорят о том, что Александр VI с Цезарем отравили трех кардиналов (Орсини, Феррари и Микаэля), чтобы завладеть их огромным состоянием...». И т.д. и т.п.
Отличался особо преступным поведением, даже более мерзким, чем Цезарь Борджиа, тиран Римини, знаток наук и искусств при этом, Сигизмундо Малатеста (1432 - 1467), который насиловал даже собственных детей - сына и дочь, убивал своих жен и т.п.
Лосев пишет о необузданных характерах и среди художников, поэтов, в частности о знаменитом своими приключениями Бенвенуто Челлини, что все же нельзя считать именно «обратной стороной титанизма», не эти имена пап, герцогов, тиранов и даже художников стоят в ряду титанов эпохи Возрождения, подлинных творцов культуры Ренессанса.
Обратная сторона великой эпохи - это да. И в том нет ничего удивительного, все века и тысячелетия истории сопровождаются всевозможными преступлениями при дворах властителей всех мастей. А приписать к «обратной стороне титанизма» преступления святейшей инквизиции в эпоху Возрождения, как увлекается исследователь, уж совсем неверно.
Это же проявления феодально-католической реакции, которая крайне обострилась, и прежде всего не против идей Возрождения, не против расцвета искусств, а против идей Реформации, против реформирования церкви и отпадения от папства, со вспышками религиозной резни и войн. Шла опять-таки борьба за власть над душами людей целых стран, иначе говоря, для округления состояния в условиях первоначального накопления капитала.
«Официально инквизиция была учреждена в Испании только в 1480 г., а в Италии в виде специального учреждения - в 1542 г. В Германии же вообще никакой инквизиции не было до Реформации, если не считать сожжения ведьм, а со времен Реформации преследование еретиков осуществлялось местными епископами. Таким образом, ославленная на все века инкивизиция была детищем исключительно эпохи Ренессанса», - заключает Лосев и странно добавляет: «Но, конечно, это обстоятельство нисколько не может служить оправданием самого ее факта».
Ни о каком оправдании инквизиции речи нет. Путаница у серьезнейшего исследователя возникает из-за не совсем корректной постановки вопроса об «обратной стороне титанизма», вместо - об обратной стороне эпохи Возрождения, о феодально-католической реакции и вообще морально-религиозной реакции, внесшей сумятицу с раскаянием даже в умы титанов Ренессанса, гениальных творцов новой культуры.
Инквизиция - порождение средневекового сознания, точнее церкви, почувствовавшей угрозу своему существованию, ее власти; если ее рассматривать как факт культуры, это факт средневековой культуры, выступившей против новой, светской культуры, культуры Ренессанса.
Если в Италии классическое искусство Ренессанса успело оформиться и достичь вершин в творчестве Леонардо да Винчи, Микеланджело и Рафаэля, то в Северном Возрождении готика и религиозные войны внесли искажение и специфику в создания искусства той эпохи, когда не приходится говорить о классическом стиле как таковом в творчестве Босха или Брейгеля.
Здесь исключение в Германии Дюрер, как в Испании - Веласкес, художники классического стиля, которые сумели избежать искажающего миросозерцание давления феодально-католической или морально-религиозной реакции и готики.
О созданиях гениальных поэтов, драматургов, художников и архитекторов, творцов культуры Ренессанса, уже шла речь в серии статей. Я не коснулся лишь прикладного искусства, то есть сферы быта, мебели, украшений, костюмов и платьев, с изменениями в моде в Италии или Испании, в Англии или Франции, в Германии или в Нидерландах, с чем легко ознакомиться по картинам знаменитых художников.
Но следует сразу заметить, что специфические формы мебели или одежды, перемены в них из столетия в столетие, исторически ныне интересные лишь для специалистов, не составляют сути культуры Ренессанса, суть в высших созданиях искусства и мысли, поэзия которых воспринимается и чувствуется нами как высокий и прекрасный мир в вечности.
Архитектура Ренессанса в Италии, с обращением к античности и преодолением готики, изменила облик Флоренции, Милана, Рима, Венеции. Они стали таковыми в основных доминантах к концу XV и в XVI веках. Тогда же появились каменные мостовые и палаццо (основной тип богатого городского дома), и загородные виллы, возрождение форм римской классики. Пишут о распространении ренессансного шкафа, который возник первоначально из двух сундуков, поставленных друг на друга, а сундук - это наследие греко-римской классики.
При раскопках были отрыты нижние этажи домов, ушедших в землю за многие столетия, они выглядели, как гроты, в которых проступили орнаментальные композиции: сплетенья листьев аканта, фигурок зверей, птиц и человека, с архитектурными элементами, - изумительные по красоте. Их назвали «гротесками» - по месту, где нашли. Рафаэль подхватил идею орнаментальных композиций древних, возродил и сделал элементами отделки интерьеров дворцов и для последующих столетий.
Костюм в Италии XV века, особенно женские платья, столь тщательно воспроизведенные или разрисованные, как по заказу, Сандро Боттичелли, обрел совершенно новую все еще готической Европы форму, удивительно пластичную по линиям и цветовой гамме, можно сказать, классическую, между тем как уже в XVI столетии мода меняется, с обращением не к воздушным созданиям Боттичелли, а к цветущим полнокровным женщинам Тициана.
Новая мода имела и своих теоретиков, кроме вкуса и таланта Тициана. «Волосы женщин должны быть нежными, густыми, длинными и волнистыми, цветом они должны уподобляться золоту или же меду, или же горящим лучам солнечным, - писал Аньоло Фиренцуола (1493 - 1543) в трактате «О красотах женщин». - Телосложение должно быть большое, прочное, но при этом благородных форм. Чрезмерно рослое тело не может нравиться, так же как небольшое и худое. Белый цвет кожи не прекрасен, ибо это значит, что она слишком бледна; кожа должна быть слегка красноватой от кровообращения... Плечи должны быть широкими...»
Отсюда атласные, бархатные, парчовые платья с пышными рукавами и широкими юбками, которые скрадывали недостатки фигуры под идеал, что отдает уже явно барокко. При этом итальянки вскоре освоили корсет, пришедший из Испании, где уже господствовало барокко, как и в Англии. Костюмы и платья во Франции, в Германии, в Нидерландах отдавали готикой - под стать архитектуре и интерьеру домов.
Культура Ренессанса, таким образом, в ее классических формах сформировалась лишь в Италии, а в соседних странах со специфическими особенностями. В таком чистом виде ренессансная классика проступит лишь в эпоху Возрождения в России, хотя мода в одежде вырабатывалась в Париже и Лондоне, да не в ней, столь переменчивой, суть ренессансных явлений в жизни и в искусстве.
Если Аньоло Фиренцуола проявляет пристрастие к женскому типу в духе Тициана, а не Джорджоне или Боттичелли, суть его эстетики отнюдь не сводится к нему. Он прилагает к понятию женской красоты целую систему категорий, как «гармония», «грация», «изящность», «величие» и т.д.
Это когда он говорит о «величии», ему нужна в самом деле женщина большого роста, она должна быть хорошо сложена, хорошо владеть своей фигурой, сидеть с некоторой степенностью, говорить с весом, смеяться в меру и распространять вокруг себя царственное благоухание, - «тогда мы говорим: эта женщина - само величие».
Но когда речь об определении «грации», отдельные телесные достонства женщины уже не выделяются. «...Grazia - не что иное, как некое сияние, которое возникает сокровенным путем от определенного, особого сочетания некоторых частей тела, каких именно, мы сказать не можем: не то этих, не то тех, друг с другом сочетающихся в законченной красоте или совершенстве, взаимно ограничиваемых и прилаженных друг к другу. Сияние это устремляется к нашим взорам с таким упоением для них, с таким удовлетворением для души и радостью для ума, что они тотчас же принуждены молча направить наше желание к сладостным этим лучам».
Это упоение красотой в ее самых чудесных свойствах и сотворение ее - в этом суть ренессансной классики, что ныне мы воспринимаем как солнечную, гуманистическую, пленительную в ее высших достижениях культуру Ренессанса.
2007 г.