Еще два слова о феях

Кельты не знали никаких фей. Они говорили об эльфах и еще примерно о 30 разных породах малого народца холмов. Слово «фея», фейри, а более позднее – «фее», пришло с материка, из старофранцузского – «faerie», «фейри». В старофранцузский язык слово попало из латинского – fata, дух-хранитель. От этого же слова происходит современное итальянское fata и испанское hada. Римляне полагали, что у каждого человека есть некий божественный страж его судьбы. Он появляется над колыбелью новорожденного и охраняет его всю оставшуюся жизнь.

Это очень древнее слово… Пути предков европейцев и азиатских ариев разошлись пять – шесть тысяч лет назад, а в древнеперсидском языке есть слово «парика», на современном фарси – пери. Это и правда персидский вариант фей.

И в древней, и в современной исламской культуре живут представления о джиннах – духах, которые очень напоминают фей-эльфов и других существ с разными названиями. Слово происходит от арабского слова джанна, что значит – скрытый. Аллах сотворил джиннов из чистого пламени. Джины были на Земле до человека. Они невидимы, если хотят, стремительно перемещаются; они параллельно с нами живут на Земле, могут помогать и вредить людям.

Джинны – материальные существа. Они нуждаются в пище и воде, женятся, имеют детей, иногда влюбляются в людей. Они живут намного дольше нас, но в конце концов и они умирают. Мусульмане верят, что Аллах посылал джиннам пророков, часть их уверовала в Него. Как и людей, джиннов будут судить за их деяния, и праведные джинны попадут в рай.

Джинны могут принимать облик животных и даже растений. Если джинн хочет помочь человеку, влюбляется в женщину или хочет напакостить, он может принять облик человека.

В доисламские времена джинам поклонялись как части языческого пантеона. Джиннаями назывались некие «хорошие» боги у древних арамеев. У некоторых соседей мусульман представления о джиннах намного ярче, чем о самой мусульманской вере. Во время взаимной резни народностей хуту и тутси в Руанде в 1994 году и те и другие не трогали мусульман и не входили в мечети: язычники верили, что они находятся под защитой джиннов и что если джинны разгневаются, то жестоко накажут погромщиков.

Конечно, эти представления не имеют ничего общего ни с исламом, ни с представлениями о джиннах у семитских народов.

Не следует судить о джиннах по сказкам «Тысячи и одной ночи» – это позднее литературное произведение, аналогичное средневековым европейским хроникам.

Тем более старик Хоттабыч Лажечникова или ифриты из романа «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких имеют не больше общего с персонажами народных легенд, чем фейри средневековой Англии с Виллиной и Стеллой из книг Волкова «Волшебник изумрудного города». Тем более симпатичнейший джинн из советского фильма 1966 года, «Волшебной лампы Алладина», предельно далек от народного облика джиннов – даже внешнего. Джинны не крупнее человека.

И пери древних персов, и джинны семитоязычных народов в том числе современных мусульман – это некие «другие», живущие на земле параллельно с нами… Почти совсем тайно от нас.

Они обладают многими странными способностями, в том числе и способностью принимать разные облики – от крохотных крылатых девушек до гигантских волков.

Джиннов часто отождествляют с европейскими бесами… Что глубоко неверно. Бесами – шайтанами в исламском мире признаются только те джинны, которые отвергли проповедь ислама и сознательно выбрали поклонение Сатане.

Мусульмане последовательнее христиан считают джиннов «параллельным человечеством»: к ним обращена проповедь, они выбирают добро или зло, их будут судить на Последнем суде как разумных существ обладающих умом и волей.

Проповедь же святого Патрика, крестителя кельтов в V веке, обращенная к фейри, решительно невозможна. При том, что случаи крещения фей-фейри известны. Значит, у них есть душа?