Работные дома

Американец Джек Лондон подробно описывает «бездну». Англичанин Диккенс начал ее описывать, но быстро оставил, переключившись на сентиментальные сказки о людях среднего класса. Рабочие все равно книг не покупают и не читают, писать надо о тех, кто грамотен и платежеспособен. Дойль родился в 1859 году. Родившемуся в 1812 году Диккенсу он годится в поздние сыновья или в ранние внуки. Он не повторяет ошибки – вообще ничего не пишет о «бездне». Впрочем, он ее и не знал: Диккенс ведь описывал нищету Лондона по собственным впечатлениям. Дойль все же мальчик из среднего класса.

Но и живописания Джека Лондона и Диккенса – это не самое дно. Предел падения – это работные дома. Начали их строить еще с 1572 года на специальные налоги на содержание бедных. С этих пор все нищие старше 14 лет при первой поимке подвергаются бичеванию и клеймению, при второй – объявляются государственными преступниками, при третьей их казнят без пощады. Всех – в работные дома! Там нищие тоже должны работать под страхом телесного наказания. Содержание в работном доме – это и наказание, и средство исправления. Одновременно как бы и дом престарелых.

Этот закон с небольшими изменениями оставался в силе до 1814 года.

Более поздние поправки мало что изменяли. Высшие классы последовательно считали бедность какой-то неприличной болезнью. Они полагали, что «идеальный работный дом следует сделать "домом ужаса", а не приютом для бедных, где они получают обильную пищу, теплую и приличную одежду и где весьма мало работают»[246].

Идеальные работные дома и стали каторгой. В них ввергались те, кто преступно был беден или стар и при том имел неосторожность (или преступную наклонность?) пережить своих детей и внуков.

На ежедневное содержание заключенного полагался всего один пенс (тогда как смотритель получал 12 пенсов в день). Один из известных рецептов супа, придуманный не кем-нибудь, а попечителем работных домов, графом Румфордом: пять фунтов ячменя, пять фунтов кукурузы, на три пенса селедок, на один пенс соли, на один пенс уксуса, на два пенса перцу и зелени, итого на сумму 20,75 пенса, получается суп на 64 человека».

Уточним: на 64 человека – два килограмма ячменя, два килограмма кукурузы, а на три пенса селедки – это три фунта, один килограмм триста граммов. В концентрационных лагерях питались сытнее. Во время еды разговаривать запрещалось.

Режим понятный… Подъем в 6 утра. Перекличка (вдруг кто-то сбежит), молитва, завтрак. С 7 до 18 часов – работа, с часовым перерывом на обед. В 19 часов – ужин, ломтик хлеба и каша. В 20 часов – отбой, после которого общаться запрещалось.

Супругов содержали раздельно. Матерей здесь разлучали с детьми, которых они могли видеть только один час по субботам. Впрочем, маленькие дети жили в работных домах недолго. Они тоже работали лет с шести, а бывало, что и с четырех.

За всякий проступок полагались плети, только от смотрителя зависело число ударов.

Бывало, работные дома и закрывались. В 1845 году выяснилось: в работном доме города Андовера, в графстве Гэмпшир заключенные поедали кости собак и лошадей, которые должны были измельчать на удобрения.

В лазарете работного дома города Хаддерсфилда, графство Уэст-Йоркшир, больные по несколько дней лежали в одной кровати с умершим, в том числе с умершим от тифа. Белье не меняли месяца по два. Мало кто вышел из этого лазарета.

Но на место закрытых работных домов вскоре открывали новые – вряд ли намного лучше.

Работные дома – ужас англичан. Что угодно, но не работный дом!

Работные дома оставались частью быта Великобритании на протяжении всей жизни Ватсона и Холмса. Все изменилось, только когда они состарились. В 1909 году королевская комиссия рекомендовала вообще закрыть работные дома… Они официально никогда не были закрыты, но заведения для одиноких инвалидов и стариков с 1920-х уже не имеют ничего общего с прежними работными домами.