Глава вторая Аполлон и Артемида: музыка, любовь и охота
Глава вторая
Аполлон и Артемида: музыка, любовь и охота
Главные действующие лица
Латона/Лето — Мать Аполлона и Артемиды.
Аполлон — Бог света и пророчества; музыкант, лучник.
Артемида (Диана) — Сестра Аполлона, девственная охотница.
Орфей — Искусный музыкант.
Эвридика — Возлюбленная Орфея.
Гиакинф (Гиацинт) — Прекрасный юноша, любимец Аполлона.
Марсий — Сатир, вызвавший Аполлона на музыкальное состязание.
Мидас — Царь Фригии.
Орион — Отважный охотник, превращенный в созвездие.
Любвеобильному Зевсу, несмотря на его высокое положение, не всегда уступали. Так, Астерия, дочь титанов Коя и Фебы, чтобы избежать его домогательств, бросилась в море и превратилась в остров, впоследствии названный Делосом. Каллимах в гимне «К острову Делосу» писал:
…старое имя
Было тогда у тебя — Астерия, ибо в пучину
Пала звездой ты с небес, убегая от Зевсова ложа.
Так; покуда златая Лето у тебя не гостила,
Было Астерия имя тебе, а вовсе не Делос.
А вот сестра Астерии Лето (Латона) забеременела от Зевса и готовилась родить близнецов — Аполлона и Артемиду. Однако ревнивая Гера преследовала ее и не давала возможности найти пристанище, чтобы разрешиться от бремени.
Лето восклицает:
О фессалийские нимфы, о дщери потока! Просите
Все вы, касаясь брады родительской, да успокоит
Волны отец, чтобы Зевсовых чад в водах я родила.
Аполлон из чрева матери успокаивает ее:
«…А ты ободрись, о матерь:
Видишь, в волнах морских невеликий остров приметен,
Что плывет над зыбями, в земле же корней не имеет,
Словно побег асфодели, гоним повсюду теченьем.
Вот к нему и ступай — и нам прибежище будет!»
Так он вещал; между тем острова разбегались по морю,
Но приближалася ты, Астерия, милая песне,
Вспять от Эвбеи спеша повидать Киклады скорее.
Все поняв, сдержала ты бег и стала недвижно,
И провещала Гере самой дерзновенное слово,
В тяжких томлениях видя богиню перед собою:
«Гера, что хочешь со мною твори, но я преступила
Ныне запрет. Ко мне, о Лето! Ко мне! Поспеши же!»
Выбравшись на остров, Лето
…плечи свои прислонила
К древу пальмы, вконец ослабев от натиска жгучих
Болей, и хладный пот по коже ее заструился.
Громко стенала она: «Что матерь терзаешь, о сыне?
Чадо, вот ведь и остров тебе нашелся плавучий.
Сыне, рождайся скорей! и кроток выйди из чрева».
Гера перестала мешать Лето рожать после того, как лебеди, певцы Аполлона, сотворили над Делосом семь кругов.
И тогда
Стала златою окрест, Астерия, вся твоя почва,
Стали златыми в сей день округленного озера воды,
Стали златыми листы осенившей роды маслины,
Стали златыми струи виющего русло Инопа.
В сочинении Пиндара, посвященному той же теме, со дна моря поднялись четыре мощные колонны, чтобы удержать плавающий остров на месте, и тогда Лето разрешилась от бремени. По той причине, что Аполлон, бог света, родился на этом острове, Астерию впоследствии переименовали в Делос («бриллиант»).
По версии Аполлодора, Латона сначала родила Артемиду, и та, только что появившись на свет, помогла матери принять родившегося вслед за ней Аполлона. Артемида стала считаться покровительницей деторождения, к которой часто при родах взывали женщины, и этим, возможно, объясняется то, что сама Артемида осталась девственницей.
В гомеровском гимне «К Аполлону» приводится еще одна версия этого мифа. Согласно этому сочинению, Аполлон родился на Делосе, а Артемида — на острове Артигия — возможно, необитаемый остров Рения, находящийся рядом с Делосом. В определенный период греческой истории считалось противозаконным родиться или умереть на Делосе, поэтому женщины на сносях и люди при смерти отправлялись на Рению.
Артемида посвятила себя охоте, а Аполлон перенимал искусство прорицания у Пана, а затем отправился в Дельфы, где Фемида владела Дельфийским оракулом. Когда Пифон, чудовищный змей, охранявший оракула, попытался остановить Аполлона, раскрыв свою ужасную пасть, чтобы его проглотить, Аполлон прикончил чудовище, после чего основал Пифийский оракул и учредил в свою честь Пифийские игры.
Вскоре после этого Аполлон убил Тития, великана, сына Зевса и Элары. Ференид из Афин, автор произведений с мифологической окраской (VI век до н. э.), рассказывает, что Зевс скрыл от гнева Геры свою возлюбленную в недрах Земли, где она и родила Тития. Мстительная Гера внушила Титию страсть к любимой Зевсом Лето. Великан попытался овладеть ею в Дельфах, но Лето позвала на помощь своих детей Аполлона и Артемиду, и они пронзили Тития стрелами. Титий оказался в царстве мертвых, и там грифы стали терзать его печень. Этой теме посвящена роспись в Дельфах, выполненная Полигнотом, греческим живописцем первой половины V века до нашей эры.
После этого Аполлон вступил в любовную связь с нимфой Каллиопой, родившей ему двух сыновей: Лина[11], который погиб от руки Геракла, и Орфея[12], певца и музыканта (принявшего участие в походе аргонавтов), наделенного магической силой искусства, которой покорялись не только люди, но и природа.
Жена Орфея, нимфа Эвридика, по вине Аристея, погибла от укуса змеи, и Орфей отправился за женой в царство мертвых. Эта тема затрагивается в трагедии Еврипида «Алкестида», но более полно изложена в произведениях Вергилия и Овидия. Орфей, спустившись в подземное царство, покорил своей музыкой Кербера, свирепого пса, охраняющего ворота Аида, и Харона, перевозчика мертвых. Оказавшись в подземном царстве, Орфей заиграл на кифаре, и музыка эта привела к поразительному эффекту: Тантал забывает голод и жажду, грифы перестают терзать печень Тития, Сисиф прекращает свой бесполезный труд и садится на камень, который вкатывал в гору, колесо Иксиона перестает вертеться, а тени умерших и Эринии ударяются в слезы. Аид и Персефона, покоренные игрой Орфея, соглашаются возвратить ему Эвридику, но с тем условием, что он не взглянет на нее до тех пор, пока не выйдет из царства мертвых.
Вот уж в молчанье немом по наклонной взбираются оба
Темной тропинке, крутой, густою укутанной мглою.
И уже были они от границы земной недалеко, —
Но, убоясь, чтоб она не отстала, и в жажде увидеть,
Полный любви, он взор обратил, и супруга — исчезла!
Руки простер он вперед, объятья взаимного ищет,
Но понапрасну — одно дуновенье хватает несчастный.
Орфей удалился во Фракию, где проводил время среди зверей, которых привлекали к нему его нежные грустные песни. Менады открыли его убежище и старались заманить к себе на свои веселые празднества, но Орфей отверг их приглашение, сохраняя верность жене, и тогда менады порвали его на части, бросив голову в реку Гебр. По другой версии, в гибели Орфея оказалась замешана Афродита. Этим она отомстила его матери Каллиопе, которая в споре между Афродитой и Персефоной об участи Адониса приняла сторону Персефоны. Еще по одной версии, менады растерзали Орфея по повелению Диониса, который разгневался на Орфея за то, что тот отказался его прославлять и отдал предпочтение Гелиосу (Солнцу), которого считал величайшим богом. (Орфей ежедневно вставал с рассветом и с горы Панганион наблюдал за восходом солнца.)
Голова Орфея поплыла по Гебру, и — о чудо! — запела. Река вынесла ее в море, и она пристала к берегам Лесбоса (родине Алкея и Сафо, знаменитых поэтов). Жители Лесбоса, похоронив голову, обрели способности к музыке и поэзии. Останки Орфея музы похоронили в Пиерии, где с тех пор соловьи поют лучше, чем где бы то ни было. Кифару Орфея Зевс поместил на небо, и она стала созвездием Лира. Душа Орфея сошла в царство мертвых и соединились с тенью его любимой жены Эвридики.
Что касается Аполлона, отца Орфея, то он влюбился в красавца-юношу Гиакинфа (Гиацинта), сына царя Спарты Амикла и Диомеды. (По другой версии, родителями Тиакинфа были Пиер и муза Клио.) Однако начало однополой любви положил фракийский певец Фамирид, тоже влюбившийся в Гиакинфа, которого также полюбил и Зефир (Западный Ветер). Но Гиакинфу больше нравился Аполлон, и Зефир, решив ему отомстить, когда Аполлон метал диск, своим дуновением изменил полет диска, и тот угодил в голову Гиакинфа.
Из крови Гиакинфа выросли цветы гиацинты, как бы обагренные кровью. По Овидию, на их лепестках вырисовывается восклицание «Ай, ай!» — предсмертный крик прекрасного юноши. Другие авторы полагают, что в очертании гиацинта можно усмотреть букву «?» — первую букву в греческом написании имени Гиакинфа.
Другой искатель расположения Гиакинфа, Фамирид, отличался необыкновенной красотой и искусной игрой на кифаре. Уверенный в своих необыкновенных музыкальных способностях, он вызвал на соревнование муз. Согласно Гомеру, Фамирид не только потерпел поражение, но и лишился голоса и умения играть на кифаре. А согласно Аполлодору, по условиям состязания Фамирид в случае победы мог овладеть всеми музами, а в случае поражения музы могли взять у него все, что пожелают. Музы-победительницы в наказание за дерзость ослепили Фамирида и лишили его музыкальных способностей.
Еще одним музыкантом, которого и вовсе погубила уверенность в своих необыкновенных музыкальных способностях, был сатир Марсий. Он подобрал флейту, брошенную Афиной. Богиня изготовила этот инструмент своими руками, чтобы сыграть мелодию песни, которую пели горгоны, оплакивая погибшую Медузу, свою сестру. Афина бросила флейту, когда увидала, как безобразно раздуваются при игре ее щеки. В игре на флейте Марсий достиг необыкновенного совершенства и, возгордись, вызвал на соревнование Аполлона. По условиям состязания победитель мог сделать с проигравшим все, что угодно. Аполлон победил, после чего привязал несчастного Марсия к дереву и содрал с соперника кожу.
В результате еще одного музыкального состязания, в котором участвовал Аполлон, пострадал Мидас, царь Фригии. Но до этого он едва не поплатился за свою жадность. Однажды к Мидасу привели подвыпившего Силена, который отстал от веселой компании Диониса и сбился с пути. В награду за освобождение Силена Дионис предложил Мидасу исполнить его желание. Не подумав о последствиях, Мидас попросил, чтобы все, к чему он прикоснется, превращалось в золото. Дионис выполнил желание царя, и Мидас, желая в этом убедиться, срывал ветки с деревьев, брал в руки камни, и они тотчас делались золотыми. Но вскоре радость Мидаса превратилась в отчаяние, когда он увидел, что в золото превращаются и еда, и питье, что грозило голодной смертью. Мидас стал просить Диониса отнять у него дар, и бог повелел ему выкупаться в источнике Пиктор, который с тех пор стал золотоносным.
Позже Мидас допустил и другую оплошность. Аполлон и Пан устроили музыкальное состязание. Судьей был Тмол, присудивший первенство Аполлону, игравшему на кифаре, а Мидас, при этом присутствовавший, предпочел Пана, игравшего на флейте. Пришедший в негодование Аполлон наделил Мидаса длинными ослиными ушами. Мидасу пришлось носить на голове фригийский колпак, но от своего брадобрея уродства было не скрыть. Брадобрей, увидев уши Мидаса и мучаясь тайной, которую никому не мог рассказать, вырыл в земле ямку и, нагнувшись, шепнул ей о секрете Мидаса. На этом месте вырос тростник, который до сих пор шелестит: «У царя Мидаса длинные уши».
А вот Орион, сын Посейдона и Эвриалы или Геи (Земли), по одной из версий мифа о нем, нашел себе смерть, осмелившись вызвать богиню на состязание. Орион — чудовищный великан-охотник, способный ходить по морю или по его дну, ибо был очень высок. Он вступил в любовную связь с красавицей Сидой, но та похвасталась тем, что превосходит красотой Геру, и за свое бахвальство попала в подземный мир.
После этого Орион отправился на Хиос (остров в Эгейском море) и посватался к дочери царя Ойнопиона Меропе. Ойнопион пообещал Ориону дочь, если он освободит остров от диких зверей. Орион выполнил поручение, однако царь своего обещания не сдержал, и тогда Орион овладел Меропой. Разгневанный Ойнопион, напоив охотника допьяна, лишил его зрения. Тогда Орион отправился на Лемнос, где Гефест держал кузницу. Посадив себе на плечи одного из его учеников, Орион приказал ему подсказать путь к восходу солнца. Придя туда, Орион подставил глаза лучам восходящего солнца и прозрел. Восстановив зрение, он отправился обратно к Ойнопиону, чтобы его наказать. Но сделать это не удалось, ибо Ойнопион успел перебраться в построенное Гефестом жилище в подземном мире.
По другой версии, в Ориона влюбилась Эос, богиня утренней зари. Афродита отомстила Эос за то, что та разделила ложе с ее мужем Аресом, вселив в нее постоянное желание. Движимая этой страстью, Эос похитила Ориона и отправилась с ним на Делос.
Орион нашел себе смерть на Крите, где охотился вместе с Артемидой и Лето. По недомыслию, он похвастался, что на земле не существует такого зверя, которого он не в силах убить, и тогда Гея (Земля) наслала на Ориона гигантского скорпиона, и охотник погиб от его укуса.
По другой версии, к его смерти причастна Артемида, то ли наславшая на него скорпиона, наказав за небывалую дерзость (он вызвал богиню на состязание), то ли поразившая его стрелой за то, что он совершил насилие над гиперборейской девой Опис. Еще по одной версии, к гибели Ориона причастен Аполлон, которому не понравилось, что его сестра Артемида, влюбившись в Ориона, собиралась выйти за него замуж. Аполлон вызвал сестру на состязание в стрельбе из лука, целью которой стала возвышавшаяся вдали голова Ориона, и Артемида, не зная, что это за цель, поразила ее стрелой.
Ориона и скорпиона боги поместили на небо и превратили в созвездия.
Аполлон и Артемида (в римской мифологии Диана) — частые персонажи произведений классического искусства, и мифы о них до сих пор привлекают внимание художников, поэтов и драматургов. Оба они хорошо узнаваемы в живописи: Аполлон с луком и стрелами, с кифарой или другим струнным музыкальным инструментом, часто увенчан лавровым венком или нимбом; Артемида также изображается с луком и стрелами, часто ее рисуют в окружении собак, серн и оленей, иногда ее голова увенчана полумесяцем.
Миф о состязании Марсия с Аполлоном стал весьма популярным, особенно в эллинистическом и римском изобразительном искусстве. Марсий обычно изображается привязанным к дереву с поднятыми руками, его лицо перекошено от ожидания страшной боли, перед ним — зловешая фигура с острым ножом. Для художников Возрождения состязание между струнными и духовыми музыкальными инструментами символизировало соперничество между чувственными и интеллектуальными видами музыки, и художники эти, пренебрегая классическими пристрастиями, отдавали предпочтение духовым инструментам.
Миф о несчастном Марсии проиллюстрирован в «Метаморфозах» Овидия, изданных в Италии в 1497 году. Миф этот представлен несколькими рисунками: на первом Минерва (Афина) хозяйничает за столом, на другом — богиня любуется своим отражением, глядя в воду, на следующем рисунке изображено состязание между Аполлоном и Марсием, дальше — сцена экзекуции Марсия, и, наконец, на последнем рисунке изображена кожа проигравшего состязание музыканта, выставленная на обозрение в храме. Эта тема также нашла отражение в живописных произведениях Рафаэля (1483–1520), Тициана (1487/90–1576) и Гверчино (1591–1666).
Современный художник Хью О’Донохью видел картину Тициана «Убийство Марсия» (на которой сатир подвешен к дереву вниз головой) на выставке «Гений Венеции», организованной Королевской академией в 1983 году. Воспользовавшись этим сюжетом и впечатлениями от принадлежащей его отцу почтовой открытки с изображением греческой скульптуры Марсия, О’Донохью создал серию рисунков под названием «Переправа через Рапидо» (1999–2000), на которых Марсий подвешен к дереву, в одном случае — за запястье, а в другом — за ноги. Художнику удалось привнести в рисунки подтекст замолкнувшей музыки, что отражает событие из жизни его отца, который во время Второй мировой войны, переправляясь через Рапидо (реку в Италии), уронил в воду флейту. У отца художника также нашлась фотография Муссолини, повешенного (как и Марсий) за ноги (после казни в 1945 году). Муссолини стал персонажем иконографии О’Донохью «Переправа через Рапидо VI», а до этого художник создал иконографию «Переправа через Рапидо IV», на которой изображен немецкий солдат с целиком обгоревшей кожей. Так неслыханная жестокость, проявленная греческим богом музыки, стала реальностью наших дней.
Мифы о Мидасе также нашли отражение в произведениях изобразительного искусства. Этой теме посвящены картины Веронезе (1528–1588), Рубенса (1577–1640), Пуссена (1594–1665) и Тьеполо (1696–1770). В наше время спортивные обозреватели, восхваляя звезд американского футбола, говорят о присущей им «хватке Мидаса», а в одном из фильмов «бондианы» «Золотой палец», герой, богач Аурик Голдфингер, помешан на золоте. Существует предположение, что миф об ослиных ушах Мидаса послужил подсказкой Шекспиру, который в пьесе «Сон в летнюю ночь» одного из персонажей — ткача Основу — наделил головой осла.
Шекспир в своей комедии «Два веронца» не обошел вниманием и миф об Орфее:
Орфей, создав магическую лютню,
Поэтов жилы взял для вещих струн,
И золотыми звуками она
Смягчила сталь и вековые скалы,
И приручала львов, и заставляла
Левиафана, чудище морское,
Покинув глубь, плясать на берегу.
Возможно, на эти строки Шекспира вдохновил средневековый рыцарский роман «Сэр Орфео», в котором заглавный герой спасает королеву Юродис из Волшебной страны. Миф об Орфее привлекал многих поэтов и музыкантов, что и понятно: музыка и любовь всегда притягательны. Поэт Райнер Мария Рильке в своем «Сонете об Орфее» писал:
И дерево себя перерастало.
Орфей поет. О мощный ствол в ушах!
В молчанье было новое начало.
Был в немоте намечен первый шаг.
Спешили звери из дремучей дали,
Кто с лежбища, кто из берлог и нор,
Не хитрость и не страх, как до сих пор,
Их красться светлым лесом побуждали,
Лишь собственные уши.
Миф об Орфее послужил также сюжетом для опер и оперетт. Вот некоторые из них: опера Монтеверди «Орфей»; опера Глюка «Орфей и Эвридика» (со счастливым концом), оперетта Оффенбаха «Орфей в аду».
В наше время миф об Орфее послужил основой кинофильмов. Три фильма о нем поставил Марсель Камю. В фильме «Орфей» (1950) герой — пресыщенный жизнью и славой поэт, живущий в послевоенном Париже. Все меняет встреча с принцессой Ада. Она сама влюбляется в Орфея, а ее слуга Артебиз — в Эвридику. Движимая запретной любовью, принцесса забирает Эвридику в подземное царство, а Орфей с Артебизом отправляются в погоню. В 1959 году Камю поставил фильм «Черный Орфей», музыку к которому написали Антониу Карлуш Жобим и Луис Бонфа. Действие фильма происходит во время карнавала в Рио-де-Жанейро. Наконец, в том же 1959 году вышел фильм Камю «Завещание Орфея», в котором черные мотоциклисты и эротическая фигура смерти в «роллс-ройсе» сопровождают Орфея в подземный мир.
Примечательно, что мифы об Орфее, герое греческих мифов, интересны и в наше время, а фильмы о нем собирают большую аудиторию.
В заключение этой темы привожу песню девушки из трагедии Шекспира «Генрих VIII» (акт III, сцена 1):
Вечно снежные вершины,
Лес, луга, холмы, долины —
Лютней все пленял Орфей.
Все растенья оживали,
Как весною, расцветали
В смене солнца и дождей.
Все кругом, певцу внимая,
Умолкало, засыпая,
Даже бурная волна.
Музыка волшебной властью
Гонит мысли о несчастье,
Смерть несет им в неге сна.