Голубая мода

В подтверждение тезиса о «развратности» французов приводят данные о том, что по числу зараженных СПИДом Франция держит первое место в Европе. Это так. Сексуальные привычки этой нации весьма своеобразны. Так, в Париже из 10 тысяч зарегистрированных проституток — 6 тысяч мужчины. Однако гомосексуалистов во Франции не намного больше, чем в других странах на душу населения. К концу XX века, правда, в быт больших городов, особенно Парижа, вошли шумные и, надо признать, красочные шествия «голубых». Эти гей-парады, призванные продемонстрировать «gay pride» их участников (т. е. гордость за то, что они — гомосексуалисты), которые проводятся ежегодно и с немалым размахом. «Голубой» мэр Парижа Бертран Деланоэ говорит, что это не просто «роскошные праздники», но еще и «торжество свободы, и на них стекаются даже большее количество гетеросексуалов с детьми и семьями, чем сексуальных меньшинств». Вместе с другим «голубым мэром», градоначальником Бердина Клаусом Воверайтом, Деланоэ не раз пытался уговорить и мэра Москвы Юрия Лужкова провести такой же парад в российской столице. Лужков перед этим натиском устоял. Но геи — народ упорный. Был создан даже международный комитет по подготовке гей-парада в Москве. Кто-то это субсидирует, дабы заставить все человечество, если не сменить сексуальную ориентацию в массовом порядке, то хотя бы признать, что такого рода забавы не патология, а норма и всемирно тому порадоваться.

Французские геи чрезвычайно активны не только сексуально, но и политически. Бесконечно ведутся кампании за права геев, за разрешение вступать им в гражданские и даже церковные браки. «Гомосексуализм, — объявил Б. Деланоэ, — не является чем-то противоестественным. Это природа делает людей гомосексуальными или гетеросексуальными. Я сам борюсь за равноправие между мужчиной и женщиной, за равноправие конфессий, национальностей и считаю, что гомосексуалисты должны иметь такие же свободы, как и гетеросексуалы». Для француза эта позиция идеальна с точки зрения Декларации прав человека. А раз так, то и мэр их столицы вполне может быть голубым, и гей-парады — это не что иное, как «торжество свободы». Поэтому французы к геям в массе своей терпимы. Считают, что и у голубых есть право жить так, как они хотят, что европейской, гуманистической концепции прав человека ни в коем разе не противоречит. В принципе с этим можно согласиться, в конце концов, кому-какое дело до того, кто с кем и как спит. Но геям, восхищенным собственной голубизной, такого пассивного признания мало. Отсюда и такая навязчивая манера, шум, грохот и показуха гей-парадов, которым свойственна просто-таки «революционная» нетерпимость: «Кто не с нами тот против нас!». Вот здесь у многих французов традиционной ориентации вместе с гей-парадами начались с геями расхождения. Во-первых, агрессивная голубая пропаганда может привести в лоно гомосексуализма и тех неопытных молодых людей, у которых не было к тому природной склонности, но есть податливость на модные веяния. (А голубизна, надо признать, на просвещенном Западе — в большой моде. В мире искусства, у французской богемы это почти норма. Ткни пальцем — попадешь в голубого). Во-вторых, французы не любят, когда им что-то навязывают, а уже тем более в том, что касается секса. Тут я с французами полностью солидарен. Одно дело посмотреть на гей-парад со стороны как на шоу, а другое — в нем участвовать. Каждому свое. Но геев это как раз и не устраивает. В советские времена, когда у нас еще существовала драконовская статья УК, по которой за «мужеложество» карали, геи устраивали шумные кампании солидарности со своими единомышленниками за железным занавесом. В начале 90-х годов в Париже кто-то наладил выпуск газеты «Gay Pravda» и все ждали, как на это среагируют в Москве в редакции «Правды» и в ее парижском корпункте. Конечно, если бы мы подали в суд за незаконное использование нашего брэнда, то мы бы его выиграли, как выигрывали подобные процессы во Франции не раз. Мне несколько номеров этой голубой «правды» прислали по почте, а потом несколько раз звонили узнать, понравилось ли. Я с большевистской прямотой сказал все, что думаю по этому поводу, стараясь, конечно, при этом не нарушать права моих интервьюеров. Судиться мы с ними не стали и правильно сделали, потому что потешалась бы над нами вся Франция. «Gay Pravda» довольно быстро сошла на нет, и о ней благополучно забыли.

Геи во Франции — это, скорее, цветы асфальта, явление больше городское, чем общенациональное. Там, где голубые, там, как правило, и наркотики, а там, где наркотики, там и СПИД, по распространению которого Франция стоит на первом месте в Западной Европе. То, что среди голубых ВИЧ-инфицированных больше, чем достаточно, неоспоримо свидетельствует статистика. Впрочем, и СПИД у французов, как выяснилось, имеет свои национальные особенности. Если уж француз ударился в сексуальные похождения, то он будет авантюрен донельзя. Знакомство с сексом у него начинается, как правило, в раннем возрасте и у проститутки. Нередко в этих похождениях дорога французского сластолюбца проходит либо через Булонский, либо через Венсенский лес (и тот, и другой — практически в городской черте Парижа), где стоят плотными рядами проституирующие мужчины и женщины бок о бок с «переделанными» трансвести, как правило из Латинской Америки. Все они сплошь сидят на игле и торгуют собой, главным образом, затем, чтобы заработать на наркотики. Стоит это «удовольствие» недорого, иной раз всего двадцать-тридцать евро, примерно столько, сколько надо заплатить за дозу героина. Трансвести готовы работать даже без презерватива за двойную плату. И нередко вместе с «удовольствием» клиент получает СПИД, ибо проститутки парижских лесопарков на 60 процентов ВИЧ-инфицированы.