Maxim's

С Фобург Сан-Оноре я выхожу на Rue Royale, т. е. Королевскую улицу, которая идет к Площади Согласия. Когда-то эта площадь была Королевской, во времена Великой Французской стала Площадью Революции, но после всех тех казней, которые совершили там именем этой революции, парижане решили назвать ее нынешним именем. В знак согласия между французами установили на площади символические женские статуи главных городов Франции, т. к. город по-французски (la ville) — женского рода. В дни монархических праздников, которые не все французы отмечают, только родовитые, Rue Royale украшают синими флагами с белыми королевскими лилиями и штандартами дома Бурбонов и Герцогов Орлеанских. Именно по этой улице идет обычно процессия к статуи города Руан, к месту казни Людовика XVI на площади Согласия в день поминовения короля и его королевы Марии-Антуанетты. И долго еще после этого остается на площади островок из живых белых лилий. Улица соединяет площадь Согласия с Храмом Мадлен (Магдалины), напоминающим греческий Парфенон. Связь эта отмечена трагизмом Истории: рядом с этим храмом, на месте нынешнего цветочного рынка была братская могила тех, кого гильотинировали на площади Согласия, бывшей в то время площадью Революции. Именно там нашли во время Реставрации обезглавленный труп Марии-Антуанетты.

В доме № 3 по Rue Royale расположено заведение, о котором у нас в России знают даже те, кто никогда не бывал в Париже, — знаменитый ресторан Maxim's. Когда-то на этом месте некий итальянец Имода открыл кафе-мороженое. И вот по какой-то причине через 20 лет после окончания франко-прусской войны 14 июля 1890 года в День взятия Бастилии Имода вывесил в витрине своего кафе прусские флаги. Это вызвало такой взрыв патриотических чувств, что возмущенная толпа парижан-патриотов разгромила заведение Имоды, и ему ничего не оставалось делать, как покинуть столицу Франции. Но свято место, как говорят, пусто не бывает. Предприимчивый официант Максим Гайар решил подремонтировать заведение Имоды и открыть на этом бойком месте бар. 23 апреля 1893 года он и открыл его под вывеской на английский манер, как было тогда в моде Maxim's. В вольном переводе это могло означать и «У Максима», и «Максимов бар», и просто «Принадлежащий Максиму». В парижский, а затем и в международный обиход со временем это название вошло без всякого перевода — Maxim's».

Расположенный между Большими бульварами, с одной стороны, и площадью Согласия — с другой, Maxim's в конце XIX века оказался на маршруте загулов парижской золотой молодежи. Неминуемо один из ее наиболее ярких представителей Арно де Контад должен был сюда заглянуть. Когда это случилось, то Максим Гайар понял по количеству выпитого, что здесь к его бару надо срочно пристраивать ресторан. Это и было сделано довольно быстро. Уже 21 мая 1893 года ресторан Maxim's открыл свои двери и с тех пор их больше не закрывал. Заведение Гайара превратилось в клуб любивших покутить аристократов, стало символом шикарной парижской жизни. Обаятельный метрдотель Корнюш и маг французской кухни шеф-повар Шаво умели принять высоких гостей и поэтому шампанское здесь лилось рекой, изысканные блюда просто не успевали готовить, а скрипка не умолкала до утра. Гайар незадолго до своей смерти успел подновить фасад ресторана и переделать его внутри. Избранная его художниками тема возврата к природе — разрисованные цветами потолки и украшенные бронзовой листвой двери и террасы стали классикой декора конца XIX века и не осыпались до сих пор.

С Maxim's связаны не только звучные имена французской аристократии — принц де Саган, барон Лепик, граф де Монтескье, маркиз де Дьон, герцог Морни, но и русские имена: здесь гуляли наши великие князья, богатейшие промышленники и купцы, их любимые певцы и певицы, балерины и танцовщицы. Денег у них было куда больше, чем у разорившейся французской аристократии, и дела наследников Гайара быстро пошли в гору. В наши дни все это повторяется.

Владельцы Maxim's оказались оборотистыми и научились использовать торговую марку. Слово Maxim's стало появляться на предметах роскоши и таких символах статуса, с которыми у широкой публики всегда ассоциируется элита. Рождался уже целый стиль жизни Maxim's. Выработавшая его денежная аристократия должна была уже и обедать в стиле Maxim's, и одеваться в том же стиле, и жить в роскошных отелях Maxim's. Maxim's все более отождествлялся с французским искусством жить, с хорошим вкусом и высокой модой. Окончательно этот имидж Maxim's утвердил знаменитый кутюрье Пьер Кардэн, когда в конце 80-х годов приобрел всю империю, основанную Максимом Гайаром, включая знаменитый ресторан и расположенный у Елисейских полей отель «Residance Maxim's». И там теперь снова едва ли не ежедневно звучит русская речь. Гуляет новая денежная аристократия России, копируя привычки нашей аристократии родовой.