Общее администрирование

Во главе Золотой Орды стоял хан, находившийся в подчинении великого хана. Но эта зависимость продолжалась только в первое время. Однако надо учитывать, что власть золотоордынского правителя в Кыпчаке являлась неограниченной во все времена, начиная с момента образования Орды. Когда великий хан Гуюк (годы правления с 1246 по 1248) решил подчеркнуть свое положение в качестве владыки объединенной империи, то он объявил, что его волю требуется исполнять во всем, в том числе прибывать к нему по его приказу, отправляться туда, куда он укажет, и казнить тех, кого осудит великий хан. Это относилось и к правителю Золотой Орды. В то же время уже другой великий хан Монке (годы правления с 1251 по 1259) вынужден был настоятельно потребовать, чтобы власть в Кыпчаке досталась Сартаку.

Первым симптомом ослабления власти золотоордынских ханов явилось то, что в 1291 году Ногай посадил на трон сразу четырех братьев[377]. Ведь в этом случае ни один из них не мог быть реальным полноправным правителем. Один из братьев Тохту понял свое положение очень быстро и избавился от своих соперников, устранив тем самым навязанные ему ограничения.

Во время своего отсутствия хан передавал властные полномочия одному из принцев, назначая его в качестве регента. Именно так поступил Бату в 1254 году, оставив за себя Сартака. Хан мог даже передать свои полномочия принцу и во время проведения выборов великого хана, поручив ему представлять себя. Именно так и поступил Бату при избрании Монке.

В принятии решений хану помогал совет, состоявший из приближенных лиц. Но владыка вовсе не был обязан прислушиваться к их рекомендациям. Для исполнения подлежали только законы ясы, на которые правителю надлежало опираться. Однако и они в большей или меньшей степени весьма часто нарушались.

Поскольку хану, даже если он обладал всей полнотой власти, приходилось заботиться об исполнении главных вопросов управления, то ему требовался в помощь ответственный министр, который на Востоке обычно носил титул визиря.

Визирь, если он был достаточно ловким человеком, мог оказывать значительное влияние на события, происходившие в Кыпчаке. Так, в 1313 году министру Тохты Кутлуг-Тимуру, занимавшему этот пост многие годы, при поддержке вдовы Тогрула Баялун удалось обеспечить Узбеку занятие ханского трона. Новый правитель отблагодарил его своим доверием, поручив и дальше управлять империей. В этом качестве его называли мудаббиром[378] и наибом[379], то есть титулами, которые в повседневной жизни обычно не применялись. Но когда Узбек увидел, что влияние Кутлуг-Тимура слишком возросло, то он назначил его в 1321 году наместником в Хорезм.

Только в середине XIV века источники стали сообщать, что верховная власть в Кыпчаке не находится более в одних руках, а разделена между четырьмя «улус-эмирами». Такая же властная конструкция должна была наблюдаться и в Иране, хотя установить это точно мы не можем. Не исключено, что такое сокрытие подлинного устройства власти в Персии объясняется мерами предосторожности перед Кыпчаком.

Тем не менее среди этих четырех министров Золотой Орды не могла не иметься определенная градация. Самый влиятельный из них назывался «беклербек»[380] (по-арабски «амир ал-умара») и занимал должность «наиб ал-кана», что означало «министр хана».

Служебные полномочия эмира левого и эмира правого крыла («амир ал-маизара» и соответственно «ал-ямина») охватывали, по всей видимости, преимущественно военные вопросы. Имена этих эмиров назывались в хутбах во время богослужений после имени хана.

О построении органов управления Орды мы имеем весьма расплывчатую и неполную картину. Джованни Плано Карпини, например, заверяет, что Бату обзавелся этими чиновниками только потому, что они окружали великого хана, а хан Золотой Орды в своем величии якобы очень хотел походить на него. Позднее такой тождественности в золотоордынской властной структуре ввиду того, что и так слабо поддерживавшиеся отношения Кыпчака с руководством объединенной монгольской империей окончательно сошли на нет, более не наблюдалось. А вот влияния старых мусульманских управленческих традиций, особенно персидских, исключать нельзя.

Параллельно с ослаблением власти ханов должен был происходить и развал центрального управления, который, в свою очередь, неизбежно нашел отражение в построении чиновничьего корпуса. Но конкретными данными об этом мы не располагаем. Все сведения о его организации, которые у нас есть, почерпнуты в основном из ярлыков ханов XIV века, где должности зачастую только перечисляются. Таким образом, наши рассуждения можно отнести исключительно к тому времени.