Покоренные государства

С экономической и финансовой точки зрения для всего государственного устройства Золотой Орды большое значение играл тот факт, что в ее территорию входил целый ряд покоренных стран, к которым в первую очередь следует отнести русские княжества. В первое время к ним примыкали и государства Кавказа.

Культура населявших их народов, которые вели оседлый образ жизни и занимались в основном землепашеством, была совсем иной, чем у татар. Поэтому монголы не тронули основы их самоуправления. Привыкшим кочевать на широких открытых степных просторах татарам было невозможно по-настоящему проникнуть вглубь поросших густым лесом земель, на которых проживала основная масса русского и финно-угорского населения, так же как и в высокогорье Кавказа. Они, скорее всего, радовались тому, что им удалось найти себе в лице покоренных народов хороших данников и время от времени источник пополнения воинов для своих военных походов.

В таких условиях предметом первейшей заботы татар являлся вопрос обеспечения выплаты дани покоренными ими странами. С середины XIII века таковыми в основном являлись небольшие русские княжества. Поэтому татаро-монголы стремились обеспечить в них порядок и в определенной степени заботились об их безопасности.

Существовавшая у русского народа система великого княжения, возникшая еще до прихода татар, позволяла завоевателям возложить ответственность за поддержание порядка в покоренных землях на одного человека. В принципе им было все равно, кто именно являлся этим правителем. Поэтому возникла такая практика, что решение о выдаче грамоты (ярлыка) на великое княжение зависело от величины подарков.

Ярлык на занятие трона великого князя мог также многократно перепродаваться, поскольку всегда находились желающие заплатить за него хорошую цену. В этом случае великого князя смещали без всякого колебания. Так, например, хан Тохтамыш в 1393 году без всяких раздумий передал правление над Русью князю литовского происхождения[402], а не представителю рода Рюриковичей.

Частая смена великих князей в первые сто лет татаро-монгольского владычества на Руси преследовала цель не допустить образования сильной княжеской власти, которая могла бы представлять угрозу для ханов. Как пишет в 1319 году русский летописец, у этих язычников (татар) вошло в обыкновение сеять рознь между братьями, чтобы выжать из них максимальный размер дани.

Постоянными раздорами русские князья облегчали татарам решение этой задачи и позволяли им вмешиваться в свои внутренние дела, что происходило довольно часто из-за того, что князья обязывались выносить свои разногласия на суд хана. Даже иностранцам, таким как Аль-Умари, было ясно, что главным в татаро-русских отношениях являлась забота татар о своевременной выплате русскими дани.

Вплоть до первой трети XIV столетия сбором дани занимались сами монголы, для чего создали собственный чиновничий аппарат. Постепенно они стали понимать, что было бы лучше, если данную работу за них станет выполнять русский князь, который быстрее найдет общий язык со своими соплеменниками, чем их представители. Не случайно русские летописи сообщают, что в 1462 году у князей среди чиновников были как русские счетоводы (так называемые численные люди), так и ордынцы.

Московский княжий дом Рюриковичей быстро увидел в таком подходе татар свою выгоду и уже к началу XIV века стал столь любим ханами Золотой Орды, что они стали не только связывать себя брачными узами с представителями этого рода, но и передали в руки князя Московского Ивана I Калиты (1328–1341) вопросы взимания дани, вручив ему ярлык на великое княжение с правом передачи титула по наследству.

Однако даже небольшие недоразумения приводили к изменениям монголами правил передачи титула великого князя. С самого начала было установлено, что русские князья при их воцарении (или восхождении на трон нового хана) приезжали в Орду засвидетельствовать свое почтение хану. Но в первое время золотоордынские ханы не считали себя вправе производить назначения русских князей, оставляя данную прерогативу за великим ханом. Так, князь Суздальский Ярослав должен был отправиться в Каракорум к регентше Терегене, игравшей заметную роль при дворе и после воцарения своего сына, где он стал свидетелем занятия трона великого хана Гуюком.

Но уже вскоре ханы Кыпчака стали сами назначать русских князей. При этом личное присутствие князей на церемонии было обязательным. Их пребывание в Орде, как, например, Александра Невского в 1258 году, носило длительный характер. Если князья вынуждены были уехать, то оставляли своих сыновей в заложниках. Когда новый князь Московский Иван II, взошедший на престол после смерти своего брата Симеона Гордого, не смог поехать в Сарай в силу своего малого возраста, то татары отдали сперва титул великого князя князю Суздальскому Дмитрию Константиновичу.

Таким образом, достаточно было произойти малейшему случаю, чтобы татары отошли от ими же установленных правил передачи титула великого князя по наследству представителям московского дома. Однако вскоре Иван смог сам поехать в Орду и поставить Дмитрия в такое положение, что тот не решился использовать второй ханский ярлык.

Только значительно позже ханы стали отправлять свои ярлыки о назначении на княжение через послов. Сначала это происходило в порядке исключения. Иногда князю вручали ярлык не лично по его прибытии в Сарай, а уже после возвращения в родной город. Грамоту в таком случае от имени хана в торжественной обстановке передавал татарский посол, который сопровождал князя на обратном пути. Тогда же стала практиковаться отправка князьями в Орду посольства вместо личного прибытия.

Монголы присваивали не только титул великого князя, но и назначали также удельных князей. В результате такая практика, продолжавшаяся не одно столетие, привела к изменению государственного образа мышления у русских. По крайней мере, это относится к отдельным княжествам, таким как Черниговское и Стародубское (в Северской земле), где их правители стали стремиться не столько показать свои княжеские качества, сколько заручиться благосклонностью азиатских завоевателей, чтобы получить от них «законное право» на занятие княжеского трона. Новгородцы при избрании себе князя также стали настоятельно требовать его утверждения татарами.

Дело дошло до того, что некоторые князья стали продавать или выклянчивать себе ханские грамоты на право владения отдельными городами. Так поступили князь Василий II и князь Галичский, на что татары никак не отреагировали. На основании этого можно сказать, что, по всей видимости, существовали специальные ханские грамоты на право владения тем или иным городом.

Чеканку татарской тамги на русских монетах осуществлял, похоже, только князь Киевский Владимир Ольгердович[403] во второй половине XIV века.

Дипломатическое проворство московских великих князей и их пунктуальность в вопросах выплаты дани по мере ослабления власти Золотой Орды привели к тому, чего меньше всего желали ханы, – значительному росту влияния Москвы на всю территорию Руси.

Московские правители через своих братьев и других близких родственников добились такого положения, что только они стали представлять русские интересы в Орде. Остальным князьям запрещалось обращаться к ханам при решении возникающих между ними разногласий. Более того, москвичи добились организации совместного отпора татарским набегам. В частности, соответствующие соглашения были подписаны в 1433 году с князем Звенигородским и его племянником, а также с князем Галичским.

Круг князей, вынужденных заключить подобные договоры с Москвой, постоянно расширялся. Теперь они обязывались выплачивать дань московскому князю, а все остальные вопросы, связанные с ее дальнейшей уплатой, передавались в ведение соответствующих московских чиновников. Примерно в то же время были урегулированы вопросы о размерах дани и им подобные. В свою очередь, москвичи обязывались взыскивать ее только в требуемых объемах и лишь тогда, когда это действительно будет необходимо для передачи в Сарай.

Такие договоры один за другим подписали братья великого князя Московского, князья Серпуховской и Боровский в 1362 году, Рязанский в 1402 году, Галичский в 1440 году, Можайский в 1445 году, Боровский в 1448 году (вторично), Тверской и Суздальский в 1451 году, Углический в 1472 году, Волоколамский в 1473 году и князь из Вереи в 1482 году.

С 1481 года в тексте таких договоров появляется слово «орды», подразумевающее наличие не одной татарской орды, а нескольких, что подтверждает происходивший в Орде процесс ее распада.

Данные соглашения привели к тому, что обращения русских князей за помощью к татарским ханам и получение от них вспомогательных войск, что ранее периодически имело место, были полностью пресечены. (Чуть раньше в 1359 году также поступили жители волго-булгарского города Джуке-Тау (Жукотин)[404].) Однако татарские чиновники в русских городах, так называемые даруги, несмотря на подобное развитие ситуации, еще оставались на своих служебных местах вплоть до конца XV века, хотя и не пользовались под конец никаким влиянием.

Все это, а также распад Орды на отдельные территориальные формирования, привело в конце концов к постепенному исчезновению татарских государств в Восточной Европе. О том, что Москва давно предвидела подобное, говорят выдержки из договоров того времени. Еще в 1434 году в них содержались строки о том, что данные соглашения должны привести к «закату Орды».

С усилением влияния Москвы связано также постепенное выравнивание дипломатических отношений русских князей с Ордой. Если первоначально ханы принимали их только как своих подданных, то уже в 1317 году положение несколько изменилось, когда хан Узбек выдал замуж за князя Московского Юрия Даниловича свою сестру Кончаку.

В 1381 году хан Тохтамыш вообще посчитал необходимым известить русских князей о своей победе над Мамаем дипломатическим путем. Возможно, такая переоценка произошла вследствие разгрома Мамая Дмитрием Донским в 1380 году, но, как бы то ни было, политический вес русских князей в Орде заметно возрос.

После развала Золотой Орды на несколько государственных образований крымский хан пошел еще дальше. В своей переписке с князем Московским Иваном III он стал называть его уже не холопом, как это было принято ранее, а братом, что означало признание князя как равноправного союзника. (К более слабому союзнику татары обычно обращались в восточном духе, используя слово «сын».) Просто поражаешься, какой длительный путь пришлось пройти Руси, чтобы добиться от азиатских завоевателей такого равноправного к себе отношения.

Несмотря на то что татары и русские на протяжении столетий находились в тесных отношениях друг с другом, русские очень редко поступали к ним на службу. Наоборот, с самого начала они открыто отказывались идти в услужение к завоевателям, хотя это и грозило смертной казнью, как это произошло, например, в 1238 году с князем Ростовским. Известен только один князь – Семен Дмитриевич Суздальский, который, согласно русским летописям, служил татарам и в 1400 году участвовал в их набегах на Русь. Он был в услужении у четырех ханов, среди которых русские летописцы называют и завоевателя Тамерлана. Иногда упоминают еще одного русского, служившего татарам и умершего в 1392–1393 годах. Когда в руки русских в 1262 году попал бывший православный монах, перешедший в мусульманство, его тут же казнили, чтобы «другим неповадно было»[405].

Совсем иначе следует оценивать, конечно, те случаи, когда русские и литовские князья или высокопоставленные литовские придворные (как, например, в 1501 г.[406]) становились союзниками татар. Такая комбинация политических сил могла естественно нанести определенный ущерб всему христианскому миру в Восточной Европе, но все же такие союзы следует рассматривать как обычные акты государственной политики, не имеющие ничего общего с личным или тем более идейным присоединением к татарскому миру.

Весьма примечательный подход при решении своих вопросов всегда проявляли грузины, чьи деловые качества очень высоко оценивал даже хан Вату. Это, конечно, была не оценка их исторической роли, а просто дань уважения. В 1257 году хан Кыпчака даже пожаловал грузинскому царю Давиду V зонтик как знак его монаршего достоинства и наградил царя привилегией, согласно которой при ханском дворе никто не мог сидеть выше его, за исключением особо отличившихся принцев.

Дальнейшему развитию сердечных отношений между двумя правителями помешало поглощение Кавказа иль-ханами. Но несмотря на изменение правового положения своего государства, грузинские цари неоднократно пытались вступить с Сараем в более тесные контакты. Вполне возможно, что наряду с политическими причинами к этому их подвигало чувство взаимного уважения, давно достигнутого между обеими странами.

О правовой стороне межгосударственных отношений Орды с Дунайской Болгарией и с 1300 года с молдавскими областями точными сведениями мы не располагаем. Что касается Болгарии, то они, похоже, складывались так же, как и с русскими княжествами. Как бы то ни было, здесь тоже наблюдалось довольно частое вооруженное вмешательство татар в вопросы престолонаследования.

С тюркскими и финно-угорскими народами, заселявшими ранее территорию Кыпчака, татары, судя по всему, поддерживали только экономические отношения. Их государственное образование более высокого порядка, которого они достигли, как, например, волжские булгары, во время татаро-монгольского нашествия было разрушено. А на территориях, ранее принадлежавшим мордвинам, возникли большие татарские феодальные уделы.