Новая система управления
Новая система управления
На обломках администрации эпохи Тан Чжао Куанинь (960–976), основатель династии Сун, создал новый механизм управления, который император намного крепче держал в своих руках. В долгосрочной перспективе это привело к отказу от древней аграрной и бюрократической системы, которая предоставляла регионам широкую автономию, несмотря на все утверждения правительства. Новая система в высшей степени благоприятствовала централизованному режиму. Ее обслуживали люди, отлитые в жестких формах политического мышления, усвоение которого гарантировала система экзаменов, так как без этого условия невозможно было достижение положительного результата.
Сразу же после получения «Мандата Неба» Чжао Куанинь проявил мудрость, полную неблагодарности, порвав с теми, кто помог ему достичь власти: он назначил своих верных генералов на второстепенные посты, а после их кончины сразу же назначал на их должности гражданских чиновников. В столице рядом с ним всегда находились лучшие армейские подразделения, которые напрямую подчинялись правительству. Таким образом, он помешал перевооружению и новым бунтам в провинциях.
Для того чтобы обсуждать дела империи, он окружил себя особым советом. В нем состояло от пяти до девяти человек (цзайши), и эта группа дальновидных людей никогда не обладала слишком большой властью и сохраняла неопределенный статус. Правители не советовались с ними постоянно, а как минимум с начала XI в. часто общались с компетентными чиновниками военной или финансовой сферы напрямую, не прибегая к помощи комитета мудрецов.
Само правительство было разделено на несколько простых частей: секретариат-канцелярия (чжуншу мэнься), неофициальный совет или департамент военных дел (шумиюань) и комиссия по финансам (саньсы). Последнее из этих учреждений играло очень важную роль; в отличие от танского правительства династия Сун всегда сохраняла прямой контроль за системой налогообложения, которая состояла из трех элементов: монополия на соль и железо, поземельный налог и налог на капитал.
Саньсы, государственный орган, созданный в эпоху, близкую периоду Пяти Династий, чтобы вернуть государству то, что было захвачено военными правительствами, состоял из трех канцелярий. Канцелярия «соли и железа» (яныпесы); в общем, была интендантством. Она управляла рудниками, монополиями на чай и железо, заведовала сборами с товаров и заботилась о содержании в порядке ирригационных систем. Вторая канцелярия (дучжисы) ведала расходами на войска и чиновников, транспортом, внешней торговлей и кормом для животных — очень важной проблемой для Китая. Наконец, канцелярия ценза (хубусы) управляла введением и сбором косвенных налогов, монополией на алкоголь и промышленностью.
Среди многочисленных отделов и подразделений, которые существовали в саньсы, самыми активными были отделение интендантства и водных путей (чжоуань), а также отделение строительства и ремонта (сюцзаоань). Доказательством этого служит то, что позднее именно из них выделились различные органы комиссии финансов: директорат водных путей, директорат интендантства и директорат строительства. Налог, как и в правление династии Тан, требовал использования расписок и ведения официальных списков, что защищало государство и частных лиц от незаконных поборов и подделок. К сожалению, на практике этот принцип действовал далеко не всегда.
Чжао Куанинь и его наследники наконец поняли, что ни один режим не может обеспечить империи хорошее управление, пока не позаботится прежде всего о качествах тех людей, в чьи обязанности оно входит.
Именно с целью оздоровить администрацию правители династии Сун постарались исследовать и проконтролировать процесс набора кадров аппарата власти, ведь в последние десятилетия периода Тан и в эпоху Пяти Династий произошла явная деградация сословия чиновников. Кажется, что правители периода Сун не столько следуют в этом вопросе какой-то стержневой идее, сколько проявляют добрую волю, что означало в данный момент принятие решений в соответствии со здравым смыслом.
С первых лет правления династии император, обеспокоенный чрезмерной властью, связанной с назначениями на должность, которую присвоили себе местные чиновники, передал это право исключительно правительству Кайфэна даже в тех случаях, когда территории можно было легко контролировать из столицы. Получение чиновником должности строго стало зависеть от результатов экзаменов, которые делились на несколько уровней в соответствии с многочисленными постами государственной службы. Счастливые победители трудных экзаменов, получившие степень (цзиныии), повышали свой социальный статус и получали возможность успешной политической карьеры. Это было тем более бесспорно, поскольку, вынося решения, экзаменаторы оказывали большее, чем раньше, внимание качеству и оригинальности рассуждений экзаменуемого. Быстрое продвижение по службе этих блестящих подданных императора привело их на самые высшие должности государственного аппарата, которые фактически были зарезервированы для них. В этой ситуации звание «просвещенного мужа» было достоинством, редкой честью, к которому люди стремились постоянно. Некоторые получали степень, не достигнув еще и двадцати лет, другие — уже перевалив через шестидесятилетний возраст. В последние годы правления династии Сун средний возраст успешно сдавшего экзамены человека составлял тридцать шесть лет.
Строгая борьба с мошенничеством касалась даже того чиновника, который отвечал за правильное проведение испытаний. Начиная с 1007 г. принцип анонимности кандидатов, принятый на короткое время в период Тан, был введен для столичных экзаменов. Позднее, в 1033 г., он был распространен и на экзамены в префектурах. Существовал, однако, слой старых интеллектуалов, некоторое время они выступали против этого новшества: так реформатор Фань Чжунянь (990—1053) подчеркивал невозможность оценки качеств кандидата без изучения самого человека и его имени. Тем не менее закон об анонимности вступил в силу.
Чтобы экзаменатор не мог узнать автора экзаменационной работы по почерку, был издан указ о проверке копий, переписанных специальным писцом с оригинальных работ. Каждое сочинение передавалось на проверку двум экзаменаторам, которые выставляли оценки, запечатывая их в специальный конверт. Затем все эти материалы передавались третьему проверяющему, который играл роль арбитра, сопоставлявшего суждения о работе и в случае необходимости возвращавшего обратно работы для их исправления или дополнительной проверки.
С 1065 г., а особенно с 1067 г., каждые три года менялось место проведения экзамена. Была создана периодичность, которая просуществовала вплоть до введения в XX в. республиканского строя.
Тем не менее нельзя сказать, что принятые меры избавили проведение экзаменов от затруднений. Историк и государственный чиновник Сыма Гуан (1019–1086) обнаружил, что большое число получавших степень происходило из юго-восточных провинций Китая, тогда как представители западных, южных и северных территорий показывали намного худшие результаты. Он выступил против пристрастной проверки работ экзаменаторами, которые сами происходили с богатых равнин Янцзыцзян, против поверхностного блеска работ, написанных людьми «проворного пера», презирающих классические тексты. Оян Сю (1007–1072), происходивший из Цзянсу, глава комиссии по экзаменам, быстро дал отпор этим нападкам, которые затрагивали его лично, обвинив в слишком жестоком отборе остальные области. Он отметил, что западные, южные и северные территории хвастаются тем, что посылают в столицу только интеллектуалов самого высокого уровня. В то же время Оян Сю отметил интенсивность интеллектуальной жизни юго-восточных регионов страны.
Таким образом, еще раз стало понятным, что использование экзаменов не могло решить всех проблем. Вот почему, хотя правители старались минимизировать степень влияния личного или политического покровительства, противостоявшего идеалам конфуцианства, сохранялась практика набора чиновников по рекомендации, особенно когда речь шла о самых высоких должностях. Но с 1009 г. кандидаты, выбранные по рекомендации, должны были официально подчиниться требованию пройти двухлетнее обучение и сдать особый экзамен. Фань Чжунянь и Сыма Гуан, каждый в свое время, стремились таким способом ограничить количество людей, принятых на службу.
Это недоверие по отношению к рекомендациям и создаваемым ими политическим клиентелам тем не менее совсем не исключало их сохранения. Ведь принцип принятия индивидуального решения оказывался очень важным в той сфере, на которую система экзаменов уже не имела никакого влияния. Речь шла о распределении счастливых кандидатов на различные должности примерно равного уровня или о назначения на требуемый пост человека, который лучше приспособлен к какой-то щекотливой ситуации. Именно поэтому с 1010 г., т. е. через год после того как были введены ограничения на практику рекомендаций, был издан императорский указ, который признавал ее необходимость и определял ее формы:
«Принимая во внимание географическую протяженность и сложность управления [империей], а также подсчитывая, как лучше поддержать таланты, способные принести благо государству, мы выражаем желание сотрудничать со всеми чиновниками в деле тщательного определения правильной модели действий. Законные меры еще не полностью вступили в силу. Если мы расширим систему рекомендаций, споры [стремящихся к покровительству] станут еще многочисленнее. Но если мы упраздним систему покровительства, мы потеряем очень талантливых людей. Таким образом, нам нужно определить линию поведения, которая учитывала бы оба этих элемента для того, чтобы выработать надлежащую систему…
Вот почему в конце каждого года чиновники двора, члены академии Ханьлинь <…> рекомендуют каждый по одному человеку из числа чиновников двора и столицы, представителей любого из трех эшелонов военного ведомства, гражданских помощников и даже из чиновников префектур и округов. Поручитель должен полностью изложить образ действий кандидата на посту, которому соответствуют его дарования, известен ли он поручителю лично или тот рекомендует его по высоким оценкам других людей.
В нужный момент канцелярия дворца и цензорат берут его на заметку и просят [опоздавших поручителей дать свои рекомендации]. Если к концу года найдутся такие люди, кто не предоставил свои рекомендательные письма, сведения об этом заносятся в памятную записку. Затем на него накладывается штраф».
Официальная бдительность при выборе рекомендаций, качество интеллектуальных испытаний в соединении с запретами, которые не позволяли, например, родственникам императрицы занимать любые значительные должности, а чиновникам быть в родстве с крупными торговцами, привели к тому, что династия Сун отличалась блестящим качеством административных кадров.
Система, созданная Чжао Куанинем, была настолько прочной, что никогда после падения династии Сун трон не был узурпирован генералом или близким родственником правителей предыдущего режима. С X по XX вв. только иностранные завоевания или народные революции огромного масштаба, которые, как и в современном мире, поддерживали различные идеологи и иностранная помощь, могли положить конец династии.
Положение императора с конца X в. также серьезно изменилось. Хотя основатель династии развивал государство твердой рукой героя-строителя, он проявил себя как искренний конфуцианец и всегда стремился хорошо относиться к советам и критике. Без сомнения, в общем, он был порядочным человеком, однако использовал и искусные политические манипуляции, так как получил расположение просвещенных сословий. Ведь представители этих слоев писали историю и определяли в долгосрочной перспективе судьбу всех революций, именно они объявляли в случае катастрофы о злодеяниях восставших крестьян или, напротив, о нерадении правительства, которое потеряло «Мандат Неба».
Чжао Куанинь прекрасно понимал, что его политика, удовлетворявшая просвещенные слои, давала прекрасные результаты, позволяя сохранить одновременно и интеллигенцию, и административные кадры, которые и обеспечивали долгий срок существования династии. Официально критика была свободной как никогда раньше: любой подданный мог обратиться к императору с информационным посланием, ходатайством или жалобой. На практике чаще всего императору передавали прошение только члены правительства, тогда как официальный орган, называвшийся цензорат, сохранял свою традиционную роль знатока и критика решений и правителя государства, и его министров.
Наследники Чжао Куаниня, окруженные более способными личностями, чем основатель династии, настолько легко приспособились к этому постоянному контролю, что реальная власть постепенно перешла к членам совета. Нужно подчеркнуть то, что подобное развитие было неизбежным: раздавленные тяжестью ритуальных и административных обязанностей, все правители, в отличие от революционного основателя новой династии, не имели особого выбора. Они должны были либо начинать новую серию глобальных реформ, целью которых было бы избавление от влияния громоздкого административного аппарата, либо сохранить работу государственных механизмов, которым они были подчинены. По крайней мере, ни один китайский император, кроме героя-основателя династии, не имел достаточно времени, чтобы действительно управлять государством. Таким образом, положение императора постепенно стало более или менее сходным с положением «императорасимвола» Японии.
Более того, когда могущественные группы — знатные семьи или евнухи — ввели в совет и имперский цензорат огромное число преданных им людей, император оказался полностью парализован, принимая решения, основанные на ложной информации. Этот важный подводный камень, общий для всех правительств, был особо заметен в Китае, где ни одна опасная для императора, но уравновешивающая его сила — церковь или феодалитет, — которая бы действовала по своим законам и кодексу чести, не противостояла ему, верховному жрецу, который теоретически не мог ошибаться.