От периода Троецарствия к периоду Шести Династий

От периода Троецарствия к периоду Шести Династий

Шу

Только один из претендентов на власть мог обладать некоторыми законными правами на нее. Его звали Лю Бэй, он был потомком Лю Шэна, который, в свою очередь, был праправнуком императора Цзинди из династии Хань, а при императоре У получил в управление одну из областей. Обвиненный в таком серьезном преступлении, как похищение серебра, предназначенного для жертвоприношения духам, он был изгнан из двора и исчез на дорогах ссылки. В провинции Сычуань был обнаружен его потомок, молодой сирота. В народном сознании огромной популярностью пользовалась трогательная история последнего потомка великой династии Хань, который вынужден был плести циновки и соломенные сандалии, чтобы хоть как-то прокормить себя и свою старую мать.

Троецарствие (около 220 н. э.)

Когда вспыхнуло восстание «желтых повязок» (184 н. э.), Лю Бэй увидел в этом знак Неба и потребовал у местных чиновников оружие, чтобы биться с мятежниками и восстановить династию своих предков. Он действовал в сопровождении двух друзей, Чжан Фэя (умер в 220 н. э.) и Гуань Юя (162–219), позднее прославленного как божество войны. Священная дружба трех соратников стала легендой: описанные в благородных тонах увлекательной «Историй Трех Царств» («Саньго-чжи»), которая была составлена в XIV в., эти три друга символизируют в народной и литературной традиции храбрую самоотверженность и праведный гнев чистых сердец в тот момент, когда люди, небо и земля больше не связаны между собой стержнем императорской власти.

Впрочем, Лю Бэй никогда не был настолько могущественным, чтобы бороться с «желтыми повязками» в самом сердце их восстания — на Великой Китайской равнине, также как у него не хватало сил в одиночку разгромить секту «Пять мер риса» в провинции Сычуань. Их удалось победить только благодаря знаменитому военачальнику Цао Цао. Тем не менее в 221 г. Лю Бэю удалось основать государство, ссылаясь на то, что он обладает «Мандатом Неба», перешедшим к нему от предков.

Историки назвали это государство, столицей которого был город Чэнду, царство Шу-Хань (221–263), для того чтобы подчеркнуть императорское происхождение его первого правителя. Правление Лю Бэя было мудрым и результативным. Одним из его верноподданных советников был прославленный полководец Чжугэ Лян (181–234), который после смерти своего государя сам управлял царством Шу. Вне всякого сомнения, он был одним из самых выдающихся военных и политических гениев своего времени. Его изобретательность быстро стала настолько легендарной, что сразу после его смерти появился слух о том, что именно он придумал ручные тачки — «деревянных быков», несмотря на то что и раньше существовали барельефы с их изображением, которые датируются I в. н. э.

Государство Шу было централизованным и обладало хорошей военной организацией. Оно основывалось на принципах легизма в соответствии с имперскими традициями. Там преобладало клановое сознание: на все ключевые административные посты были назначены люди из Центрального Китая — региона, из которого вышла династия Хань. Автохтонное население в структуре государственного управления занимало только низшие посты. Такое положение дел является хорошим примером, характерным для III в. Ситуация развивалась таким образом, словно обширные регионы, судьбы которых оказалась в руках у великих авантюристов, представляли собой всего лишь налоговые округа. С исключительно эгоистичными целями они были избраны людьми, пришедшими из других мест, которые искусно использовали местные особенности для того, чтобы реализовывать свои собственные планы.

У

Если провинция Сычуань стала последним оплотом могущества династии Хань, то среднее и нижнее течение Янцзыцзян, благодаря своему географическому положению, в свою очередь, стало территорией другого объединения, отделившегося от остального Китая. Резкий и сложный рельеф этих территорий еще с древних времен сделал их естественным убежищем для людей, оказавшихся вне закона, и очень сильно способствовал постоянному стремлению этих земель к автономии. Это была страна с очень плодородными почвами, где процветали крупные земельные владения, отчасти напоминающие огромные колониальные плантации. Рядом с китайцами в горах проживали местные племена, постоянно готовые взяться за оружие. Из представителей этого коренного населения в случае необходимости получались очень грозные солдаты, которые становились эффективной защитой от нежелательных гостей. В конце концов цивилизация Юга была равна или даже превосходила цивилизацию Великой Китайской равнины во множестве аспектов. Из двух регионов один, mutatis mutandis,[41] напоминал аттическую мягкость, а другой — римскую суровость. Исходя из этих условий полководец Сунь Цюань (185–252) смог основать царство, которое называлось У.

Его столицей сначала был город Учан, однако позднее правитель и его двор предпочли отступить на восток, туда, где сегодня находится город Нанкин. Это место было намного проще защищать, потому что оно было окружено болотами, другим его преимуществом была удаленность от основных полей сражения.

Вэй

Следуя тому же ходу событий, северные провинции империи перешли в руки вспыльчивого военачальника Цао Цао, который обессмертил свое имя как в литературе благодаря своему поэтическому дару, так и в истории — благодаря военной смекалке и способностям к управлению государством.

Цао Цао (155–220) был приемным внуком «мандарина, рядового слуги императора», т. е. главного евнуха из внутренней службы дворца. В 135 г. евнухам разрешили брать приемных сыновей, чтобы было кому чтить их память после смерти. Так что Цао Цао не имел никакого отношения к аристократии последних лет правления династии Хань. Его законное родство с евнухом только вредило ему, так как самые знатные фамилии двора, раздраженные непомерной властью, которой обладали эти чиновники низкого происхождения, восстали в 189 г. и убили больше двух тысяч евнухов. Таким образом, только благодаря своей удаче и таланту в 196 г. Цао Цао стал могущественной правой рукой Сяньди, последнего императора династии Хань, от имени которого приемный внук евнуха и пользовался абсолютной властью. Он сам никогда так и не совершил последнего шага к власти, довольствуюсь до самой смерти условным сохранением династии. В связи с этим он возложил заботу о создании в северной колыбели китайской цивилизации государства, названного Вэй, на своего сына Цао Пэя (187–225), известного утонченного поэта.

Цао Пэй, просвещенный император, ставший основателем новой династии под именем Вэньди, правил в спокойной стране, которую эффективное управление его отца снова сделало плодородной.

Всегда с оружием в руках (например, в 215 г. он разбил восставших в Сычуани), в конце концов Цао Цао подчинил своему суровому, но эффективному режиму, скопированному с устройства армии, весь китайский Север. Он, как и многие его предшественники, начиная с правления Цинь Шихуанди, опирался в управлении на принципы легизма, строгость которых соответствовала важности момента.

Банды мятежников, «бродячие семьи» (лю ли цзя), перемещались по стране из одной области в другую. Они искали, где можно поселиться в качестве «клиентов» (инь жэнь) — существовала такая форма зависимости, чтобы вернуться к тому образу жизни, который был для них привычен во времена мира. Существовала большая опасность, что благодаря этому могущество земельных собственников, ставших ими по праву или де-факто, усилится до неподобающих размеров, что приведет, как это было когда-то, к расколу на множество соперничающих княжеств.

Впрочем, у находчивого Цао Цао появилась идея, как направить на службу государству огромную массу переселенцев. Он рассчитывал навербовать в колониях солдат-земледельцев (тунь тянь), как это практиковалось с самого основания империи, для того чтобы защитить, населить и обеспечить приграничные районы. Оригинальность идеи Цао Цао была в том, чтобы насадить эту древнюю систему в самом сердце Китая, на Великой Китайской равнине, и распространить ее, таким образом, на все царство, не ограничиваясь пограничными областями.

В итоге государство создало систему военного управления всеми общинами переселенных крестьян, которым оно поставляло земледельческие орудия труда и тягловый скот. В обмен на это колонисты должны были вносить поземельную ренту (цзоу), которая была намного тяжелее налога, возложенного на обычных земледельцев. Зато, впрочем, они были освобождены от выполнения общественных повинностей и обработки государственной земли, обязательных для остальных крестьян. Кроме того, колонисты не подчинялись обычной администрации.

Из-за сокращения территории, контролируемой государством, земледелие постепенно восстановилось только благодаря жесткой дисциплине. Так начался столь необходимый подъем разоренной страны.

Однако материальная нищета была не единственной трудностью, с которой пришлось столкнуться Цао Цао. Как всегда в периоды ослабления империи границам страны снова стали угрожать кочевники. Цао Цао и здесь остался верен своим методам управления: он считал необходимым создавать систему непосредственного подчинения людей себе. Это, по его мнению, позволяло лучше держать их под контролем. В связи с этим он стремился к массовой вербовке кочевников в ряды императорской армии. Кроме того, это средство позволяло ему объединить под своей властью преданные племена. Именно на их основе Цао Цао и рассчитывал воссоздать структуру государства. В этих целях он создал кланы людей войны (шицзя), для которых самым важным было «благородство меча». Если бы режим, созданный Цао Цао, существовал дольше, то конфуцианская социальная иерархия, которая отказывала в престиже военному сословию, несомненно, изменилась бы. И возможно, это могло бы привести к появлению в Китае феодального общества, по своему типу близкого к Японии.

Временные трудности в стране привели к тому, что контроль над всеми сферами жизни оказался сосредоточен в одних жестких руках. Чтобы бороться с падением нравов и беспорядками, которые всегда сопровождают смену династии, Цао Цао создал очень строгую систему уголовных наказаний, которая базировалась на устройстве самого общества и положении человека в нем. Чтобы добиться этого, он приказал составить единый свод всех постановлений, порождавшихся практикой на протяжении всего периода правления династии Хань. Так появились «Новые уставы» («Синь люй») царства Вэй, некоторые их статьи позднее были позаимствованы сводом законов династии Тан.

Чтобы продолжить восстановление государства, Цао Цао требовались новые люди, а значит, нужно было вернуть центральному правительству свободу в выборе чиновников. В правление династии Хань эта обязанность лежала на местных судьях, однако новая реформа лишила их прежних функций, чтобы уничтожить сложившуюся систему рекомендаций и связей. И в этой сфере Цао Цао не ввел абсолютно никаких новых принципов. Он лично исправил всю структуру назначений, введя систему «девяти категорий» (цзю пинь), созданную Чэнь Куанем, ученым из царства У, который был на службе у династии Хань.

Главный принцип состоял в том, чтобы назначать на все более или менее важные посты начинающих чиновников. Для этого была разработана особая классификация, существовали и специальные должности для выполнения этой задачи: отборщики кадров, называвшиеся чжунчжэн и сянпинь, задачей которых была оценка знаний кандидатов. Характерология как решающий фактор в судьбе человека была широко распространена еще в период Хань, особенно в III в. В общих чертах она сводилась к следующему: правильное развитие государства и сохранение справедливого социального порядка зависят от того, занимает ли каждый человек в обществе то место, которое ему подходит по его личным качествам и способностям.

Целью Цао Цао было не уничтожить имперскую политическую и идеологическую преемственность, а заменить самый слабый элемент в механизме — людей.

Одновременно Цао Цао пытался решить важную проблему, такую же древнюю, как и сама империя: создать инфраструктуру, пригодную для армии и торговцев, — своеобразную военную и экономическую ирригацию государства. В 204 г. он построил обширную систему навигации, что позволило привезти в разоренную провинцию Хэнань урожай из плодородной провинции Шаньдун. Вдохновленные этим успехом, в следующие годы лодочники смогли довести свои суда даже до провинции Шаньси: в итоге благодаря хорошему снабжению войскам царства Вэй удалось в 207 г. одержать блистательную победу на севере над варварами ухуанъ, племенной группой, покоренной сюнну. Немногим позже районы Шаньси, в свою очередь, были открыты для навигации. Теперь огромное количества зерна, собранного в качестве налога, могло быть доставлено в столицу, где его распределяли среди бесчисленных чиновников и солдат, вознаграждая за службу.

Однако в 249 г. могущественный военачальник Сыма И (умер в 251) нанес удар по роду Цао. Захватив власть в государстве Вэй, он обеспечил приход к власти своего рода Сыма. Именно правителям из этого рода приписывается выполнение важнейших работ по организации системы снабжения. Избегая вмешательств в бесконечные битвы, в частности опасаясь талантов Чжугэ Ляна, Сыма И изобрел свой путь к экономическому успеху, к победе, которая позволяла насмехаться над противником.

Он повелел прорыть каналы и водохранилища, изменить течение рек вдоль границ враждебных соседей. В результате ему удалось резко увеличить могущество государства Вэй. Затем Сыма И постарался утвердить свое превосходство де-факто. Он быстро вступил в союз с царством У, которое одарил продукцией сельского хозяйства и другими ресурсами. Он постоянно подчеркивал неизбежную слабость царства Шу, затерянного в горах, вдали от дорог процветания. Позднее, усилив свои позиции в Корее (238 и 246), Сыма И направил свои войска против царства У, притворный союз с которым был всего лишь тактической уловкой.

Экономический прогресс и военный успех больше чем когда-либо были связаны между собой. Противники, концентрируя у границ свои армии, ставили перед ними две важные задачи — защитить территорию и собратЪ урожай, для того чтобы прокормить себя. Кроме того, на солдат возлагались обязанности ремонтировать и расширять судоходные пути, чтобы обеспечивать быструю транспортировку подкреплений из тыловых районов. С 241 г. в долине реки Хуайхэ в царстве Вэй началось проведение важнейших работ, целью которых было превращение этой территории в течение нескольких лет в самый лучший регион Китая по системе ирригации. Без сомнения, такая политика была эффективной, и, несмотря на провал наступления на царство У в 252 г., войскам царства Вэй в 263 г. удалось окончательно разгромить царство Шу. Двумя годами позже, в 265 г., Сыма Янь основал новую династию Цзинь, столицей которой, согласно традиции, стал город Лоян. Новой династии понадобилось еще пятнадцать лет, чтобы захватить Нанкин, и в 280 г. царство У наконец было захвачено. Казалось, что возродилась старая империя.

* * *

Писатели и рассказчики постоянно черпали сюжеты для своих произведений в истории этой беспокойной эпохи. Это и отзвуки героических сражений, таких как, например, знаменитая «битва у красных скал» на реке Янцзы: говорят, что Чжугэ Ляну с помощью магии удалось вызвать посреди зимы летний ветер, что привело к поражению могущественной армии Цао Цао.

Что же касается Цао Цао, то народная традиция сохранила образ легендарной, неоднозначной личности властителя, который, если верить официальной версии «Истории Троецарствия», «с самого раннего возраста проявлял глубокое коварство своей натуры». Кроме того, в литературе он считается очень оригинальным и хорошим поэтом — неожиданный образ для авантюриста, который стремился возродить на севере Китая дисциплину и экономическое процветание:

За чашей вина нам хочется петь и смеяться,

Не думать о том, что мало живет человек,

Что, словно роса в лучах восходящего солнца,

Пройдет наша жизнь, растает недолгий наш век.

Веселье души в согласье живет с вдохновеньем,

А с думой лихой забота живет заодно.[42]

Тем не менее этот период был не только источником различных историй, вошедших в романы, которые, безусловно, показывали лучшие и худшие стороны человеческой сущности. Эти трудные годы были решающим моментом в развитии Китая. Распад империи на три части вновь поднял вопрос о проблеме центральной власти. Для уменьшившейся по сравнению с империей территории, которая все же оставалась достаточно большой относительно масштабов европейской географии, больше подходила администрация, хорошо приспособленная к местным условиям. Тем не менее идея о глубинном единстве китайских государств не исчезла совсем.

* * *

Снабжение армии и народа стало для каждого из трех царств серьезной проблемой. Правители государств У и Шу, как и Цао Цао, правда на другом уровне, использовали для решения этой задачи создание в приказном порядке военизированных колоний. Действительное же улучшение условий жизни всегда требовало изменения течения рек. Неизвестно, какой из двух факторов, экономический или военный, был решающим для осуществления этих работ.

Воссоединение империи в правление династии Цзинь

Каждое правительство успешно стремилось объединить существующие экономические базы — единственный источник могущества. Впрочем, эти идеи не были новыми, они восходили еще к эпохе Борющихся Царств. Однако объемы использованных ресурсов, грандиозные усилия по планированию, законы, вызывавшие изменения в психологии населения, — все эти меры, целью которых являлось достижение процветания своего государства в ущерб соседу, вызвали глубокие изменения в обществе. Казалось, что эфемерная империя Цзцнь (265–317), объединившая все три царства, извлечет из этого пользу.

Однако это была пиррова победа. Китай, расположенный между двумя реками, казалось, сумевший достигнуть, благодаря военной экономике, процветания, оказался разорен. Современники осознавали, что страна несет большие потери, так, по оценкам конца III в., за несколько десятилетий Китай потерял девять десятых населения. В «Истории Сун», «мятежной» династии, которая правила на юге с 420 по 479 гг., сохранился отрывок, посвященный этому периоду: «В эпоху Трех Царств регион, расположенный между Янцзыцзян и рекой Хуайхэ, был полем битвы… сотни и сотни деревень полностью опустели… Только после того, как царство У было завоевано, люди начали возвращаться в свои дома».

Но в то время как юг начал постепенно выходить из бедственного положения, на севере в 311 г. сюнну захватили Л оян, а в 316 г. — Чанъян. Китайский Север был не готов обороняться и погрузился в пучину политического упадка. Войны были очень длинными. Кланы, добившиеся могущества, стремились упразднить мудрые законы, принятые Цао Цао, чтобы обеспечить свободу и стабильность своего государства. Делая это, они сами шли к пропасти, в которую в итоге рухнул Китай. Мятеж восьми князей из императорской фамилии (291–305), каждый из которых стремился добиться независимости, был следствием тех исключительных свобод, так неосмотрительно предоставленных как 27 родственникам императора Цзинь, так и множеству других семей. Этим представителям знати, которые были наделены земельными вотчинами, было позволено назначать своих собственных чиновников, поднимать налоги и даже содержать собственные армии. Результатом этого стал распад единой власти, дробление страны лишило столицу и ее административные механизмы их значения.

Однако, помимо войн, которые унесли множество человеческих жизней, одновременно делая бесполезной любую деятельность, в этот период произошли и глубинные изменения в исторической географии Китая: это был резкий подъем Юга, экономическая мощь которого, а не только его культурные особенности вскоре стали уравновешивать развитие Севера, исторического и политического центра империи. Именно в это время, предшествовавшее нападению варваров, стало особенно важным, чтобы Юг сохранил в своей национальной традиции то, что могло уцелеть.