Места, где плодится инфекция

Несмотря на то что во Францию пришла эпоха Второй империи, в деревнях по–прежнему царит Старый порядок. Рассмотрение четырех медицинских диссертаций[265] показывает, что повсеместно люди живут вместе с животными, помещения не проветриваются, в печах отсутствует вытяжка, вся семья живет в одной комнате. Следствие такого положения вещей, как отмечает доктор Луи Карадек[266], — формирование среды, идеальной для распространения некоторых болезней: «Обстановка в этих низких, сырых, темных домишках, где люди и животные живут вместе, способствует появлению золотухи и туберкулеза и вызывает гнойную инфекцию. Появляются абсцессы, кариес, болезни суставов. В первую очередь непобедимость кожных болезней в деревнях связана с недостатками в строительстве, с антисанитарией, и уже потом — с плохим питанием и наследственностью».

В начале периода Третьей республики рабочий и крестьянин постепенно становятся инструментами политических партий. Бывший коммунар Артюр Ранк запрещает писателям рассказывать о рабочих, тогда как крестьянин принадлежит правым, которые пытаются сохранить легенду. Так, сразу после выхода из печати романа Эмиля Золя «Земля» (1887) автор был обвинен в клевете на французское крестьянство. Справедливости ради надо сказать, что горожанину не достаточно недельного пребывания в деревне, чтобы правильно описать сельскую жизнь, несмотря на всего его романтические иллюзии. Золя в своих описаниях фермы ограничивается дважды повторенной фразой: «Четырехугольный двор Бордери, ограниченный с трех сторон хлевами, овчарней и амбарами, был совершенно пуст». И несколькими страницами позже: «По трем сторонам большого квадратного двора тянулись длинные постройки: в глубине находилась овчарня, направо — амбары, налево — хлев, конюшня и жилой дом»[267].

Отметим, что на научном уровне сведений практически не было. Помимо того, что можно найти у Бодрийяра[268][269], существует всего одно общее исследование сельских поселений во Франции конца XIX века, опубликованное в 1894 году под руководством А. Де Фовиля и озаглавленное «Типовые дома». Оно включает в себя пятьдесят одну монографию, посвященную домам из разных регионов Франции, но не сообщает ничего нового об эпохе Наполеона III. Слишком общий план изложения и заключения, которые делают авторы на основании некоторых фактов, в один голос оплакиваемых в ту эпоху, оставляют это исследование на полях прогрессистского движения. Приведем два примера такого типичного пассеизма из романа некоего Рене Базена, вышедшего в свет в период между двумя мировыми войнами. Монография № 23, дом в альпийской долине Вальгодемар: «Как бы ни было прискорбно скопление всех членов семьи в одной тесной конуре, на морали это никак не сказывалось. Я жил там и никогда не слышал ни о каком скандале. Деятельная жизнь, благонравные привычки, строгие отец и мать — все это ни в коей мере не способствовало распущенности нравов». Монография № 46, типовой дом в Авранше: «Мораль совершенно не страдает от того, что все или почти все жители дома спят в одной комнате; наоборот, благодаря этому возможен взаимный контроль. Общая спальня предпочтительнее кельи. Это, конечно, не совсем прилично, но это меньшее зло, чем предполагают те, кто привык жить в своей собственной отдельной комнате».

Десятью годами ранее доктор Лайе в большой работе[270] приводил примеры, собранные по всей Франции, с самого начала века осуждающие крестьянский стиль жизни: «Мы считаем своим долгом, — писал он, — показать, как мало внимания уделяет крестьянин своему дому, в котором кроются все причины ухудшения здоровья проживающих. Непроходящая сырость, отсутствие свежего воздуха, теснота, зловонные испарения — таковы пагубные влияния нездоровой обстановки, которая сводит на нет всю пользу от дня, проведенного на солнце».

В таких условиях периодически возникают эпидемии дизентерии, брюшного тифа, холеры. В 1888 году в округе Лорьян от оспы умерло 782 человека; в 1890 году там же 232 ребенка умерли от кори. Доктор Ле Шевалье утверждает даже, что в Бретани встречалась проказа, что обсуждалось в Медицинской академии[271].

Во всех работах, касающихся медицинской топографии, столь распространенных в XIX веке, повторяется мысль о нездоровой обстановке в крестьянских домах. Конечно, встречались и положительные примеры, но их меньшинство, и их можно было обнаружить в хозяйских домах. Деревенский мир решится изменить условия повседневной жизни и принять городские гигиенические нормы лишь после II Мировой войны. Отметим особо, что эти изменения произойдут достаточно быстро потому, что будут результатом действий самих заинтересованных лиц, ведомых профсоюзными организациями.