Мария Плюханова О поминании Пушкина в Пушкинских горах Из письма протоиерея Георгия Тайлова

Мария Плюханова

О поминании Пушкина в Пушкинских горах

Из письма протоиерея Георгия Тайлова

18 августа 1941 года в Псков приехала из Риги группа священников и мирян для организации на Псковской земле, завоеванной нацистами, русской православной миссии. Православное духовенство Риги было относительно многочисленным и образованным (в Риге действовала русская духовная семинария), оно было связано преемственностью с дореволюционным духовенством, не угнетено коммунистическими преследованиями. Краткий период советского правления в 1940–1941 годах не успел сказаться существенно на его составе и состоянии. Возможность служить на территории России, возобновив богослужение в прежде закрытых церквах, воспринималась священниками как благо. Немецкие власти поддержали миссию как антикоммунистическую институцию. В дальнейшем миссионеры оказалась между двух огней – нацистами, отнюдь не расположенными заботиться о духовных интересах местного населения, и партизанами, нападавшими на них как на фашистских пособников. Простые местные жители массово крестились и венчались в вычищенных и вновь открытых церквах. После возвращения советских войск почти все члены миссии были арестованы и осуждены.

Среди миссионеров находился молодой священник отец Георгий Тайлов (Алексеев); 1914 г. р., рижанин, сын учительницы и военного чиновника, получивший образование в Рижской городской Ломоносовской гимназии, учившийся в университете на филологическом факультете, но оттуда перешедший в семинарию. В июне 1943 года он был назначен благочинным Пушкиногорского округа. В феврале 1944 года о. Г. Тайлов вернулся в Латвию, где дождался прихода советских войск, был арестован и препровожден в ленинградскую тюрьму НКВД. Он был приговорен к 20 годам заключения, срок до амнистии 1955 года проводил в таких знаменитых суровыми условиями местах, как Тайшет и Джезказган. После возвращения работал на фабрике, но вскоре вернулся к должности священника и прослужил еще 50 лет. После перестройки параллельно занимался по поручению церковного начальства церковно-историческими разысканиями для радио и печати. Особенно важны его записки по истории псковской миссии, озаглавленные «Воспоминания», но содержащие кроме личных воспоминаний много других важных материалов¹.

В записках о псковской миссии о. Г. Тайлов рассказывает о состоянии пушкинского музея во время войны. Директора, ушедшего с советскими войсками, заменял лесничий, принимавший посетителей. На музейном доме висела немецкая доска «Пушкин – известный поэт. Картина на его тему – „Станционный смотритель“ – с большим успехом идет в кинотеатрах Германии»².

Другие сведения – о поминании Пушкина в пушкиногорских церквах – находим в письме о. Г. Тайлова его другу, моему отцу, Б.В. Плюханову. Б.В. Плюханова Тайлов знал еще со времен русской рижской гимназии, где они учились с разницей в три года. В 90-е годы о. Г. Тайлов и Б.В. Плюханов вместе работали над материалами для мартиролога репрессированных русских общественных, культурных и церковных деятелей, живших в Латвии в 20-30-е годы³.

Хотя они жили недалеко друг от друга, о. Г. Тайлов – в Огре, Б.В. Плюханов – в Риге, но, любя письма и пользуясь новыми условиями относительной безопасности переписки, уже с 1985 года установили эпистолярную связь. С 1985 по 1993 год о. Г. Тайлов отправил Б.В. Плюханову около 80 писем, которые после смерти Б.В. Плюханова любезно согласился оставить в распоряжении его родных.

Письма ныне хранятся при Архиве Вячеслава Иванова в Риме. Они представляют собой значительное собрание наблюдений над русской церковной жизнью в меняющихся условиях конца XX столетия, составленное человеком, получившим несоветское, еще дореволюционного русского типа, общее и церковное образование и не изменявшим своей системы ценностей при последовавших катаклизмах. Язык писем иногда напоминает Лескова сочетанием профессионального торжественного стиля с бытовым интеллигентским. Здесь, ограничиваясь темой нашей публикации, приводим письмо от 6 июля 1986 года, отчасти посвященное двум вопросам, небезразличным и сейчас для пушкинистики и, как видим из письма, занимавшим русское духовенство на оккупированной территории Псковской области, – во имя какого святого был крещен Пушкин и насколько он был благочестив.

Огре, 6 июня 1986 г.

Милый Борис Владимирович!

Возможно, Ты уже познакомился с некрологом покойного владыки Василия (Кривошеина) в № 4 ЖМП⁴. Написан диаконом М. Городецким и довольно таки объективно <…>. Арх. Василий тоже однажды навестил наш стольный град, будучи гостем нашего владыки. Но были известные трудности для этого визита. Дело в том, что на соборе 1971 г. он возражал против его политизации, громко заявив на нем: «Давайте будем говорить о Боге!» Вследствие этого поездка в Ригу сразу же после поместного собора не могла состояться, приглашение нашего архиерея не возымело силы⁵ <…>

Сегодня день рождения А.С. Пушкина. В связи с этой датой вспоминаю, что в святогорском Успенском монастыре его поминали трижды в год: в день рождения, день ангела – 30 авг. и в день смерти, причем всегда «болярина Александра». Правда, 30 авг. по ст. ст. память трех Александров – Александра Невского, Александра Свирского, и Александра – патриарха Царьградского. Не знаю, занимались ли этим вопросом пушкинисты, в честь которого из них наш знаменитый поэт получил свое имя? Думаю, что самым почитаемым на Руси был все же кн. Александр Невский, и родители назвали будущее солнце русской поэзии в честь спасителя Родины – благоверного князя. Кстати, о дне рождения Пушкина известно из метрической книги Елоховской Богоявленской церкви в Москве, кот. сейчас является Патриаршим собором Русской церкви. Родители поэта в 1799 г. жили в приходе этого храма.

Интересно, что местное духовенство в Святых горах во время моего служения там считало поэта безбожником и панихиды по нем не совершало. Правда, здесь я говорю о иеромонахе Иоасафе (Дмитриеве), который был местным уроженцем из Крекшина (15 клм от Св. Гор), подвизавшимся сначала в Киево-Печерской лавре в послушании помощника благочинного, а в тридцатых годах вернувшегося на родину и заменившего разбитого параличом прот. Михаила Успенского в Пушкиногорской Казанской церкви. О. Иоасаф был простец, но выселенный из дома, жил в сарае, где зимой была нулевая температура.

Ольга Васильевна⁶ и я желаем Тебе здравия и во всем благого поспешения.

Пр. Г.Т.